Бенедикт Спиноза - Этика

Всякая идея, которая в нас абсолютна или полна и совершенна, есть истинна.

Когда мы говорим, что в нас есть полная и совершенная идея, то выражаем этим не что иное (по королл. пол. 11 этой части), как то, что в Боге, поскольку он составляет сущность нашего духа, есть полная и совершенная идея и, следовательно (по пол. 32 этой части), выражаем не что иное, как то, что такая идея истинна, – что и требовалось доказать.

Ложность состоит в недостатке познания, который свойствен идеям неполным или обрубленным и спутанным.

В идеях нет ничего положительного, что составляло бы форму ложности (по пол. 33 этой части). Но ложность не может состоять в совершенном неимении познания (ведь о душах, а не о телах говорится, что они заблуждаются или ошибаются) и в совершенном незнании; ибо одно дело не знать, а другое – заблуждаться. Потому-то ложность состоит в недостатке познания, который свойствен неполному познанию вещей или неполным и спутанным идеям, – что и требовалось доказать.

В схолии пол. 17 этой части я объяснил, каким образом ошибка состоит в недостатке познания. Но для лучшего понимания приведу пример. А именно: люди ошибаются, когда считают себя свободными; это мнение состоит только в том, что они сознают свои действия, но не знают причин, которыми они определяются к действиям. Следовательно, идея об их свободе состоит в том, что они не знают никакой причины своих действий. Ибо когда они говорят, что человеческие действия зависят от воли, то это просто слова, с которыми у них не соединяется никакого понятия. На самом деле, что такое воля и каким образом она приводит в движение тело, – этого никто не знает; те же, кто хвастается знанием этого и придумывает местопребывания и жилища души, обычно вызывают или смех, или неприязнь. Так, когда мы смотрим на солнце, мы воображаем, что оно отстоит от нас приблизительно футов на двести. Такая ошибка состоит не в одном только этом воображении, но и в том, что мы, воображая его таким, не знаем истинного расстояния и причины такого нашего воображения. Если же мы впоследствии и узнаем, что оно отстоит от нас более чем на 600 земных диаметров, то все-таки будем воображать, что оно близко от нас; ибо мы воображаем солнце близким не потому, что не знаем его истинного расстояния, но потому, что испытываемое нашим телом впечатление заключает в себе сущность солнца, поскольку само тело испытывает от него впечатление.

Идеи неполные и спутанные следуют с такой же необходимостью, как и полные, т. е. ясные и отчетливые.

Все идеи находятся в Боге (по пол. 15 части 1) и, поскольку относятся к Богу, они истинны (по пол. 32 этой части) и (по королл. пол. 7 этой части) полны; поэтому они бывают неполными или смутными лишь поскольку они относятся к отдельной душе какого-нибудь человека (об этом см. пол. 24 и 28 этой части). Следовательно, все, как полные, так и неполные идеи (по королл. пол. 6 этой части) следуют с одинаковой необходимостью.

То, что обще всему (см. выше лемму 2) и что одинаково находится как в части, так и в целом, не составляет сущности никакой отдельной вещи.

Если ты отрицаешь это, то представь себе, если можно, что оно составляет сущность какой-нибудь отдельной вещи, предположим, сущность В. Следовательно (по опр. 2 этой части), оно не может без В ни существовать, ни быть представлено. Но это противоречит предположению. Значит, оно не принадлежит к сущности В и не составляет сущности никакой отдельной вещи, – что и требовалось доказать.

То, что обще всему и что одинаково находится как в части, так и в целом, не может быть понято иначе как вполне.

Предположим, что А есть нечто, что обще всем телам и что одинаково находится как в части каждого тела, так и в целом. Я говорю, что А может быть понято не иначе как полно. И действительно, его идея (по короли, пол. 7 этой части) в Боге необходимо будет полною, как поскольку он имеет идею человеческого тела, так и поскольку он имеет идеи испытываемых им впечатлений, которые (идеи) содержат в себе (по пол. 16, 55 и 27 этой части) как природу человеческого тела, так отчасти и природу внешних тел, т. е. (по пол. 12 и 13 этой части) эта идея необходимо будет в Боге полной, поскольку он составляет человеческую душу или поскольку имеет идеи, которые находятся в человеческой душе. Итак, душа (по королл. пол. 11 этой части) необходимо понимает А полно, и притом как поскольку она понимает себя, так и поскольку она воспринимает свое или какое-нибудь внешнее тело, и А иначе не может быть понимаемо, – что и требовалось доказать.

Из этого следует, что существуют некоторые идеи, или понятия, общие для всех людей. Ибо (по лемме 2) все тела схожи в некоторых отношениях, которые (по пред. пол.) всеми должны быть понимаемы полно, т. е. ясно и раздельно.

Что общее и свойственно человеческому телу и некоторым внешним телам, обычно действующим на человеческое тело, и что одинаково находится как в части каждого из этих тел, так и в целом, идея того будет в душе полной.

Положим, А есть то, что обще и свойственно человеческому телу и некоторым внешним телам, что одинаково находится как в человеческом теле, так и в тех же внешних телах и что, наконец, одинаково находится как в части каждого внешнего тела, так и в целом. Идея самого А в Боге будет полна (по королл. пол. 7 этой части) как поскольку он имеет идею человеческого тела, так и поскольку он имеет идеи упомянутых внешних тел. Предположим, что внешнее тело производит действие на человеческое тело тем, что оно имеет общего с ним, т. е. посредством А. Идея этого действия будет содержать в себе свойство А (по пол. 16 этой части), и следовательно, (по королл. пол. 7 этой части), идея этого действия, поскольку она содержит свойство А, будет в Боге полна, поскольку он испытывает действие идеи человеческого тела, т. е. (по пол. 13 этой части) поскольку он составляет природу человеческой души. Следовательно (по королл. пол. 11 этой части), эта идея полна и в человеческой душе, – что и требовалось доказать.

Из этого следует, что душа тем способнее воспринимать больше предметов вполне, чем более ее тело имеет общего с другими телами.