Бетти Смит - А наутро радость

У Голди Лопин был теперь огромный живот, поэтому Лесс больше не мог скакать верхом на бедре матери. Ковыляя, он описывал круги по лавке. На нем была только пеленка, вечно мокрая, которая волочилась по полу. Когда он уставал быть кентавром, то ложился на пол, раскинув руки и ноги, и отдыхал. Покупателям приходилось через него перешагивать, чтобы добраться до прилавка.

– Когда, вы думаете, вам придется лечь в больницу, Голди? – спросила Анни.

– А кто собирается в больницу? Мой мужчина примет роды – как он принял Лесса.

– О нет! – Анни была в шоке. – Только не ваш муж!

– Кто-то же должен перевязать пуповину. Если бы не это, мне бы никто не понадобился.

– А что вы будете делать с Лессом? – Голди пожала плечами. – Он мог бы несколько дней побыть у меня.

– Правда, Анни? Всего день-два, пока я не встану на ноги?

– С радостью. И у меня появится шанс узнать, как Карл ладит с детьми. Так что просто пришлите мне его, когда придет срок.

– Так я и сделаю. Спасибо, Анни.

– Что он ест?

– Все, что не станет лопать его.

Анни рассмеялась.

– Нет, я серьезно, Голди.

– Если серьезно, то он съедает по банке консервированного овощного супа три раза в день. Пусть ест прямо из банки, – сказала Голди. – Не разбавляйте суп водой. Ему нравится есть руками. А если разбавить, то он не удержит в руках.

Через несколько дней, когда Анни вернулась домой после занятий, Лесс, окруженный банками консервов, сидел у двери в маленькой повозке. Его отец заглядывал в окно, чтобы узнать, есть ли кто-нибудь дома. Увидев Анни, он зашагал прочь.

– Эй! – крикнула она. – Где одеяло и пеленки? – Он указал на одеяло, на котором сидел Лесс, и на бумажный мешок с пеленками, засунутый между консервными банками. – Как дела у Голди? – спросила она. Мужчина пристально на нее взглянул, хмыкнул и удалился.

Лесс отказался от помощи Анни, которая хотела вынуть его из повозки. Он выбрался сам: просто перевернул повозку и выполз из-под нее. И улыбался с довольным видом, когда Анни гонялась за раскатившимися банками. Отказываясь подняться на три ступени к двери, он протянул руки к Анни, чтобы она несла его.

– Ничего не поделаешь, – сказала она. – Я не собираюсь таскать тяжелую мебель, а ты весишь, как детский рояль. Так что будь умницей: возьми Анни за руку и иди сам. – В ответ он распластался на земле. Анни уговаривала и молила, пока не потеряла терпение. – Встань немедленно и иди! Или, – продолжила она медовым голосом, – Анни оторвет твою маленькую голову.

Эта идея зачаровала Лесса. Он улыбнулся Анни ангельской улыбкой, поднялся, взял ее за руку и вошел в коттедж. С минуту он, открыв рот, осматривал комнату, потом основательно намочил свою пеленку. На этот раз Анни хотела , чтобы он лег на пол: нужно было поменять пеленку. Но он не стал ложиться. Тогда она снова пригрозила оторвать ему голову, и Лесс со счастливым видом растянулся на полу. Он ковылял и скакал вприпрыжку по всему дому, пока не устал. Тогда он забрался под кухонный стол и уснул.

– Почему он под столом? – спросил Карл, вернувшись домой.

– Это его индейская кровь, – объяснила Анни. – Он думает, что это вигвам.

Карл встал на четвереньки и заполз под стол. Ребенок сразу же проснулся и принял такую же позу. Карл вылез из-под стола, Лесс последовал за ним. В мгновение ока он оказался на спине Карла. Схватив его за уши вместо поводьев, Лесс сжал бока пятками и закричал: «Н-ну!» Карл тряхнул воображаемой гривой и заржал, как лошадь. Ребенок засмеялся от восторга. Это так польстило Карлу, что он играл с Лессом в «лошадки», пока Анни не объявила, что ужин на столе.

Лесс отказался сесть за стол. Он не хотел есть суп из тарелки, и Анни пришлось переложить консервы обратно в банку. Лесс уселся на пол с консервной банкой между ног. Анни дала ему ложку, но он швырнул ее через всю комнату. Он ел методично: одна горсть супа шла в рот, следующая – на пол, и так далее, пока банка не опустела.

– Если бы он был мой, – заметил Карл, – я бы ему задал трепку.

– Нет, не задал бы, – возразила Анни. – Ведь он такой щедрый: хочет накормить бедный голодный пол.

Когда пора было ложиться спать, возникла проблема: где будет спать Лесс?

– Я полагаю, он мог бы спать с нами, – с сомнением произнес Карл.

– Ну конечно! Если только ты хочешь поплыть во сне.

– Но ему же где-то нужно спать. – И вдруг Карл воскликнул: – Где же он?

Они нигде не могли найти Лесса. Его не было под кухонным столом. Он не мог выйти из дома, потому что двери были заперты. Наконец они нашли его: он растянулся под их кроватью. Они накрыли Лесса его маленьким одеялом. Таким образом, проблема была решена, и они легли спать.

На следующий день Анни посадила Лесса в его повозку и направилась к бакалейной лавке. Ей не терпелось узнать, как дела у Голди. Лавка была заперта! Анни очень расстроилась, опасаясь, что у ее подруги неважные дела. Она поспешила в промтоварный магазин, надеясь что-нибудь узнать у мисс Эгги.

– С чего вы взяли, что с ней могло что-нибудь случиться? – с презрением ответила мисс Эгги. – Такие, как она, рожают как кошки.

– Но если бы с ней все было в порядке, он был бы в лавке, не так ли?

– Только не Лопин Лопин. – (Это было его полное имя.) – Думаете, он станет делать всю работу один? Нет, он откроет лавку, только когда она будет на ногах и сможет обслуживать покупателей.

На следующее утро они втроем – Карл, Лесс и Анни – столпились в тесной каморке. Там были унитаз и маленькая раковина с надтреснутым зеркалом над ней. Карл брился. Лесс стоял на сиденье унитаза – он тоже брился. Карл намазал мылом личико Лесса и дал ему крошечную ложечку вместо бритвы. Анни беспокоилась.

– Я забыла, что сегодня суббота и мне надо на работу, – причитала она. – Кто за ним присмотрит?

– Возьми выходной, – посоветовал Карл.

– Но, Карл, нам нужны эти два доллара.

– Наверно, я бы смог присмотреть за ним, – нехотя предложил Карл.

– Я против, – ответила Анни. – Один день с ним – и ты никогда в жизни не захочешь детей.

Кто знает, какие мысли роятся в детской головке? Лесс усмехнулся себе в зеркале, словно это было комплиментом. Затем он повернулся, обвил ручонками шею Анни, уткнулся в ее шею намыленным лицом и тоненьким прерывистым голосом произнес:

– Н-ну!

– Что такое два доллара? – произнесла Анни, и ее голос тоже был слегка прерывистым. – Я позвоню управляющему и скажу, что не приду сегодня.

Пока она искала в телефонном справочнике номер «центовки», пришел отец Лесса. Он не постучался – просто открыл дверь и вошел. Затем положил на кухонный стол сумку с яблоками в знак благодарности за то, что Анни присматривала за ребенком. Взяв на руки сына, он направился к дверям.

– Погодите минутку, – окликнула его Анни. – У Голди мальчик или девочка? – Лопин Лопин проигнорировал вопрос. – Спроси его, Карл, – попросила она. – Он слишком гордый, чтобы разговаривать с женщиной.