Вашингтон Ирвинг - Сочинения

Один из них, лелеявший в глубине души жгучее желание отомстить за смерть своего отца, убитого мусульманами в битве при Ухуде, во время общего смятения подобрался к пророку, и лишь в последний момент телохранители защитили его. Сам же Мухаммед в порыве отчаяния пришпорил и направил мула прямо на неприятеля, но аль-Аббас схватил узду и удержал его от верной смерти.

Тем временем мусульмане, увидев, что их не преследуют, остановили бегство и смогли восстановить боевые порядки. Неприятель же спустился с высот, и в ущелье началось кровопролитное сражение. Мухаммед зачерпнул полную горсть пыли и бросил ее в сторону неприятеля. «Да смутятся лица ваши, да ослепит вас эта пыль!» – крикнул он. И по словам исламских писателей это произвело решительное действие: враги ослепли и побежали в беспорядке, как это только что делали мусульмане, хотя, признаться, победу мусульман можно приписать скорее их численному перевесу. Малек и такифиты укрылись в Таифе, а остальные удалились в лагерь в долине Аутас.

Мухаммед тут же послал Абу Амира с большими силами атаковать лагерь. Хавазины храбро защищались. Абу Амир был убит, но племянник его Абу Муса принял командование на себя и одержал победу. В лагере мусульманам вследствие неразумного распоряжения Малека ибн Ауфа достались богатая добыча и множество пленных.

Здесь, кстати, стоит упомянуть о дальнейшей судьбе старого воина пустыни Дораида. Пока мусульманские отряды, рассеявшись по лагерю, делили добычу, молодой сулеймит Рабиа ибн Рафи заметил верблюда с носилками на спине и погнался за ним, думая найти на носилках какую-нибудь красавицу. Догнав верблюда и отдернув полог, он увидел старика Дораида, похожего на скелет. Разочарованный, Рабиа замахнулся на старика мечом, но оружие переломилось. «Твоя мать, – презрительно сказал старик, – дала тебе негодный меч; ты можешь за моим седлом найти хорошее оружие».

Пока юноша вынимал из ножен саблю Дораида, тот, заметив, что он – сулеймит, воскликнул: «Передай своей матери, что ты убил Дораида ибн Симма». Слова эти не произвели на юношу никакого впечатления, и он раскроил череп вождя джадсимитов его же саблей. Когда Рабиа вернулся в Мекку и рассказал матери об этом происшествии, та с упреком сказала: «Ты убил благодетеля нашего племени. Три женщины из твоей семьи были освобождены из плена Дораидом ибн Симмой».

Абу Амир вернулся к Мухаммеду с большой добычей и толпой плененных женщин и детей. Одна из пленниц пала к ногам пророка и стала умолять его о помиловании, называя себя аль-Шимой, его молочной сестрой, дочерью кормилицы Халемы. Мухаммед напрасно пытался узнать подругу своих детских игр, но аль-Шима обнажила спину и показала рубец на том месте, где он из шалости укусил ее. Тут уже отпали все сомнения, и Мухаммед предложил ей или остаться под его защитой, или возвратиться домой к родным.

Мусульмане не знали, как поступить с пленницами. Можно ли жениться на замужних женщинах, не впадая в прелюбодеяние? Откровение Корана разрешило затруднение. «Вы не должны жениться на свободных замужних женщинах, – гласит оно, – пока правая рука ваша не обратила их в рабство». Согласно с этим правилом, все женщины, взятые в плен, могут стать женами тех, кто завладел ими, хотя бы они и были замужем. Победители не замедлили воспользоваться этим правом.

Оставив пленниц и добычу в безопасном месте и под верной охраной, Мухаммед осадил Таиф. Чувство мести присоединилось к его благочестивому рвению, когда он увидел ворота, за которые был когда-то позорно изгнан, когда он приблизился к этому месту, свидетелю обид и оскорблений, нанесенных ему. Но стены были слишком крепки, крепость слишком хорошо защищена, чтобы можно было штурмовать ее с ходу, так что первое время мусульмане ограничились стрельбой из катапульт; затем пошли в дело тараны и другие стенобитные орудия, которых арабы раньше не знали, а теперь сооружали под руководством обращенного перса Салмана аль-Парси. Осажденные, однако, отразили первую атаку, осыпав мусульман дротиками и стрелами и прожигая раскаленным железом щиты из воловьей кожи, под прикрытием которых они приближались к стенам.

Двадцать дней Мухаммед вел безуспешную осаду, каждый день становясь на молитву между палатками Омм-Салмы и Зайнаб – жен, которым выпал жребий сопровождать его в этом походе. За это время он опустошил в округе поля, сады и виноградники и объявил, что все рабы, которым удастся убежать из города, получат свободу. Понемногу надежда на успех начала покидать Мухаммеда, и он еще более пал духом, когда увидел сон, который был неблагоприятно истолкован Абу Бакром. Мухаммед решил снять осаду, но жаждущее добычи войско возроптало, и он отдал приказ штурмовать одни из ворот. Такифиты защищали их с обычным упорством, и было множество убитых с обеих сторон. Мусульманам пришлось отступить. Абу Суфьян, храбро сражавшийся в этом бою, лишился глаза.

Мухаммед снял осаду, обещав своему войску со временем вернуться к Таифу, и отправился к месту, где находилась добыча, захваченная ранее. Она состояла, по словам арабских писателей, из двадцати четырех тысяч верблюдов, сорока тысяч овец, четырех тысяч унций серебра и шести тысяч пленных.

Тут к Мухаммеду явилась депутация хавазинов с изъявлением покорности и с просьбой возвратить им семьи и имущество. Вместе с послами пришла Халема, кормилица Мухаммеда, женщина уже очень старая. Воспоминания детства тронули его сердце.

«Что вам дороже, – спросил он у хавазинов, – семьи или имущество?»

«Семьи», – отвечали они.

«Что касается меня и аль-Аббаса, – сказал Мухаммед, – то мы согласны возвратить вам нашу долю пленных, но ведь нужно согласие и других. Приходите ко мне после полуденной молитвы и скажите: «Мы умоляем посланника Божия посоветовать последователям своим возвратить нам жен и детей наших; мы молим также и последователей его ходатайствовать пред ним за нас»».

Послы хавазинов так и поступили. Мухаммед и Аббас тотчас отказались от своей доли невольников; примеру их последовали и все остальные, за исключением воинов двух племен, но Мухаммед добился и их согласия, обещав им в следующем походе шестую часть пленников.

Таким образом, во многом благодаря Халеме освобождены были все хавазины. Существует предание о том, как почтительно относился Мухаммед к этой скромной покровительнице его детства. «Как-то раз сидел я с пророком, – рассказывал один из его учеников, – как вдруг неожиданно предстала пред ним женщина; он встал и разостлал ей свою одежду для сидения. После ее ухода кто-то сказал мне, что эта женщина кормила грудью пророка».

Мухаммед решил не идти еще раз на Таиф – он поступил мудрее, отправив гонца к Малеку с предложением возвратить всю добычу, взятую у такифитов, и подарить, кроме того, сто верблюдов, если Малек и его подданные примут ислам. Великодушие сделало то, что не могло сделать оружие, и Малек не только стал мусульманином, но и привел под знамя пророка несколько союзных ему племен. Впрочем, Таиф до поры до времени остался в руках идолопоклонников. Малек тотчас был поставлен во главе их и оказался впоследствии строгим бичом в деле насаждения новой веры.