Карл Маркс - Капитал. Полная квинтэссенция 3-х томов

«Жители торговых городов вывозили из более богатых стран утонченные мануфактурные товары и драгоценные предметы роскоши и таким образом давали пищу тщеславию крупных землевладельцев, которые жадно покупали эти товары и оплачивали их огромными количествами сырого продукта своих земель. Таким образом, в это время торговля значительной части Европы состояла в обмене сырого продукта одной страны на мануфактурные продукты страны более передовой в промышленном отношении…

Когда соответственный вкус приобрел более широкое распространение и вызвал значительный спрос, купцы, чтобы сэкономить издержки по перевозке, начинали устраивать подобные мануфактуры в своей собственной стране» ( Смит Адам. Богатство народов. Лондон, 1776. Кн. III, гл. 3).

Какое преобладающее значение для развития Голландии, кроме других обстоятельств, имел базис производства, заложенный в ее рыболовстве, мануфактуре и земледелии, это показали уже писатели XVIII столетия. В противоположность прежним взглядам, когда размеры и значение азиатской античной и средневековой торговли ставились слишком низко, теперь вошло в моду чрезвычайно переоценивать их. Всего лучше можно освободиться от такого представления, если рассмотреть английский ввоз и вывоз к началу XVIII столетия и сравнить с современным. И однако он был несравненно более значителен, чем у какого бы то ни было торгового народа прежнего времени.

То же самое относится к рейнскому ленточному и тесемочному производству и к шелкоткачеству. Близ Крефельда была даже построена особая железная дорога для сношения этих сельских ручных ткачей с городскими «фабрикантами»; но впоследствии механическое ткачество обрекло ее вместе с ручными ткачами на бездействие. – Прим. Ф. Энгельса.

В апреле 1861 г. между северными и южными штатами союза вспыхнула серьезная война за уничтожение рабства, которое южные штаты хотели сохранить.

Примечательно, что основатель консервативной партии в Пруссии Фр. Юл. Шталь (1802–1861) высказывает совершенно такие же мысли в отношении современного пролетариата: будучи предоставлены себе самим, пролетарии должны были бы погибнуть; поэтому мудрость провидения поставила над ними господ, которым они должны подчиняться добровольно из благодарности и из собственного интереса и которым подобает вознаграждение за труд господства. См. «Современные партии в государстве и церкви», 20-я лекция. – Прим. сост.

В одном известном мне случае обанкротившийся фабрикант сделался после кризиса 1868 г. платным наемным рабочим своих прежних рабочих. После банкротства фабрику взяло в свои руки товарищество рабочих, а прежний владелец сделался ее управляющим. – Прим. Ф. Энгельса.

Сити или психология лондонской коммерции; с этюдами о банковских кофеторговых предприятиях. Лондон, 1845. С. 82.

«Уже вследствие большого разнообразия монет как в отношении их веса и пробы, так и чеканки их многими князьями и городами явилась необходимость пользоваться местной монетой в тех случаях, когда в торговых делах требовалось свести счета в какой-нибудь одной монете. Купцы, отправляясь в путешествие на какой-нибудь из иностранных рынков, для расплаты наличными запасались слитками чистого серебра, а также, конечно, и золота. Точно так же при отправлении в обратный путь они обменивали полученные ими местные монеты на слитки серебра или золота. Поэтому меняльное дело, обмен слитков благородных металлов на местные монеты и обратно, стало очень распространенным и выгодным делом» ( Гюльман. Города Средневековья. Бонн, 1826–1829. T. I. С. 437).

В этом месте (т. III, ч. 2, с. 327) в оригинале следуют приводимые ниже положения, заключающие в себе краткую выпуклую формулировку материалистического понимания истории, оставшуюся, однако, совершенно неизвестной широкой публике. Поэтому мы приводим эти положения Маркса дословно, хотя частью они весьма трудны для понимания.

«Та специфическая экономическая форма, в которой неоплаченный прибавочный труд высасывается из непосредственных производителей, определяет отношение господства и подчинения, каковым оно вырастает непосредственно из самого производства, и, в свою очередь, оказывает на последнее определяющее обратное действие. А на этом основана вся структура экономического общества, вырастающего из самых отношений производства, и вместе с тем его специфическая политическая структура. Непосредственное отношение собственников условий производства к непосредственным производителям – отношение, всякая данная форма которого каждый раз естественно соответствует определенной ступени развития способа труда, а потому и общественной производительной силе последнего, – вот в чем мы всегда раскрываем самую глубокую тайну, сокровенную основу всего общественного строя, а следовательно, и политической формы отношений суверенитета и зависимости, короче, всякой данной специфической формы государства. Это не препятствует тому, что один и тот же экономический базис – один и тот же со стороны главных условий – благодаря бесконечно различным эмпирическим (т. е. данным практически, в каждом данном случае) обстоятельствам, естественным условиям, расовым отношениям, действующим извне историческим влияниям и т. д. – может обнаруживать в своем проявлении бесконечные вариации (видоизменения) и градации (ступени развития), которые возможно понять лишь при помощи анализа (исследования) этих эмпирически данных обстоятельств». – Прим. сост.

Совершенно консервативные агрохимики, как, например, Джонстон, признают, что действительно рациональное земледелие на каждом шагу наталкивается на непреодолимые помехи, создаваемые частной собственностью. То же признают и писатели, являющиеся принципиальными защитниками монопольной частной собственности на землю, как, например, г-н Шарль Конт в двухтомной работе, имеющей своей специальной целью защиту частной собственности. «Никакой народ, – говорит он, – не может достигнуть той степени благосостояния и силы, которая соответствует его природе, если только каждая часть питающей его земли не получит назначения, наиболее согласного с общим интересом. Чтобы обеспечить серьезное развитие богатства, необходимо, чтобы по возможности единая и, самое главное, просвещенная воля взяла на себя распоряжение всяким отдельным участком территории и использовала каждый участок для преуспеяния всех остальных. Но существование такой воли… оказалось бы несовместимым с разделением земли на частные земельные участки… и с предоставленным всякому владельцу почти абсолютным правом по усмотрению распоряжаться своим имуществом». Джонстон, Конт и др., встречаясь с противоречием собственности и рациональной агрономии, обращают внимание лишь на необходимость возделывать землю известной страны как одно целое. Но агрикультуре, которой приходится считаться прежде всего с совокупностью постоянных потребностей сменяющихся человеческих поколений, противоречат и зависимость культуры особых земледельческих продуктов от колебания рыночных цен, и постоянное изменение этой культуры при таких колебаниях цен, и весь дух капиталистического производства, направленный на непосредственную, возможно быструю денежную выгоду. Яркий пример этого дает лесное хозяйство, которое лишь в тех случаях иногда ведется до известной степени в соответствии с общественным интересом, когда леса не составляют частной собственности, а подчинены государственному управлению.