Ана Морецон - Полнолуние любви Том 2

– Не волнуйтесь, Китерия, это даже забавно! – успокоил её Роджер, который теперь сопровождал её повсюду.

– Да, кстати, Роджер, я всё забываю спросить у вас: что за ерунда написана в газете «Свои» о том, что у вас конфискован «мерседес», что вы занимаетесь контрабандой?

– Это действительно ерунда, Кика, вам лучше сейчас подойти к сеньору Конрадо и познакомиться с ним.

Китерия рванула к Конрадо.

– Здравствуйте, как поживаете? – спросила она каким-то птичьим голосом.

– Нормально, спасибо, у меня всё в порядке! – холодно ответил Конрадо.

– А почему здесь нет Лаис?

– Потому что нет, – извините, вы видите, момент не очень подходящий для светской беседы… Аугусто, я тебя отвезу домой, – обратился он к сыну.

Но Китерию не так-то легко было сбить.

– Как жаль, что её нет, мне так всегда нравится видеть вас вдвоём, вы такая великолепная пара, я всегда говорю об этом Жордану... Жордан – это мой муж, хозяин фирмы «Жордан: экспорт и импорт». Так вот, я всегда говорю ему: «Жордан, посмотри на супругов Соуто Майя, какая прекрасная пара! Такое ведь нечасто увидишь в наши дни».

Конрадо с ненавистью смотрел на неё, с такой ненавистью, что даже толстокожая Китерия смутилась.

– Я что-то сказала не так?

– Сеньора, Конрадо и Лаис собираются оформлять развод, – пояснил Леандро, стоящий рядом с Конрадо.

– Господи, какая же я всё-таки дура! Но ничего, в этот трудный момент я буду рядом с ней. Я готова подставить ей моё дружеское плечо, она должна понять, как ей не хватает моей поддержки.

– Конрадо, я думаю, что вам лучше уйти отсюда, эта дура делает всё, чтобы вас унизить, – тихо сказала Лукресия.

– Да, ты права, – ответил Конрадо, и они направились к выходу.

Родриго и Мерседес сидели на кухне в квартире Рутиньи.

– Что ты хочешь: сок, чай? Кофе, я думаю, тебе нельзя... Как нехорошо всё получилось. – Родриго погладил сестру по голове. – Но сейчас, мне кажется, ты немного успокоилась.

– Родриго, иногда мне кажется, что я живу в каком-то кошмарном сне. Когда тебе хочется бежать, но ты не можешь, как будто твои ноги приросли к земле, или как будто я попала в ураган и пытаюсь идти в одну сторону, а меня тащат в другую... И это меня изматывает.

– Мерседес, поезжай с мужем в Барселону. Там ты забудешь всё. Ведь ты же так мечтала жить в Европе.

– Да, мечтала, но не так, как теперь всё получается. Послушай, Родриго, я снова насчёт этих денег. Я понимаю, это немалая сумма, но поверь, для меня это очень важно...

– Завтра я поеду в банк и возьму для тебя эти деньги!

– Значит, я буду спать спокойно этой ночью. А теперь отвези меня домой!

– Может, подождёшь, пока вернётся Рутинья? Поужинаем вместе?

– Нет, спасибо, я же всё-таки пока ещё замужняя женщина.

…Мерседес вошла в гостиную тяжёлой походкой.

– Наконец-то ты пришла! – сказал Дуглас, не опуская газеты, которую он читал.

– Дуглас, пожалуйста, никаких выяснений отношений, я просто умираю от головной боли, с меня хватит того, что случилось на вернисаже.

– Да уж, случилось интересное событие: я приезжаю, чтобы забрать тебя, и застаю тебя в объятиях этого козла...

– Ради Бога, Дуглас, я потеряла сознание, и он меня подхватил. По-твоему, было бы лучше, если бы я рухнула на пол? И вообще, я тебе сказала, что у меня сейчас нет желания говорить на эту тему, я не хочу об этом вспоминать, ты вёл себя, как идиот... Я же тебе говорила, что не люблю Аугусто, у нас с ним больше нет никаких отношений! Я вышла за тебя замуж, но, пожалуйста, не мотай мне нервы.

– Прости, Мерседес, я не думал, что так получится. – Дуглас опустился перед ней на колени. – Просто я безумно тебя люблю, я просто умираю от ревности, я тебя обожаю...

– Так сильно обожаешь, что подарил мне фальшивое кольцо? – с холодной ненавистью спросила Мерседес.

Женуина укладывала свой нехитрый чемодан, но время от времени она застывала и устремляла взгляд на стену, на которой висели вышитые бисером невинные немецкие изречения: «Завтра, завтра, не сегодня – так ленивцы говорят» и «Каждый человек – кузнец своего счастья».

– Да-а, я уж настоящий кузнец, – с иронией подумала Женуина. – Я так намахалась кувалдой за всю свою жизнь, уж так размахалась, что эта кувалда меня же и ударила по башке.

Сзади скрипнула дверь.

– Фрау Криста, не беспокойтесь, я сама отнесу свои вещи, – не оборачиваясь, сказала Женуина.

Никто не ответил. Женуина обернулась: в дверях стоял блондин.

– Мамочка, твой красавчик вернулся к тебе! – Блондин бросился к ней и заключил её в объятия. – Ах, мамочка, до чего же хороши твои глазки!

– Вы что, сумасшедший? – Женуина пыталась вырваться. – Ещё час назад вы мне говорили, что вы Эстеван Гарсия!

– Кошечка моя, но ты-то ведь знаешь, что никакой я не Эстеван, я твой Диего. Правда, облез немного, ну, ничего, я всё ещё боец.

– Ты что вообразил? Что можешь снова обвести меня вокруг пальца? Обмануть меня? Ты насмехался надо мной, говорил, что ты вовсе не Диего, а потом вдруг заявляешься сюда, как ни в чём не бывало?!

– Я не виноват, у меня были причины так себя вести, мамочка... Но я так много должен тебе рассказать... Нам с тобой есть о чём поговорить! Но сначала мне хочется, чтобы ты узнала, как я тосковал без тебя всё это время, эта тоска не оставляла меня ни на одну минуту, ни на один миг. Я тосковал по твоей улыбке, по твоему телу, которое раньше принадлежало мне одному. По запаху твоих волос. Ты была права, когда сказала тогда в ресторане, что есть вещи, над которыми не властно время...

– Это уж точно, – сказала Женуина. – Кое-что невозможно забыть с годами. Например, твою измену, твою ложь и трусость... И не говори, что ты помнил о нас и посылал нам деньги... Потому что как раз это мне было нужно от тебя меньше всего: я бы предпочла получить какую-нибудь паршивую бумажонку, где было бы написано, что ты жив, скучаешь без нас и не возвращаешься только потому, что не можешь этого сделать. Но тебе ведь было не до этого, так, Диего? Тебя слишком увлекла жизнь, о которой ты всегда мечтал: ты развлекался в игорных домах, тискал смазливых бабёнок, попивал изысканные вина... Есть вещи, о которых мы нарочно стараемся не вспоминать, чтобы нам не было слишком грустно. Только со временем мы начинаем понимать, Диего, что у нас когда-то было настоящее счастье, но мы сами его потеряли, и теперь нам нечего надеяться на его возвращение. Поэтому лучше заполнить эту пустоту какими-нибудь радостями поменьше, чтобы заменить ими то большое счастье, которое уже не вернётся, потому что его теперь просто не существует. Я приехала сюда, Диего, только потому, что я это поняла. С задержкой, но всё-таки поняла... Мне нет дела до того, как тебя зовут, – Эстеван ты или на самом деле Диего, или, может быть, тебя зовут как-нибудь ещё. Мне это безразлично! Я хочу только чтобы ты поставил своё настоящее имя на бумагах, без которых я не смогу с тобой окончательно расстаться. Я больше не твоя «мамочка». Нет, меня зовут Женуина Миранда. Нет, не Миранда, а Бивар! Да, теперь я вновь стала Женуиной Бивар!