Кристофер Гортнер - Тайна Тюдоров

Она скользнула к постели. Я украдкой затолкал тряпицу во внутренний карман джеркина, спрятав ее под швом. Мастер Шелтон как будто и не смотрел в мою сторону, отводя взгляд. Но я-то знал, что такое его солдатская выучка: любая попытка к бегству обречена на провал. Непонятно, правда, почему он позволил Сиднею выскочить из комнаты.

Тем временем мистрис Элис закончила готовить снадобья. Склонившись над Эдуардом, леди Дадли одернула покрывало и поправила подушки. Король не двигался, но глаза, полные страдания, следили за ее движениями. Она взяла кубок из рук мистрис Элис и приподняла голову Эдуарда.

– Пейте! – приказала она.

Король повиновался. Леди Дадли улыбнулась:

– А теперь спите. Приятных сновидений.

Он закрыл глаза и словно растворился в своих подушках. Леди Дадли поставила кубок на столик возле постели и порылась в сундуке с лекарствами. Затем она сделала резкое беззвучное движение. Сверкнула сталь, и из горла мистрис Элис на ковер и постель фонтаном брызнула кровь. Я с ужасом увидел, как знахарка упала на колени и, глядя прямо мне в глаза, скорчилась на полу.

Из моего горла вырвался жуткий звериный вой. Я метнулся было к Элис, но мастер Шелтон тут же заломил мне левую руку. От острой боли я захлебнулся криком.

– Я же говорил тебе: не вмешивайся! – прошипел мне в ухо мастер Шелтон. – Стой спокойно. Ты ей не поможешь.

Я сгорал от бессильной ярости, глядя, как леди Дадли бросает окровавленный нож и переступает через тело мистрис Элис. Та еще билась в предсмертных судорогах. Из разрезанного горла текла кровь, и ковер совсем потемнел.

– Убейте его! – приказала леди Дадли мастеру Шелтону.

Я изо всех сил пнул его в голень, одновременно ударив локтем в грудь. Все равно что бить кулаком в гранит, но, изумленно икнув, мастер Шелтон выпустил меня. Откуда ни возьмись появившийся Сидней подобрал с ковра меч и швырнул мне. Я кинулся к окну. Леди Дадли истошно закричала, дверь распахнулась, и из передней в комнату ввалились какие-то люди. Что-то завизжало и хлопнуло, я быстро пригнулся, и рядом с моим лицом в стену впечаталась пуля. Значит, у них огнестрельное оружие – оно, конечно, опасно, но не слишком годно для помещения. Им потребуется по меньшей мере минута, чтобы зарядить его.

Минуты оказалось достаточно. Я вскочил на подоконник, протиснулся в приоткрытое окно и, сжав в руке меч, прыгнул в темноту.

Приземление прошло не слишком удачно. От удара о камни у меня все поплыло перед глазами. Несколько секунд я лежал распластавшись, не в силах пошевелиться, и думал, что сломал обе ноги. Наконец, морщась от сильной боли, я с трудом приподнялся и огляделся. Я оказался на крыше более низкого этажа. Меч, выпав у меня из руки, свалился во внутренний двор. Подняв глаза на окно, я увидел дуло пистолета и успел вовремя откатиться в сторону. Пуля попала в то место, где я только что лежал, и рикошетом ушла в стену.

– Чтоб его! – выругался Генри Дадли. – Промазал. Но ничего, я его достану.

Дуло исчезло. Кое-как поднявшись на ноги и прижавшись к стене, я внимательнее посмотрел по сторонам. От страха у меня засосало под ложечкой. То, на чем я стоял, сначала показалось мне крышей, но на самом деле было просто широким парапетом. Огороженный балюстрадой с гипсовыми нимфами, он тянулся вдоль внутренней галереи. В дальнем конце виднелось окно и башенки ворот, ведущих к реке. Генри и его людям ничего не стоит просто спуститься по лестнице, выйти на парапет и прикончить меня. Я был в ловушке.

Думай. Не паникуй. Спокойнее. Забудь обо всем. Забудь мистрис Элис. Забудь ее кровь на ковре…

Слева от меня возвышалась полуобвалившаяся башня, под которой скрывалась тайная лестница. Справа были ворота. Я решил пробираться в этом направлении. Мастер Шелтон знал толк в огнестрельном оружии, он ведь воевал с шотландцами. Он рассказывал, будто все эти штуковины довольно громоздкие, вечно у них не зажигается фитиль, попасть в цель из них трудно, как ни старайся, и, главное, они могут сработать против стрелка, если порох засыпать неправильно. Было бы чудесно, взорвись пистолет прямо в лицо Генри, но на такую удачу рассчитывать не приходилось. Поэтому я упорно пробирался вдоль стены, стараясь уйти как можно дальше от окна.

И, как выяснилось, правильно делал. Раздался еще один выстрел. Генри, похоже, быстро совершенствовался в искусстве стрельбы – в этот раз пуля просвистела прямо над моим плечом. Лицо обдало градом штукатурки. А потом я почувствовал, как по плечу сбегает струйка крови. Все-таки пуля меня задела.

– Ты попал! – радостно заржал Генри.

Значит, меня подстрелил кто-то другой. Несмотря ни на что, я продолжал свой рискованный путь. Почему же им не приходит в голову спуститься и стрелять в меня с галереи? Мой побег явно притупил их способность мыслить здраво.

Дуло снова исчезло. Я ускорил шаг, направляясь к окну на дальнем конце парапета. Главное, чтобы там не оказалось каких-нибудь ставен или запоров, с которыми мне не справиться. Ноги отчаянно ныли, в плече пульсировала боль, я почти терял сознание, но, прижимаясь к стене, двигался дальше. Снова выстрел. Пуля прошла над моей головой.

Створки окна неожиданно распахнулись. На парапет с кошачьей грацией шагнул человек. Незнакомец замер, оглядываясь по сторонам. Следующая пуля ударила в стену. Я увидел, как блеснули темные глаза. Фигура двигалась ко мне. Пули как будто совсем не заботили этого человека.

Я стоял, словно пригвожденный к месту, и смотрел на приближавшегося незнакомца. Он двигался так, будто всю жизнь разгуливал по крышам. Глядя на него, я успел задаться вопросом: он здесь, чтобы завершить дело, начатое Дадли, или, напротив, помочь мне? Тут я увидел кривой нож в его руке и решил, что момент для раздумий неподходящий. Если ворота уже достаточно близко, я спасен. Если же нет, вряд ли у меня будет возможность пожалеть об этом. Собрав остатки сил, я прыгнул в пустоту.

Я упал ногами в воду. Не вытянись я в этот момент в струнку, скорее всего, разбился бы насмерть. Тем не менее удар был такой, будто я прыгнул на твердую крышу. Из легких словно разом выдавили весь воздух. Я вынырнул и судорожно вдохнул. Во рту был солоноватый привкус; тина и мусор то и дело лезли в ноздри и уши. Я отчаянно кашлял и барахтался, заставляя непослушное тело двигаться.

Было время прилива. Я оказался в самой середине темного потока, несшего с собой листья и переломанные ветки. Неподалеку в воде я заметил чье-то вспухшее тело, оно исчезло на мгновение под водой и снова всплыло. Мы с трупом, вероятно, выглядели как жертвы кораблекрушения; течение неумолимо влекло нас. Однако, ухватившись за столь странного попутчика, я, по крайней мере, мог оставаться над водой.