Нина Харрингтон - Во всем виновато шампанское

– Однозначно хочу! – Саския сделала большой глоток шампанского из бокала, который стоял на тумбочке возле кровати и, судя по следам помады, принадлежал Эмбер.

– И почему я решила, что выходить замуж в Новый год хорошая идея? – спросила Эмбер со стеклянным взглядом. Макияж на ее лице был идеален. – Все еще не отошли от стресса после Рождества, папа застрял в занесенном снегом аэропорту, мама не перестает напоминать, каким количеством вечеринок у нью-йоркских знаменитостей ей пришлось пожертвовать ради меня. Я сама так волнуюсь, что наверняка забуду свою речь. Если бы не Сэм, улетела бы в Индию первым же рейсом!

– Что? И пропустила бы торт! – Засмеявшись, Кейт перевернулась на бок, чтобы видеть подруг. – Расслабься, красотка! Твоя мама наслаждается жизнью! Ты еще не видела ее вычурный наряд! Шляпа настолько огромная, что мы все сможем спрятаться под ней, если снова пойдет снег.

Эмбер сжала руку подруги и усмехнулась:

– Я все понимаю! Просто мне страшно. Извините, что причиняю вам столько неудобств. Вы, наверное, думаете, я должна уже привыкнуть к волнению, но дело в том… Просто сегодня я выхожу замуж! – Она зажмурилась. – Наконец-то это случится! Я выхожу замуж! Разве это не восхитительно? Кажется, я сейчас расплачусь.

– Нельзя, тебя уже накрасили тушью. – Саския села на кровати и повернулась к Эмбер. – Дыши глубже. Вот так. Представь, что сегодня будешь играть на пианино перед друзьями и родственниками, которые тебя очень любят. Кейт! Я оставила вас всего на пару часов! Сколько шампанского вы выпили?

Кейт соскользнула с кровати, взболтала бутылку и посмотрела на нее. На дне плескалось чуть-чуть живительной влаги.

– Ой-ой! Кажется, сейчас самое подходящее время достать фотоаппарат, а то потом мы окончательно окосеем. Один журналист, приятель Сэма, будет снимать непосредственно во время торжества, но мне хочется сделать пару кадров, пока мы собираемся.

– Дай сюда, негодяйка! – закричала Саския и обежала вокруг кровати, чтобы отнять у подруги маленькую цифровую фотокамеру. – Тебе нельзя доверять!

– Ну уж нет, Элвуд! Последние несколько месяцев ты изо всех сил старалась привыкнуть к обожанию со стороны красивого мужчины, а это утомительно для любой девушки. Так что сейчас забудь о стремлении контролировать весь мир и просто наслаждайся происходящим. Скажи ей, Эмбер!

– Кейт права. Положи органайзер и камеру, Саския. Я невеста, и ты должна мне подчиняться.

Саския перестала бороться с Кейт и, положив руки на бедра, пожала плечами:

– Ну хорошо, подчиняюсь. Смотри, органайзер в ящик, вот так. Все.

– А теперь закрой этот ящик, – приказала Кейт, оглянувшись через плечо. – Органайзер прекрасно обойдется без тебя. К тому же он не влезет в ту маленькую сумочку, что я тебе выбрала.

– Это точно. – Саския улыбнулась и, сев на кровать рядом с Кейт, взяла Эмбер за руку. – Готова к свадьбе, милая моя?

– Нет. Но зато готова выйти замуж за Сэма. Я люблю его так сильно, что это похоже на безумие. – Эмбер прижалась к плечу Саскии и улыбнулась, ее верхняя губа при этом дрожала. На щеку упала слезинка. – Этот год был непростым. Без вас я бы не справилась.

– Мы так рады за тебя, Эмбер, – Кейт шмыгнула носом, – ты одиннадцать лет ждала, чтобы выяснить, что Сэм тебя по-прежнему любит. Это просто нечто!

– Да уж. – Кивнув, Эмбер взяла еще одну салфетку. – У тебя есть Хит, а Саския нашла Рика. Кто бы мог подумать, что со встречи выпускников все так изменится?

– Три богини всегда останутся богинями, – сказала Саския, – где бы они ни были и что бы они ни делали. Правильно? Конечно же правильно!

Обняв обеих подруг, Эмбер соскользнула с кровати.

– Платья! Нам нужны платья! Туфли, прически, украшения. Давайте покажем всему миру, чего мы можем добиться, если захотим! Готовы? Давайте сделаем это!

Саския застегивала молнию на платье Кейт, когда в дверь резко постучали и Рик засунул голову в спальню, прикрывая глаза рукой. На крики и требования уйти он внимания не обращал.

– Прекрасные леди! Думаю, вам следует знать, Хит и Сэм ждут внизу в библиотеке, а какая-то миниатюрная блондинка в огромной шляпе стоит в холле и требует шампанского. Мне проводить ее наверх?

– Мама! – закричала в ужасе Эмбер и схватила Саскию за руку.

– Не надо так переживать. – Саския погладила подругу. – Ричард Бургес, ваша миссия – беседовать с мамой невесты.

Рик немного раздвинул пальцы и одобрительно зарычал, увидев Саскию в платье, потом подмигнул и закрыл за собой дверь.

– На Рике килт? О боже! – воскликнула Кейт.

– Представь себе! И все ради меня.

Десять минут спустя, на целых тридцать секунд раньше запланированного, Эмбер стояла наверху изогнутой мраморной лестницы, держа за руку отца, своего настоящего отца, высокого мужчину, который накануне прибыл из Парижа со всей своей свитой. Теперь он болтал с дочерью, оба смеялись. На это было приятно смотреть.

Вскоре Эмбер подняла голову, улыбнулась Саскии и грациозно кивнула. Она готова.

Вот оно. Ее момент. Еще никогда Эмбер не выглядела прекраснее. Она знала, что любима, и потому светилась, как маяк.

Эмбер – модная модель, Эмбер – пианистка, а теперь Эмбер – невеста.

Оглянувшись, Саския дала знак Парвите и струнному оркестру. Накануне Нового года музыканты собрались со всего земного шара ради одного выступления.

С первой нотой Эмбер взяла отца под руку, он в последний раз поцеловал дочь в щеку и стал спускаться по величественной мраморной лестнице.

Из восхитительного кружева ручной работы и воздушных слоев шелка Кейт создала облегающее платье, которое идеально подчеркивало фигуру Эмбер. На голове у нее была винтажная кружевная вуаль и бриллиантовая диадема – подарок от родителей на свадьбу. Невесты милее Саския еще не видела.

Подойдя к импровизированному алтарю, Эмбер обернулась к Саскии и беззвучно, одними губами, сказала: «Спасибо».

Снег утих, сквозь тучи пробились сияющие лучи солнца. На покрытой снегом беседке и маленьких елочках в саду заискрились серебряные кристаллы. Дорожку к беседке усыпали красные лепестки цветов, собранные в Индии детьми из приюта.

Все было как в сказке. Просто волшебно.

В тот момент, когда отец Эмбер передал руку дочери Сэму, музыканты и певцы запели: «Аллилуйя!», и от этих мощных звуков задрожала стеклянная крыша оранжереи. И не было никого на свете счастливее Эмбер.

Напа – портовый город в Калифорнии, США.