Бенедикт Спиноза - Этика

Если человеческое тело однажды испытало на себе действие двух или нескольких тел одновременно, то, когда впоследствии душа вообразит какое-нибудь из них, сразу же вспоминаются и другие.

Душа (по пред. кор.) воображает какое-нибудь тело потому, что человеческое тело от следов, оставшихся от впечатлений внешнего тела, испытывает такое же действие и располагается ими таким же образом, как с ними было, когда некоторые его части получили толчок от самого внешнего тела. Но (по предположению) тело было тогда приведено в такое расположение, что душа воображала одновременно два тела. Таким образом, она будет и теперь воображать два вместе, и как только душа вообразит одно из них, сразу же вспомнит и о другом.

Отсюда мы ясно понимаем, что такое память. Она есть не что иное как некоторое сцепление идей, содержащих в себе природу вещей, находящихся вне человеческого тела, сцепление, которое совершается в душе по порядку и сцеплению действий на человеческое тело. Я говорю, во-первых , что это есть сцепление только тех идей, которые содержат в себе природу вещей, находящихся вне человеческого тела, но не тех идей, которые объясняют природу этих самых вещей. Ибо в действительности (по пол. 16 этой части) есть идеи действий на человеческое тело, которые заключают в себе как природу его, так и внешних тел. Я говорю, во-вторых , что это сцепление совершается по порядку и сцеплению действий на человеческое тело, чтобы отличить его от той связи идей, которая образуется по порядку разума, по которому душа воспринимает вещи по их первым причинам и который у всех людей одинаков. И далее из этого мы ясно понимаем, почему душа от мышления об одной вещи тотчас же переходит к мышлению о другой, которая не имеет никакого сходства с первой; например, от мышления о слове ротит (яблоко) римлянин тотчас же переходит к мышлению о самом плоде, который с тем членораздельным звуком не имеет никакого сходства и ничего общего, кроме того только, что тело одного и того же человека часто получало впечатления от этих двух предметов, т. е. что человек часто слышал слово ротит (яблоко), когда видел сам плод.

И таким образом каждый от одной мысли переходит к другой, в зависимости от того, как привычка каждого расположила в его теле образы вещей. Так, например, солдат, увидев на песке следы лошади, сразу же переходит от мысли о лошади к мысли о всаднике и отсюда – к мысли о войне, и так далее. Земледелец же от мысли о лошади перейдет к мысли о плуге, поле, и так далее. И таким образом каждый, в зависимости от того, привык ли он соединять и сцеплять образы вещей тем или иным образом, перейдет от одной мысли к той или другой.

Душа человеческая не познает самого человеческого тела и знает о его существовании не иначе как посредством идей тех впечатлений, которые испытывает тело.

Ибо человеческая душа есть сама идея или познание человеческого тела (по пол. 13 этой части), каковая идея (по пол. 9 этой части) есть и в Боге, поскольку он рассматривается испытывающим действие другой идеи отдельной вещи; или, так как (по пост. 4) тело человеческое нуждается в весьма многих вещах, которыми оно как бы постоянно возрождается, а порядок и связь идей – то же (по пол. 1 этой части), что и порядок и связь причин, эта идея будет в Боге, поскольку он рассматривается испытывающим действие идей очень многих отдельных вещей. Итак, Бог имеет идею человеческого тела, или знает человеческое тело, поскольку он испытывает действие очень многих других идей, а не поскольку он составляет природу человеческой души; т. е. (выв. пол. 11) душа человеческая не знает человеческого тела. Но идеи испытываемых телом впечатлений находятся в Боге, поскольку он составляет природу человеческой души или поскольку человеческая душа воспринимает те же впечатления (по пол. 12 этой части) и, следовательно (по пол. 16 этой части), представляет само человеческое тело, и притом (пол. 17) как действительно существующее. Итак, человеческая душа только таким путем познает человеческое тело, – что и требовалось доказать.

В Боге также находится идея или познание человеческой души, каковая идея следует в Боге таким же образам и относится к Богу таким же образом, как и идея или познание человеческого тела.

Мышление есть атрибут Бога (по пол. 1 этой части), поэтому (по пол. 3 этой части) в Боге необходимо должна быть идея как его самого, так и всех испытываемых им впечатлений, а следовательно (по пол. 11 этой части), также и идея человеческого духа. Далее, эта идея или знание человеческого духа есть в Боге не поскольку он бесконечен, но поскольку он испытывает действие идеи другой частной вещи (по пол. 9 этой части). Но порядок и связь идей те же, что порядок и связь причин (по пол. 7 этой части). Таким образом, эта идея или познание души следует в Боге и относится к Богу тем же способом, как и идея или познание тела, – что и требовалось доказать.

Эта идея души таким же образом соединена с душой, как сама душа соединена с телом.

Что душа соединена с телом, это мы доказали тем, что тело есть объект души (см. пол. 12 и 13 этой части); поэтому на том же самом основании идея души должна быть соединена со своим объектом, т. е. с самой душой, таким же образом, как сама душа соединена с телом, – что и требовалось доказать.

Это положение гораздо яснее можно понять из того, что сказано в схолии пол. 7 этой части. Ибо там мы показали, что идея тела и тело, т. е. (по пол. 13 этой части) душа и тело составляют один и тот же индивидуум, который представляется то под атрибутом мышления, то под атрибутом протяжения. Потому– то идея души и сама душа суть одна и та же вещь, которая рассматривается под одним и тем же атрибутом мышления. Идея души, говорю я, и сама душа вытекают в Боге с одинаковой необходимостью из одной и той же способности мышления. Ибо на самом деле идея души, т. е. идея идеи есть не что иное, как форма идеи, поскольку она рассматривается как состояние мышления без отношения к объекту. Ибо коль скоро кто-нибудь знает что-нибудь, то он вместе с тем знает и о том, что он имеет это знание, и вместе с тем знает и то, что он знает то, что он знает, и т. д. до бесконечности. Но об этом после.