Бет Уайт - Креольская принцесса

– Я так рада, что мы смогли прийти к тебе. – Она села и подперла подбородок ладонями. – Что-то подсказывает мне, что следующий раз будет нескоро.

– Ты слишком молода, чтобы у тебя уже могло развиться ясновидение. Почему ты так считаешь?

– Ну… Симона нет, никто не знает, когда он вернется, и вернется ли вообще. Мадам Дюссой с большой неохотой согласилась отпустить Люк-Антуана на сегодня. А я… если я выйду за Нила, никто не знает, где мы окажемся через год. Его могут послать куда угодно.

Дедушка бросил на нее только ему присущий загадочный взгляд.

– Он все еще ухаживает за тобой? Я заметил, что ты его не привела.

– Он сегодня на службе. И он не празднует Марди гра, как мы. Он думает, что это пережитки язычества.

– Хм. – У деда явно были соображения по поводу точки зрения Нила, но он решил ими не делиться. – Ну и ладно. Не хватало, чтобы он нам праздник испортил. Ты его любишь, дорогая?

Лиз отвернулась. На этот вопрос было сложно ответить.

– Нил мне всегда нравился, дедушка. Из него получился бы хороший муж.

– Для кого-то, но не для тебя.

– Дедушка! – Лиз редко слышала, чтобы дед, мастер двусмысленностей, говорил так прямо о чем-то. Она удивленно посмотрела на него. – Почему ты так говоришь?

– Если бы ты его любила настолько, что готова была бы выйти за него, то уже давно приняла бы его предложение. Ты тянешь время, и мне кажется, ты знаешь почему.

Лиз покраснела.

– Я не тяну время! Дедушка, я просто… не спешу, потому что… потому что, ну, потому что я нужна Дейзи в школе.

– Ну если ты так говоришь.

Дед почистил еще одну устрицу и целиком отправил ее себе в рот.

Наступило долгое молчание. Наконец Лиз выпалила:

– Почему ты считаешь, что я тяну время?

Но она знала ответ на этот вопрос, и ей должно было быть стыдно, что она не могла выбросить франтоватого испанского торговца из своих мыслей и снов. Даже сейчас она могла закрыть глаза и легко представить, как ее обнимают его теплые руки. Лиз почувствовала, как внутри у нее все замирает.

Когда дед усмехнулся, Лиз закрыла лицо руками.

– Боже, хочу, чтобы он отстал от меня!

– Нил? Я тоже.

– Не Нил, и ты прекрасно это знаешь, – пробормотала она.

– Нечестно было бы выходить за Нила, если твое сердце принадлежит другому.

Лиз посмотрела на деда:

– Но этот другой куда-то пропал, и, возможно, я его больше никогда не увижу! Я не могу ждать его вечно! Кроме того, мой отец женился по любви и сделал всех несчастными, даже тебя!

Отложив миску и нож, дед наклонился и взял ее за руки.

– Послушай меня, – осторожно начал он. – Я был глупцом и ошибался. Твоим отцу и матери бывало тяжело, но они были вместе счастливы. Ты можешь представить, что Антуан женился на Изабель Дюссой? Ха! Это было бы очень глупо!

– Но, дедушка…

– Я хочу, чтобы ты меня послушала. Я ошибался, и я пятнадцать лет пытаюсь выбраться из пропасти, которую сам создал между собой и сыном. Тебе я желаю испытать то счастье, которое у нас было с твоей бабушкой. Мы были друзьями, да, у нас была духовная близость, которую Библия называет святой. А этого, дорогая, стоит ждать вечно.

Лиз кое-что вспомнила. Когда она была маленькой девочкой, бабушка говорила ей что-то очень похожее. Теперь же, услышав это от деда, девушка подумала, что это не просто совпадение.

Она подсела ближе и положила голову ему на колено.

– Но что, если я ему не нужна?

– Как такое может быть, дорогая? – Сильная, морщинистая рука гладила ее по голове. – Подожди и посмотри, что предпримет Господь.

Его голос звучал как-то странно.

– Дедушка, – сказала она, подняв голову, – ты явно что-то знаешь. Что случилось в тот день, когда ты приезжал к нам с Рафаэлем?

Он заколебался.

– Позволь мне просто сказать, что молодой дон Рафаэль – предвестник перемен, приходящих в мир. Мы с братом не могли такого представить, когда были мальчишками в индейской деревне Мобил. Моя мать вышла за француза, а потом Луизиану поделили между собой британцы и испанцы. Потому как можно что-то предугадать в этом мире? – Он взял девушку за подбородок. – Возможно, настанет время, когда ты с братьями и сестрами будешь вынуждена бежать из города. Твой Рафаэль возвратится за тобой, и тебе придется уехать с ним.

Лиз ощутила страх.

– Дедушка! Что ты имеешь в виду?

– Чем меньше знаешь, тем в большей безопасности находишься. – Его губы превратились в тонкую линию, и он отпустил подбородок внучки, слегка оттолкнув ее. – Гости будут здесь через час. Я оставил рецепт и все, что нужно для запеканки, на столе в кухне. Может, ты рискнешь и испечешь ее для меня?

– Да, конечно, но…

– Больше никаких вопросов. Завтра будет время для поста и сожалений. Сегодня мы прославляем благодать Господню. – Он улыбнулся. – И нам нужна запеканка!

Форт Шарлотт, Мобил

Дейзи улыбнулась новому адъютанту, который дежурил в сторожевой будке у деревянных ворот форта.

– Передайте, пожалуйста, моему отцу, что я пришла. Пускай меня кто-нибудь проведет к нему. Я принесла ему поесть.

Она показала ему прикрытую салфеткой корзину как доказательство своих слов.

Прошли уже те времена, когда они с Лиз могли пробраться в форт безо всякого разрешения. За последнюю неделю она видела отца всего лишь полчаса. Полковник Дернфорд снова приехал из Пенсаколы, на этот раз без семьи, и остался в городе. Они с отцом постоянно запирались в его кабинете в форте и что-то подолгу обсуждали.

Дейзи уже не была той наивной девушкой, которая менее двух лет назад ужасалась мысли о том, что англичане стреляют в англичан, восстав против короля. Она любила отца и, конечно же, желала ему только добра. Но она была дочерью солдата. Война уже началась, и люди, верящие в свои идеи, сражались с обеих сторон. Тяжелая правда состояла в том, что король Георг III послал армию стрелять в собственных подданных, которые тяжело работали и не хотели отдавать плоды своих трудов даже под дулом мушкета.

Она возмущалась, когда отец и его окружение, включая Симона, считали ее слишком недалекой, неспособной понять все нюансы конфликта. Но она их понимала, и, если это делало ее повстанцем, так тому и быть.

Однако ее отцу надо было есть, а она была послушной дочерью.

Она перевесила тяжелую корзину на другую руку, нетерпеливо оглядываясь по сторонам в ожидании адъютанта. С тех пор как она здесь была в последний раз, форт преобразился. Гнилые секции забора заменили, а обсыпавшуюся штукатурку обновили. Даже камни в основании бастионов заново обмазали смесью глины и земли.

Нахмурившись, Дейзи направилась к восточному бастиону, где новая пушка была установлена на деревянной платформе, построенной на земляной насыпи. Двое солдат в потрепанной форме чистили и заряжали большое орудие. Восьмидесятифунтовое? Что это значит? Она знала, что в январе, когда новости о британском поражении у Саратоги дошли до ушей командования Западной Флориды в Пенсаколе, отец приказал начать ремонт форта. Неужели все так плохо, что даже в таком относительно стратегически неважном маленьком порту, как Мобил, существовала опасность нападения?