Ана Морецон - Полнолуние любви Том 2

Женуина осталась одна в огромном городе. Сан-Паулу был совсем не похож на Рио. В Рио море было как часть города. Бухта вгрызалась прямо в сердце Рио, и люди с корабля высаживались в самом центре. Казалось, будто бы вторую половину города поглотили волны. И вообще её любимый город, не походил ни на какие другие: расположившись на равнинной болотистой земле, окаймляющей бухту, он вкрадывался между отвесных холмов, которые сжимали его со всех сторон наподобие пальцев в слишком узкой перчатке. Улицы длиной в двадцать, тридцать километров скользили у подножия гранитных скал, склоны которых были так круты, что никакая растительность не могла за них зацепиться. Но были поразительные места: где-нибудь на отвесной террасе или в глубокой расселине умещался островок леса, совершенно девственного, так как подступиться к нему было невозможно. И ещё одна странная особенность была у Рио: чем беднее был человек, тем выше находилось его жилище, и только во время карнавала нищета спускалась в город и наполняла улицы гортанным пением и тревожащими душу мелодиями гитар.

Совсем другим был Сан-Паулу. Здесь море ластилось к городу, словно огромный зверь, и вечерами над ним вставал туман, через который проглядывал кусок красноватой луны, подобно блуждающему и тревожному фонарю.

Женуине удалось найти комнату на окраине города, в тех местах, где много было белокурых голубоглазых людей. Это были потомки немецких колонистов, которые приехали сюда в середине прошлого века и поселились в благословенном районе, где меньше всего чувствовались тропики. Улицы здесь были застроены домами с островерхими крышами и носили немецкие названия, повсюду звучала немецкая речь, на террасах пивных старики с бакенбардами и усами курили длинные трубки, увенчанные фарфоровыми головками. Женуина нашла комнату в чистеньком домике, где хозяйка в чепце и белом фартуке объяснила ей, что за назначенную плату ей полагается утром таз холодной воды, две булочки и яичница.

Женуина не могла сидеть дома и вышла на улицу. В этот день был какой-то праздник, поэтому все маленькие магазинчики и рыночки были открыты. Улицы были украшены зелёными пальмовыми ветвями, а на главной площади шло действо. По старой португальской традиции добровольцы из местных жителей изображали сражение между маврами и христианами. К храму двигалась процессия, несущая огромный корабль из картона, и воздух был пропитан испарениями пинги – водки из сахарного тростника. Чудовищно пьяные, наряженные в лохмотья, чернокожие вызывали друг друга под удары барабана на состязания в непристойных сатирических песнях. Здесь же на улице сидел бродячий лекарь, который прикладывал золотое кольцо к ячменю на глазу молодой красотки, чья профессия не оставляла сомнения.

Женуина чувствовала себя бесконечно одинокой: она даже не могла войти в храм, чтобы помолиться, потому что процессия с кораблём втянулась в храм, и там происходило какое-то действо.

«Как всё это было бы интересно Тулио», – подумала Женуина. Перед её отъездом он рассказал ей немножко о Сан-Паулу, о том, что когда-то этот город был центром португальской колонизации. Португальские военные экспедиции, которые назывались «бандейра», отправлялись отсюда во внутренние области Бразилии для охоты за рабами и на поиски серебра и драгоценных камней. Иногда они доходили до границ Парагвая, Перу и Эквадора. И в своих походах захватили в рабство более чем триста тысяч индейцев, но самое страшное было то, что большинство индейцев, попадавшихся им на пути, было уничтожено. Результатом деятельности бандейр к началу восемнадцатого века территория Бразилии, за исключением Амазонии, была очищена от индейских племён. Потомки людей, участвующих в бандейрах, стали называться паулистами – от Сан-Паулу, откуда они совершали свои походы. Всё это Тулио узнал из книг и из своих странствий.

«Господи, жизнь послала мне такого замечательного человека, – подумала Женуина. – А я ищу подонка, бросившего меня... да ещё притворяющегося другим, чтобы я не узнала его через пятнадцать лет. Но странно, я не уверена, что это он, я совсем не уверена в этом. У этого человека другие глаза, другая фигура – может, это действительно двойник».

Утром за завтраком Женуина со своим умением ладить с людьми разговорилась с хозяйкой, и та ей рассказала, что когда-то их район был очень бедным, но теперь здесь живут и богатые люди, например, недалеко по соседству одна дама, у которой раньше было роскошное казино и ресторан...

– Ресторан назывался «Еl camplador»? – спросила Женуина с бьющимся сердцем. Какое-то предчувствие подсказало ей этот вопрос.

– Да-да, именно так, у неё был муж испанец, и поэтому ресторан назван по-испански. Но он разорил её, и теперь бедная фрау вынуждена работать...

– В мотеле! – подсказала Женуина.

– О, я вижу, вы кое-что знаете, – развеселилась добродушная немка.

– А где этот ресторан? – спросила Женуина.

– Здесь, неподалёку, на углу улицы.

С бьющимся сердцем Женуина отправилась по указанному адресу. Витрины маленького ресторанчика были закрыты железными жалюзи, но во дворе, в маленьком садике, загорал в шезлонге какой-то блондин. Женуина решительно толкнула калитку и вошла в садик. В шезлонге грелся на солнце тот человек, которого она вчера встретила в казино. На нём были большие чёрные очки и плавки. Женуина увидела родимое пятно над ключицей блондина, – это был знак – отметина, принадлежащая только одному человеку в мире – Диего.

– Милый мой, ты что, решил играть со мной в прятки? Так же, как с Тулио? Зачем ты со мной так обходишься, Диего?.. И раньше, и сейчас тоже, неужели я этого заслуживаю? Почему ты мне не веришь?.. Я хочу тебе помочь.

– Меня зовут Эстеван Гарсия, – безжизненным голосом сказал блондин, не снимая очков. – Вы, наверное, путаете меня с кем-то? И зачем вы меня преследуете?

– Как я могла тебя с кем-то перепутать, Диего? Я могу узнать тебя даже не глядя, по запаху твоей кожи. У меня было предчувствие, что я встречу тебя. Зачем ты хочешь меня обмануть?.. Мне незачем прикасаться к твоему сердцу, Диего, чтобы почувствовать, как оно бьётся. А я знаю, что оно сейчас у тебя бьётся очень сильно. Есть вещи, над которыми не властно ни время, ни даже мы... У тебя прибавилось морщин, изменился взгляд, и лицо стало жёстким ц печальным. Ты похудел, в твоих светлых волосах появилась седина, но ты всё равно остался прежним Диего. И прежним остался твой голос: мне ни за что не забыть этот голос, потому что все эти пятнадцать лет мне снилось, как ты звал меня «мамочка». Ты совершил очень много отвратительных поступков, но ты всё-таки не забывал о нас. Тулио говорил, что ты посылал нам деньги, но их забирал Феррейринья... А ещё он рассказывал, как ты с Эмилией... Нет, я не верю, ты ведь не собирался бежать с ней, правда, Диего? Ты только заставил её совершить подлость, очаровав эту бедную дуру так, как ты один умеешь... Я ведь видела тебя во время свадьбы Мерседес, и я понимаю, что ты по-прежнему интересуешься нашей жизнью и гордишься нашими детьми.