Шома Нараянан - Еще одна помолвка

Шуэта долго молчала, пытаясь осознать услышанное. Больше всего она жалела отца Нихила: подумать только, терпеть осуждение собственного сына за грех, которого он не совершал, какая ужасная несправедливость!

– Хотите, чтобы я сказала ему, то есть сказала Нихилу?

Вина панически затрясла головой:

– Нет! Не могу вынести мысли о том, что он узнает! Для меня он больше, чем сын! Меня просто убьет сознание того, что ему все известно!

Шуэта досадливо вздохнула:

– Он поймет, тетушка Вина, и никому никогда не расскажет. Это единственное решение, неужели вы не видите?

Вина снова покачала головой.

– Это убьет меня, – повторила она. – Пообещай, что не скажешь.

Шуэта поколебалась.

– Ты должна пообещать мне, – настаивала Вина. – Иначе мне придется оборвать все связи между мной и Нихилом.

Что только ухудшит положение. И в любом случае, что бы Шуэта ни считала, это не ее тайна. Она неохотно пообещала молчать.

– Но что в таком случае вы хотите от меня? Какой был смысл рассказывать мне это, если вы не хотите, чтобы я все объяснила Нихилу?

– Убеди его поехать поговорить с отцом, – попросила Вина. – Помириться с ним. Если его отец захочет рассказать ему часть всей истории, я не стану возражать. Но Нихил должен сделать первый шаг.

Становилось поздно, и Шуэта вызвала такси, чтобы отвезти Вину в аэропорт. Она даже предложила поехать с ней и помочь получить билет, но Вина отказалась.

– Достаточно я доставила тебе сегодня неприятностей, – сказала она, благодарно целуя Шуэту в лоб. – Благослови тебя боже, дитя мое. Я уверена, что Нихил тебя послушает.

Удивляясь такому необъяснимому доверию, Шуэта помахала ей на прощание рукой. Взглянула на кольцо и несколько раз повернула его на пальце, улыбаясь. Ей придется поговорить с Нихилом.

– Самое малое, что ты можешь сделать, – выслушать меня!

– Я довольно слышал, – процедил Нихил. – Мне неприятно говорить это, но ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

– Но тебя даже нельзя назвать незаконнорожденным! Твои родители поженились, так ведь?

– Поженились, но не в этом дело. Они хитростью заставили тетушку согласиться на развод.

Шуэта ответила раздраженным взглядом.

– Она взрослая женщина! Ее не могли вынудить развестись! Неужели до тебя не доходит, что у нее могут быть свои причины, чтобы согласиться?

Не успели слова сорваться с языка, как Шуэта поняла, что подобралась слишком близко к истине.

Нихил качал головой, и хотя голос звучал спокойно, на виске пульсировала вена.

– Да, у нее были причины. Ни работы, ни специальности, родилась в бедной и ужасно консервативной семье: они не приняли бы тетушку, если бы отец выбросил ее из дому. Возможно, умерла бы на улице от голода!

– Нихил, я видела твоего отца. И тетя Вина много о нем говорила. Ты ни за что не заставишь меня поверить, что он принудил ее к разводу!

– Возможно, дело не в нем, а во мне.

– В тебе? Ты угрожал выбросить ее из дома?

– Нет, конечно. Может, ты права, и отец присылал бы ей денег, но она никогда бы больше не увидела меня: у нее не было на меня прав. Я ей не родственник. Может, именно этого она не могла вынести. Пусть она бесплодна, но любила детей. Всю мою жизнь заботилась обо мне, а другой семьи у нее не было. Даже ее родители уже умерли, а с братьями она не особенно близка.

Не знай Шуэта, что это неправда, история показалась бы вполне правдоподобной. Может, оставить эту тему? Но перед ее глазами стояло измученное лицо Вины, и она продолжала:

– Пойми, Нихил, это их дело. Ты никогда не узнаешь, что случилось в действительности. Почему бы тебе не поверить тому, что видишь собственными глазами? Тетя Вина явно счастлива с ними. Иначе согласилась бы приехать и жить с тобой.

– Почему тебе вдруг так захотелось, чтобы я помирился с отцом? – резко спросил Нихил.

– Я говорила! Тетя Вина приехала ко мне и была очень расстроена, я просто пытаюсь помочь. Но чем больше я говорю с тобой, тем сильнее убеждаюсь, что совершенно бесполезно вдалбливать что-то в твою тупую голову!

– А мне кажется, тетушка встревожена тем, что твой отец не согласится на свадьбу, если мои родители вместе с ним не будут контролировать каждый мой шаг. Интересно, откуда у нее взялась эта идея? Боюсь, что только от тебя.

Мысль о том, что она стыдится его происхождения, терзала Нихила с того дня, как они стали встречаться. Шуэта еще не рассказала отцу о помолвке. Он твердил себе, что даст ей время, но она так настаивала на его примирении с родителями, что ему было трудно держать себя в руках.

– Я никогда не говорила с ней о том, что может сказать мой отец! – воскликнула Шуэта. – В самом деле, Нихил, ты слишком далеко заходишь! Даже если мой отец скажет «нет», я все равно выйду за тебя.

Нихил пожал плечами. Его взгляд бы непривычно отчужденным.

– Твой отец возненавидит саму идею о том, что мы можем пожениться, верно?

Шуэта поколебалась. Она была не совсем уверена в реакции отца и подозревала, что тот будет не слишком доволен ее выбором, но весьма затруднительно объяснить Нихилу в его нынешнем настроении, что ее отец имеет вполне определенные мнения по всем вопросам и редко одобряет ее решения.

– Не могу сказать точно, – выдавила она наконец. – Но какое это имеет значение, верно?

Он не ответил.

– Верно, Нихил? – повторила Шуэта.

– Для меня не имеет, – медленно выговорил Нихил. – Знаю, ты постоянно твердишь, что вышла из тени отца, но на деле всегда пытаешься оправдать его ожидания.

– Что?

– Теперь, когда ты обнаружила, что мои родители действительно женаты, все, что тебе нужно, – мое примирение с ними, чтобы представить идеальную семью из книжки с картинками своему отцу. Исправившийся, достаточно успешный сын, родители в законном браке…

Шуэта смотрела на него несколько секунд, прежде чем в ней стал разгораться гнев.

– Если бы для меня это было важно, я бы, прежде всего, отказалась от встреч с тобой! Могла бы следовать своим планам и выйти за Сиддханта или кого-то вроде него. Зачем мне было соглашаться на помолвку?

– Полагаю, дело еще и в том, что тебе нравится спать со мной, – выговорил Нихил, немного помолчав.

Его голос даже не был холодным. Скорее, деловитым. И от этого ей стало еще хуже.

– Не очень-то ты высокого мнения обо мне, так? – спросила Шуэта, стараясь сдерживаться.

– Я мог бы сказать то же самое о тебе, – отпарировал Нихил.

И Шуэта внезапно поняла, что с нее хватит. Нихил не доверяет ей, и что бы она ни сказала, его не убедить. Какая ирония: при том количестве связей, которые были у него в прошлом, скорее у нее были обоснованные причины не доверять ему.

– Может, нам стоит отдохнуть друг от друга, – сказала она и сама удивилась тому, как спокойно это произнесла, хотя ее и одолевали смятенные мысли. Какая-то часть ее сознания боролась с глубокой обидой, тогда как другая задавалась вопросом: не сошла ли она с ума.