Кэндис Кэмп - Коварство любви

Умывшись, женщина поспешно надела платье, выбранное для нее горничной, после чего позволила Мэйзи быстро расчесать ей волосы и собрать их в незамысловатый узел на затылке. Обычно она тщательнее готовилась к приему посетителей, и ей ненавистна была мысль появиться перед Рошфором не в лучшем виде, но она ничего не могла с этим поделать.

Она нашла герцога стоящим у окна в гостиной и смотрящим на улицу. Руки его были сцеплены в замок за спиной. Его темно-синий сюртук и коричневые брюки, как всегда, сидели великолепно, ботинки блестели, галстук был мастерски завязан, а короткие черные волосы безукоризненно уложены. Когда он повернулся к Франческе, она отметила, что Мэйзи не преувеличивала, говоря, что герцог мрачнее тучи. В темно-карих глазах светилась тревога.

– Рошфор. Доброе утро, – поприветствовала она, подходя ближе и протягивая ему руку.

– Прощу прощения за столь ранний визит, леди Франческа, – чопорно произнес он, склоняясь к ее руке для поцелуя.

– Не стоит беспокоиться. Я понимаю вашу… тревогу. – Франческа села на стул, жестом приглашая гостя разместиться на диване напротив.

– Да. – Герцог сжал челюсти. – Полагаю… полагаю, леди Каландра в добром здравии.

– Разумеется. Она еще спит. Я решила, что нам с вами прежде стоит обо всем переговорить.

Рошфор кивнул и, избегая смотреть в глаза Франческе, произнес:

– Благодарю, что прислали мне записку. Я бы очень волновался, не зная, что сестра благополучно добралась до вашего дома.

Франческа понимала, что герцог в смятении, раз он, обычно такой вежливый и внимательный собеседник, говорил с ней столь официальным тоном. Против воли она посочувствовала этому человеку.

Не дав ей ответить, герцог продолжал:

– Было очень мило с вашей стороны принять ее, и я прошу прощения, что Каландра злоупотребила вашим гостеприимством.

– Чепуха, – твердо ответила Франческа. – Вам отлично известно, что Калли всегда желанная гостья в моем доме. Я очень рада, что в затруднительной ситуации она решила обратиться ко мне.

Выражение лица герцога стало совершенно непроницаемым, когда он произнес:

– Полагаю, Калли сообщила вам, что мы с ней… немного повздорили.

– Да.

Посмотрев на Франческу, Рошфор хотел было еще что-то добавить, но лишь глубоко вздохнул и откинулся на спинку дивана.

– Черт побери, Франческа, – хрипло воскликнул он, – мне кажется, что я поступил с девочкой слишком сурово.

– Очень может быть.

Он удивленно воззрился на нее, и на краткое мгновение снова стал самим собой.

– Моя дорогая Франческа, вы могли бы хотя бы сделать вид, что не согласны с моим признанием собственной некомпетентности.

Она засмеялась:

– Да, но какой в этом смысл?

Франческа подалась вперед, сочувственно положив руку поверх его руки.

– Не беспокойтесь. Не думаю, что вы навсегда испортили отношения с сестрой. Калли обожает вас и тоже переживает из-за вашей размолвки.

– Надеюсь, вы правы, – более пылко, чем ему было обычно свойственно, ответил герцог. – Понимаю, я был с нею суров. Но всего лишь хотел уберечь ее.

Франческа вздохнула:

– Священник как-то сказал мне, что братьям это свойственно. Временами это очень мило, я сама сестра и знаю, о чем говорю. Но иногда опека брата становится ужасно обременительной. Калли хладнокровная молодая женщина, она уже давно не школьница. Уверена, она не станет совершать опрометчивых поступков.

– Я не доверял вовсе не Каландре, – мрачно отозвался Рошфор, – а мужчине, который был с ней.

Франческа нахмурилась:

– Что же это был за ужасный человек? Калли сочла его очень достойным джентльменом.

Герцог хотел было что-то сказать, но, посмотрев на собеседницу, быстро отвел взгляд.

– Полагаю, так и есть. Но мне он добра не желает. – Сенклер покачал головой, словно отгоняя дурные мысли. – Я погорячился, правда. Когда увидел его с моей сестрой… Возможно, я говорил с ней грубо. Смею надеяться, что Калли не станет сердиться на меня вечно.

– Уверена, что нет, – рассеянно отозвалась женщина, мысленно сосредоточившись на том факте, что герцог не сообщил ей имя этого мужчины.

Почему Сенклер скрывает это от нее? Франческа перебирала в уме людей, которые могли бы считаться врагами Рошфора, но так и не смогла никого вспомнить. Герцог не относился к числу людей, которых было за что ненавидеть. Как раз наоборот, все старались выказать ему уважение, а не противостоять ему. Кроме того, Сенклер не сказал, что таинственный мужчина – это враг, он заметил лишь, что тот не желает ему добра.

Единственное объяснение, приходившее Франческе в голову, состояло в том, что из чисто мужского упрямства Рошфор счел свои соображения касательно поклонника Калли неподходящими для женских ушей. Она отлично понимала возмущение Калли.

– У меня есть предложение, – произнесла она, – относительно того, как вам с сестрой… преодолеть разногласия.

– Интересно, – осторожно протянул Рошфор, поворачиваясь к ней.

Франческа рассмеялась:

– Умоляю, не нужно смотреть на меня так подозрительно. Ничего ужасного у меня на уме нет. Я просто пригласила Калли погостить в моем лондонском особняке до начала сезона и, возможно, в его продолжение, если, конечно, вы ничего не имеете против и не собираетесь жить в столице постоянно. Я подумала, что Калли заскучала в Маркасле, да и герцогиня… ну…

Она намеренно не закончила фразу, и Рошфор не сумел сдержать улыбки:

– Ах да, герцогиня.

– Каландра очень энергичная молодая девушка, и, я уверена, для герцогини утомительно постоянно за ней присматривать, – дипломатично пояснила Франческа. – А Калли, хоть и ценит заботу бабушки, по-моему, несколько утомилась от нее.

– Знаю. Я не удивлен. Бабушка находит удовольствие в том, чтобы своими бесконечными нотациями усугубить любую ситуацию. Всю зиму она испытывала терпение сестры. Понятия не имею, почему она решила столь долгий срок жить с нами, вместо того чтобы пройти привычный курс лечения на водах в Бате со своими подругами.

– Кажется, волнение ее из-за того, что Калли до сих пор не вышла замуж, растет.

Рошфор застонал:

– Из-за стараний бабушки сестра может вообще не захотеть обзаводиться мужем, только чтобы сделать ей наперекор. – Он смущенно посмотрел на свою собеседницу. – Вы, вероятно, сочтете меня неблагодарным за такие слова, ведь герцогиня многое сделала для нас с сестрой, она приняла на себя заботу о нас вместо того, чтобы наслаждаться заслуженным отдыхом на склоне лет. Однако нельзя всю жизнь прожить по ее указке.

– Не ждите от меня сочувствия, Рошфор. Вы же знаете моих родителей, – весело отозвалась Франческа. – Ничуть не умаляя приверженности герцогини чувству долга, я лишь хочу сказать, что, воспитывая молодую девушку, она может зайти слишком далеко. Я же буду очень рада обществу Калли. В это время года в Лондоне тоскливо, а мы с вашей сестрой сможем ходить по магазинам, посещать театр. Вдвоем это делать гораздо приятнее, чем в одиночестве.