Фил Розенцвейг - Левое полушарие – правильные решения. Мыслить и действовать: как интуиция поддерживает логику

Работа игрока совершенно иная. Если вы бьющий, то сначала выходите к пластине без аутов и пробежек, ваша команда не обязательно сделает 0,93 пробежки. Ваша задача – отбить мяч и бежать. Если вы выбиваете в аут, ожидаемое количество пробежек снижается, если вы заработали два аута, еще хуже. Если вы перебрасываете мяч через забор, то набираете две пробежки. В этот момент жизненно важно внедренческое мышление с высокой уверенностью в себе.

Между теми моментами, когда вы отбиваете, важно перейти к совещательному мышлению.

Что случилось, когда я отбивал в прошлый раз? У меня хорошая техника? Что, скорее всего, сделает питчер? Какие коррективы я должен внести в следующий раз? Потом, когда вы уже стоите на пластине, совещательное мышление уступает место реализации. Теперь жизненно важно – думать, что вы можете добиться успеха: верить, что вы можете и вам удастся сейчас , против этого питчера.

Обязанности менеджера на скамье запасных представляют собой смесь двух видов мышления. Для некоторых решений, таких как стоит ли применять сэкрифайс-бант, какого запасного питчера вызвать с буллпена или как позиционировать защиту, статистический анализ может быть очень полезным. Но менеджер и по-другому влияет на результаты, по крайней мере косвенно, посредством установленного тона общения, поощрения или критики. Когда спор о книге Льюиса был в самом разгаре, менеджер St. Louis Cardinals Тони ЛаРусса мудро заметил, что ни один из подходов не лучше других: «Такие вещи, как “Moneyball”, имеют место, но его имеет и человек. На самом деле, ответ – сочетание». [266]

Борьба бейсбольных традиционалистов против сторонников статистического анализа вызывает оживленные дебаты, но это ложное противопоставление. Оно не способствует пониманию. Оба подхода имеют достоинства, но для разных целей.

Необходимость различать прогнозирование и влияние на результаты существует не только на спортивных площадках, а и в других областях. На протяжении более 20 лет, 1980–2000-х годов, психолог Филипп Тетлок просил множество разных людей, от экспертов до студентов колледжей и обычных граждан, сделать прогнозы различных политических событий. Они включали возможность распада Советского Союза, перспективу того, что Квебек отделится от Канады, апартеид в Южной Африке закончится, ядерная война начнется и др. Результаты его исследования, опубликованные в известной книге «Экспертное политическое мнение», оказались неутешительными. Так называемые эксперты, как правило, предсказывают политические события не лучше обычных граждан, но обе группы предсказывают хуже, чем простые линейные модели, делающие прогнозы на основании всего лишь нескольких переменных. Исследование Тетлока оказалось некоторым образом нападением на психологию прогнозирования, а результаты предоставляют дополнительные доказательства силы моделей. [267]

У исследования Тетлока имелись сильные стороны. Однако в нем изучался только один вид политических суждений – оценка событий, на которые невозможно непосредственно повлиять. В конце концов, ни один из субъектов не в состоянии влиять на события, которые попросили предсказать. Нельзя влиять на будущее Советского Союза или Квебека, на конец апартеида в Южной Африке и на развертывание ядерного оружия. Тетлок убедительно показал: используя модели решения, можно получить прогноз более точный, чем дают и большинство людей, и эксперты, – если необходима объективная и точная оценка. Вполне справедлив стандартный урок изучения решений: необходимо остерегаться распространенных типов предвзятости и находить способы ее избегать.

Но предсказание событий не единственный, не обязательный и даже не самый важный вид политического суждения. Политическое суждение – не то же самое, что суждение о политике . Признак опытного политика – способность не прогнозировать события, а формировать их. Для этого он должен быть лидером, то есть побуждать людей производить действия, ведущие к желаемым результатам. Политические лидеры, будь то Джон Ф. Кеннеди во время кубинского ракетного кризиса, Линдон Джонсон при осуществлении закона о гражданских правах, Ричард Никсон, установивший дипломатические отношения с Китаем, Джимми Картер, заключивший Кэмп-Дэвидское соглашение, или Рональд Рейган, столкнувшийся с забастовкой авиадиспетчеров, не просто предсказывали, что произойдет. Они должны были справиться с ситуацией. Президентство называют высокой трибуной потому, что это позиция, с которой оказывают влияние. Хорошее политическое решение означает использование силы, убеждения и рычагов влияния на формирование хода событий. Как однажды заметил Никсон, «лидер отличается тем, что дает истории толчок». [268]

С помощью моделей решений можно с высокой точностью прогнозировать события, на которые мы не можем повлиять (например, решения Верховного суда или винтажа вина). Но тот, кому по-настоящему необходимо сделать дело, моделями не удовлетворится. Между непосредственным влиянием и отсутствием влияния существует еще одна категория: косвенное влияние . Если прогноз по модели сообщается таким образом, что изменяет чье-то поведение, мы по-прежнему можем изменять конечные результаты. Косвенное влияние имеет две формы. Если оно повышает вероятность события, это сбывшийся прогноз. Если оно снижает вероятность события, это самоотрицающий прогноз.

Предположим, вы работаете в банке, и в нем используется модель для рассмотрения заявок на кредит. Вы не имеете прямого влияния на поведение заемщика; вы не контролируете его покупательские привычки и не можете убедиться, что он ежемесячно оставляет достаточную сумму на оплату кредита. Но предположим, что вместо того, чтобы просто отклонить заявку, вы встречаетесь с будущим заемщиком и объясняете причины своего беспокойства. Ваше вмешательство может привести к изменению его поведения, возможно, он составит месячный бюджет или, чтобы не пропускать платежи, попросит своего работодателя автоматически вычитать их из зарплаты. В этом случае модель, хотя она направлена на прогнозирование события и не может влиять непосредственно, будет оказывать косвенное влияние: это самоотрицание (сделав это много раз, получите достаточно данных о вмешательствах, чтобы построить модель для прогнозирования их эффективности).

Или рассмотрим модель, прогнозирующую решения Верховного суда. Если политологи будут держать свои прогнозы в запечатанных конвертах, пока суд не выпустил постановления, модель не будет иметь никакого влияния на результаты. Но предположим, что результаты будут обнародованы и удостоятся внимания прессы до обсуждения суда. Возможно, хотя и не стоит на это надеяться, – решение суда окажется иным. Если судьи склонятся в пользу решения, спрогнозированного моделью, это будет сбывшийся прогноз. Если судьи обидятся, что модель неосторожно прогнозирует их решения, что побудит их поступить наоборот, это самооотрицающий прогноз. И, конечно, если станет известно, что суд был склонен принять решение, противоположное прогнозу, некоторые умные люди могут сказать: прогноз по модели сделан так, чтобы направить решение судей в ином направлении – несколько реверсивная психология.