Славой Жижек - Метастазы удовольствия. Шесть очерков о женщинах и причинности

Jacques Lacan, Écrits: A Selection , Нью-Йорк: Norton, 1977, стр. 324. Первым этот «экономический парадокс кастрации» сформулировал в поле философии Кант. Один из частых упреков Канту – в том, что он был противоречивым мыслителем, застрявшим на полдороге: с одной стороны, Кант уже в новой вселенной демократических прав ( égaliberté , если воспользоваться понятием Этьена Балибара), с другой – все еще в парадигме мужского подчинения некому высшему Закону (императиву). Однако Лаканова формула фетишизма – дробь с а в числителе и минус «фи» в знаменателе (кастрация) – позволяет нам понять взаимозависимость этих двух вроде бы противоположных аспектов. Ключевая черта, отличающая демократическое поле égaliberté от добуржуазного поля традиционной власти, – потенциальная безграничность прав: права никогда не реализованы полностью и даже не определены исчерпывающе, поскольку мы имеем дело с бесконечным процессом постоянного формулирования новых прав. В этом смысле положение прав в современной демократической вселенной – положение objet petit a , т. е. неуловимого объекта-причины желания. Откуда берется эта черта? Связный ответ на этот вопрос может быть лишь один: права (потенциально) беспредельны, потому что отречение, на котором они основаны, тоже беспредельно. Представление о радикальном, «беспредельном» отречении как цене, которую индивид должен заплатить за свое вхождение в социально-символическую вселенную, т. е. представление о «неудовлетворенности цивилизацией», о неустранимом противостоянии между «истинной природой» человека и общественным порядком, возник лишь вместе с современной демократической вселенной. Прежде, в пространстве традиционной власти, «социализированность», склонность к подчинению власти и правилам той или иной общины, считалась неотъемлемой частью самой «природы» человека qua zoon politikon [политического животного (гр.) – Примеч. перев. ]. (Что, конечно, не означает, что это отречение – «символическая кастрация», если говорить в психоаналитических понятиях – не была задействована внутренне с самого начала: речь о логике ретроактивности, в которой все «становится тем, чем всегда-уже было»: современная буржуазная вселенная Прав сделала зримым отречение, которое всегда-уже имело место.) А беспредельная сфера прав возникает именно как своего рода «компенсация»: вот что мы получаем в обмен на беспредельное отречение, такова цена, которую мы платим за вход в общество.

Парадокс кастрации предлагает еще и ключ к механизму извращения, к его внутренней петле: извращенец есть субъект, впрямую принимающий парадокс желания и причиняющий боль ради возможности удовольствия, он осуществляет раскол ради возможности воссоединения и т. д. И, кстати, теология прибегает к смутным разговорам о «неисповедимой божественной тайне» именно когда, в противном случае, оказывается вынужденной признать извращенную природу Бога: «неисповедимы пути Господни» обыкновенно означает, что, когда нас постоянно преследуют напасти, нам следует считать, что это Он ввергнул нас в беды, чтобы заставить воспользоваться возможностью достичь духовного спасения…

Гибрис (хюбрис) – гордыня, высокомерие, чрезмерное самолюбие (греч.). – Примеч. перев.

Джон Лэнгшо Остин (1911–1960) – британский философ языка, один из основателей философии обыденного языка; внес вклад в разработку теории речевого акта; Освальд Дюкро (р. 1930) – французский лингвист, исследователь произношения и дикции.

Мартин Хайдеггер (1889–1976) – немецкий философ-экзистенциалист, герменевтик, феноменолог, эпистемолог. – Примеч. перев.

Пер. В. Хинкиса; рус. изд., напр.: Эдгар Аллан По. Таинственные рассказы. Пер. И. Гуровой. М.: Римис, 2010. – Примеч. перев.

Пер. В. Рогова, с испр.; рус. изд., напр.: Эдгар Аллан По. Черный кот. Пер. Е. Куюмчан. М.: Шарк, 1994. – Примеч. перев.

Беспричинный поступок (фр.). – Примеч. перев.

Mobile – движущая сила (фр.) .; motiviert – зд. : мотивирует, подталкивает (нем.). – Примеч. перев.

Роковая женщина (фр.). – Примеч. перев.

Фильмы, заимствующие матрицу «нуар» в других жанрах (фантастика, музыкальная комедия и др.), часто используют некоторые ключевые ингредиенты вселенной «нуар» куда мощнее, чем сам «нуар». Когда, к примеру, в фильме/анимации «Кто подставил кролика Роджера?» (1988) Джессика Рэббит, анимированный персонаж, отвечает на упрек в ее испорченности: «Я не испорченная, меня такой нарисовали», – она тем самым являет истину о femme fatale как мужской фантазии, т. е. о существе, чьи контуры очерчены мужчиной.

См. гл. 3 и 4 в: Lacan, Le siminaire, livre VIII: Le transfert (1960–1961).

Тот миг, когда объект восхищения субъективируется и протягивает руку, – магическое мгновение перехода границы, отделяющей пространство воображения от «обычной» действительности: словно объект, до сих пор принадлежавший другому, возвышенному миру, вмешивается в «обыденную» действительность. Довольно вспомнить сцену из «Одержимой» (1931), ранней голливудской мелодрамы Кларенса Брауна с Джоан Кроуфорд. Кроуфорд, бедная провинциальная девушка, зачарованно смотрит на роскошный частный поезд, который медленно проезжает перед ней на местной железнодорожной станции; в окнах вагонов она видит богатую жизнь, подсвеченную изнутри, – танцующие пары, повара, готовящие ужин, и т. д. Важнейшая деталь этой сцены – в том, что мы, зрители, вместе с Кроуфорд, воспринимаем этот поезд как волшебное, эфемерное виденье из другого мира. Когда последний вагон уезжает, поезд останавливается, и мы видим на подножке добродушного выпивоху с бокалом шампанского в руке, и он тянется через заграждение к Кроуфорд, словно пространство мечты мимолетно проникло в действительность…

A Neil Jordan Reader , Нью-Йорк: Vintage Books, 1993, стр. xii-xiii. Вопрос, который следует здесь поставить, касается и места «Жестокой игры» в череде других фильмов Джордана: не вариации ли той же темы снятые ранее «Мона Лиза» (1986) и «Чудо» (1991)? Во всех трех примерах отношения между героем и таинственной женщиной, по которой он сходит с ума, обречены на неудачу: потому что она лесбиянка, потому что она мать героя, потому что она – вообще не «она», а трансвестит. Джордан в самом деле предлагает настоящую матрицу невозможностей половых отношений.

Зд. : есть на что посмотреть (ит.). – Примеч. перев.

О делёзовском противопоставлении событий в теле и на поверхности см. далее в гл. 5.