Филиппо Томмазо Маринетти - Стальной альков

Мои друзья откровенничали вполголоса, обмениваясь своими любовными воспоминаниями. Я раздумывал о своём возможном броске на AMB [7] Auto mitragliatrice blindata (ит.) – бронеавтомобиль (autoblindo Ansaldo-Lancia 1ZM). Самым массовым итальянским бронеавтомобилем, своего рода «визитной карточкой» итальянской колёсной бронетехники Первой мировой войны, стал БА «Лянча». Их было построено достаточно много, и они использовались против австрийских и позже немецких войск. Сделала его фирма «Ансальдо» из Турина, взяв за основу лёгкий грузовик на пневматических шинах со сдвоенной задней парой. Толщина бронелистов из хромоникелевой стали спереди достигала 12 мм, а по бортам – 8 мм, чем мог тогда похвастаться не всякий танк. Однако самым необычным в этом БА была его двухъярусная башня. Причём в большой, нижней башне, находилось сразу два пулемёта, а в верхней, маленькой, с независимым вращением – один. Это давало возможность широкого манёвра огнём и позволяло не только обстреливать одновременно две разные цели, но и концентрировать очень сильный огонь на одной. Пулемёты использовались двух типов: французские «Сент-Этьен» калибра 8-мм, и собственно итальянские «Фиат-Ревелли» образца 1914 года. Другой оригинальной особенностью этого БА были «рельсы» для резки колючей проволоки, установленные над капотом, чтобы проходить через проволочные препятствия, натянутые поперёк дороги. и мечтал о прекрасной сверхбыстроходной бронемашине, чтобы преследовать австрийцев, которые должны были вскоре начать своё большое наступление. Мой оптимизм более чем когда бы то ни было, был настроен на окончательную победу. Мысль о смерти никого не волновала.

Капитан Мелодия, худое и язвительное лицо, лукавые томные глаза богатого римского синьора, кавалерийского офицера, добровольно пошедшего в артиллеристы из любви к опасности и из уважения к отцу сенатору. Пылкая душа, преисполненная весёлого безумия и дерзкого шутовства. Он прославился своей эксцентричностью и оригинальными выходками. Терзаемый гонореей, он должен был перед войной пойти в госпиталь, или хотя бы проинструктировать своих солдат. Вместо этого он предпочёл инструктировать их на плацу и командовать своим эскадроном, сидя в мотоциклетной коляске рядом с ординарцем. Он размахивал хлыстом, который сжимал в правой руке, в то время как управлял конём, держа вожжи левой. В другой раз, будучи направлен на службу в полицию где-то в Романье, он выдал себя за принца крови, обрюхатил дочку мэра и произвёл смотр, затем были день единства Италии, пожарные, объединения рабочих и карабинеры. Получил два месяца тюрьмы.

Сейчас Мелодия, услыхав разговоры о смерти, властно вмешался в разговор:

– На войне я никогда не боялся смерти. Уверен, что я не погибну в следующем сражении. Хотя страх смерти мне знаком… Я испытал его вдалеке от передовой, в поистине чрезвычайных обстоятельствах. Год назад я лежал с ранением в туринском госпитале. Я уже выздоравливал, охваченный безумной жаждой развлечений при абсолютной невозможности выйти из госпиталя. Запреты и строгости зверские. Я три дня думал, как бы сбежать. На четвёртый меня осенило: я зашёл в покойницкую. Санитары спорили, стоя над огромным трупом альпийского стрелка [8] Альпийские стрелки – воинские части (соединения) в итальянской и французской, а в период, ограниченный началом первой и концом второй мировых войн, и немецкой армиях, предназначенные для ведения боевых действий в горной местности. , не помещавшемся в слишком коротком гробу. Я тоже помогал. Напрасные старания. Слишком короткий гроб отставили в сторону, и санитары ушли за другим. Между тем, я заручился поддержкой друга и решился. Той же ночью я проник в покойницкую и улёгся в слишком коротком для стрелка, но подходящем для меня гробу. В то время, как я, лёжа в гробу ругался, чтобы друг не слишком шумел, тот забивал гвозди в крышку, оставив длинную щель, через которую я мог дышать. На заре случилось то, что я предвидел. Носильщики машинально подняли меня, понесли и грубо бросили в повозку. Расхлябанная телега, которую волокли две клячи, дважды или трижды пересекла трамвайные рельсы с резкими толчками, отбившими мне все внутренности. Вдруг я слышу свирепый автомобильный сигнал. А что же мой кучер? Конечно, уснул. Как меня пронесло? Там было ещё два автомобиля, которые потащили меня за собой, дальше…, и я завопил от ужаса! Я чувствовал, действительно, чувствовал ледяной и острый страх смерти.

Рассказ капитана Мелодии о пережитом приветствовали громкими возгласами.

Все знали, на что он способен. Однако взрывы смеха смолкли под щедрыми, слишком нежными ласками ночи, которая, после атаки любовных воспоминаний и чувственных облаков, внезапно обрушила на нас безумное наступление звёзд, способных затмить собой любой земной героизм. Звёзды, звёзды, звёзды, дразнящие своими длинными белыми трелями громаду гор, восторженное напряжение вершин и атлетическую стать нашего бравого полковника Сквиллони, стоящего перед нами.

Сквиллони это сорокалетний симпатяга, хитрый флорентиец. Копна волос маловата для его довольного смелого лица. Голубые глаза простодушно шаловливые. Бурные жесты контрастируют с адресованной всем открытой улыбкой. Энергичный отец-командир для обожающих его артиллеристов.

Завсегдатай кафе в Виченце, Тьене, Скьо, где он, мускулистый, грудь колесом, прохаживался туда-сюда с целым цветником наград, ловя обращённые к нему улыбки кокоток и обмениваясь с ними смешками, которые тотчас же сменялись выражением воинской отваги.

Красавец, пользовавшийся успехом у женщин из хорошего общества; возможно, разочарованный, теперь любимый любовник всех проституток.

Он пел для них, аккомпанируя себе на гитаре, раздражаясь, если кто-нибудь пел вместе с ним. Великолепный офицер, четырежды награждённый, прекрасный командир батареи, весёлый и карнавальный король борделей.

Сквиллони поворачивается и важно обращается к Италии, к городам на равнине, к нам: «Мне не нравятся звёзды, также как розоватые облака, напоминающие вашему брату поэту женские сиськи и ляжки. Завтра, сынки, идём принимать ванну из плоти к Мадам Розе».

На следующий день все в хозяйственном грузовике, через Кампьелло и Моссон до Триеста, оглушённые триумфальными взрывами смеха полковника Сквиллони, везущегося нас по направлению к тому, что он назвал уникальным раем!

Усилие мотора на подъёмах вруу труу вруу труу. Затем растянутый выдох на спуске враааа сваааа ерр тлинг тлаанг.

Пылища. Запах смерти в Кампьелло. Траншеи, переполненные трупами после первого австрийского наступления. Здесь мы ожесточённо защищались.

В километре от госпитального здания нас обгоняет военный автомобиль, мчащийся на полной скорости, может быть, с той же целью. Его сирена старательно имитирует рёв влюблённого осла.