Т. И. Каминская - «Антика. 100 шедевров о любви». Том 1

О сердце, ты, как гладь морская, было
И ласково, и ясно, и, когда
На эллина я налагала руки,
Ты плакало… Но сон ожесточил
Тебя. Орест не видит больше солнца

И слез моих вам, жертвы, не видать.
Какая это истина, подруги,
Теперь я поняла, что, кто несчастен,
К счастливому всегда жесток, ему
За прошлые свои он слезы платит…

Не разобьет же дуновеньем бог
Еленину триеру в Симплегадах,
Не приведет же жертвой к алтарям
Проклятую иль Менелая – разве
Не из-за них в Авлиде, как тельцу
Алтарному, мне пересекли горло
Данайцы и отец, родной отец,

Над жертвой нож подъявший? О, увы мне.
Забвенье мук нам не дано… С мольбой
Не раз тогда я руки простирала
К его лицу; цепляясь за колени
Отцовские, я говорила:
«О!
Отец, мой брак постыден – под твоим ли
Мне умирать ножом, когда средь жен
Пирует мать. Что делаешь? Чертоги
Аргосские нам оглашает флейта…
А я, невеста, гибну. Иль Аид
Пелеевым, отец, назвался сыном,
Который был обещан мне, к кому

Меня влекла коварно колесница,
Чье ложе крови полно!»

Помню, я,
Лицо закрыв тогда прозрачной тканью,
Не смела брата с полу приподнять
Бедняжки больше нет; стыдилась, помню,
Поцеловать сестру – меня чертог
Пелея ждал. И сколько нежной ласки
Я берегла для нового свиданья,
До Аргоса.

Орест, коль точно нет
Тебя в живых, каких ты благ лишился,
Какой удел тебя завидный ждал,
Наследника отцовского!
О, мудрость!

Лукавая богиня! К сердцу желчь
Вздымается: убитого коснися,
Родильницы иль мертвого – и ты
Нечист – от алтаря ее подальше!
А человечья кровь самой в усладу…
Не может быть, чтоб этот дикий бред
Был выношен Латоною и Зевсом
Был зачат. Нет, нет, не поверю я,
Чтоб угощал богов ребенком Тантал
И боги наслаждались. Грубый вкус

Перенесли туземцы на богиню…
При чем она? Да разве могут быть
Порочные среди богов бессмертных?

Вы, синие, синие волны,
Где с морем сливается море,
Где жало аргосской осы
Когда-то по лютой пучине
К брегам азиатским Ио
Помчало от пастбищ Европы!
О, кто же вы, люди? О, кто вы?
Еврота ль зеленый тростник
Покинув и светлые воды,
Священные ль волны Диркеи
Забыв, к нераспаханным нивам
Пришли вы, где дочери Дня
Пролитая смертными кровь
Алтарь орошает обильно
И храма колонны кропит?

Иль парные весел еловых
Удары средь пенья и шума
Затем рассекали волну,
И парус затем надувался,
И двигался быстрый корабль,
Чтоб после богатством чертоги
Одни пред другими кичились?
Средь бедствий надежда мила,
Но жажда сердец неутешна
У тех, кто, по волнам блуждая,
И в варварский город заходит
За грузом богатства и славой
Кто суетной вечно влеком…
Есть люди, что грани не видят
Желаньям; но скромный милей.

Как миновала лодка
Скалистые ворота,
Финеевы утесы,
С прибоем неусыпным?
Пока вдоль берегов
Морских она стремилась
Средь плесков Амфитриты
И пятьдесят вокруг
Плясало в хороводе
Сребристых Нереид?..
И Нота и Зефира
Дыханье на корме
Колеса рулевые
Ворочало со скрипом,
Когда на остров горный,
От птичьих стай весь белый,
Ристалищем Ахилла
И славный и прекрасный,
Пустым и лютым морем
Стремились эти люди?

О, если бы моленья
Царевнины свершились!
О, если б чадо Леды,
Елена нам досталась
Из Трои и росой
Ей локоны кровавой
Покрыл бы нож царевны!
О, если бы свой долг
Спартанка заплатила!
Но слаще б весть была,
Что это из Эллады
Пловец меня из рабства
Освободить причалил
От горестной неволи…
О, если б сны сбылися
И мне побыть досталось
В моем родимом доме
И в городе отцовском
Среди подруг и кровных
Вкусить усладу гимнов…

Ах… вот они… вот… в наручниках оба…
Вот новая жертва богине…
Идут… Потише, подруги!

Вот к храму подходят они,
Эллады славные дети.
Нелживые речи вещал
Тот пастырь рогатого стада.

А ты, о царевна, прими их,
Коль мил обычай таврийский
Тебе – не Эллады закон
Той жертвы святой бы не назвал.

Ну хорошо, довольно…
Угодное богине – вот забота
Моя и первая…

Освободите их,
Священному не подобают узы…

А вы идите в храм и приготовьте,
Что указует нам на этот раз
Обычай… О, увы!..

Кто ваша мать, о гости, что когда-то
Носила вас, отец, сестра – коль жребий
Вам дал сестру? Каких она теперь
Цветущих потеряет братьев, сразу
Двоих, и одинокой станет! Да,
Узнал ли кто, кому судьба какая
Назначена? Решение богов
Во мраке крадется, и если зло
Готовится кому, оно от взора
Завешено. Не различает ум,
Куда ведет нас жребий.
Но откуда
Вы прибыли, несчастные? и долго ль

Блуждали вы, покуда в этот край
Вас принесло? О, долгая с отчизной
Вам предстоит разлука под землей.

Что плачешь ты, иль нам грозящий жребий
Ты отягчить задумала, жена?
Не знаю, кто ты. Мудрый не захочет,
Когда Аид ворота перед ним
Уж распахнул, бессильными слезами
Мучительный одолевать недуг.
Из одного, жена, мы двух несчастий
Не сделаем, – и глупыми прослыв,
И с жизнию расставшись. И пускай
Судьба свое берет. А ты над нами

Не причитай, пожалуйста; закон
Кровавый ваш нам, женщина, известен.

Один из вас Пиладом назван был
Я слышала, и знать хочу – который?

Коль радует узнать тебя – так вот он.

Из эллинов; а гражданин какой?

Что выиграешь, коль узнаешь это?

Вы братья? Мать одна носила вас?