Лео Мартин - Я вижу тебя насквозь! Искусство разбираться в людях. Самые эффективные техники секретных агентов

Чем лучше вы знаете себя, тем легче вам разобраться в других людях. Чем чаще вы будете осознанно отмечать различия в поведении людей, тем эффективнее сможете влиять на них. Изменять собственное поведение вполне возможно, даже если оно представляет собой неотъемлемую характерную черту личности. Агенты умеют это делать, так как они обладают высокой степенью осознанности своих действий и последовательно упражняются. Вы добьетесь и того и другого, выполняя следующие тренировочные задания.

1. Делайте свои обычные дела. Но делайте их по-другому. У вас получится!

2. Придерживайтесь в ваших обычных делах твердой последовательности. Даже если это кажется вам невыносимым. У вас получится!

Эти упражнения помогут вам лучше почувствовать людей противоположного типа.

Среда, 29 сентября, день второй

Терезия Мюльталер позвонила мне на следующее утро в 8.46:

– Я все для вас подготовила. Можете приезжать.

– Очень рад! Тогда завтра в девять, то есть пять минут десятого, мы будем у вас.

– Сегодня меня бы устроило больше.

Я с трудом удержался от смеха. Судя по всему, старая леди вошла во вкус и просто не могла дождаться начала своей секретной миссии. К сожалению, техника, которую мы собирались установить у фрау Мюльталер, пока еще была нужна в деле «Маренда» и использовалась на другой конспиративной квартире. Но не позднее чем на рассвете следующего дня ее демонтируют и в срочном порядке доставят к новому месту назначения.

– Боюсь, что сегодня мы не успеем. Я позвоню вам позже, когда уточню детали.

– А сколько всего будет людей?

– Я приведу с собой троих коллег. Но они у вас не останутся. Придут, только чтобы установить технику.

– Тогда мне еще нужно сходить в магазин.

– Пожалуйста, не беспокойтесь.

– Нет, нет. Если уж на что-то решаешься, можно и побеспокоиться.

– Я бы хотел кое о чем спросить вас, фрау Мюльталер.

– Да?

– Как мы попадем в вашу квартиру?

– Позвоните в дверь, и я открою.

– У социальных работников обычно есть ключ.

Она замолчала. Я тоже. Наконец, она сказала:

– Хорошо. Вы его получите.

Этот кредит доверия со стороны пожилой дамы я оценил по достоинству. Не зря я старался заслужить его. Она чувствовала, что я ее понимаю, принимаю ее правила игры, и поэтому ей было нетрудно пойти мне навстречу. Дело налаживалось. Фрау Мюльталер изъявляла готовность оказывать нам всяческое содействие. И можно было надеяться, что она быстро приспособится к новой обстановке в своей квартире.

Одну из наших камер мы направим на входную дверь «Пассажирских перевозок «Сарай» и снабдим ее специальным датчиком. Камера будет вести съемку только при открывании или закрывании двери плюс пятнадцать секунд после и выдавать идеально резкие кадры с портретами всех входящих и выходящих людей. Еще одна камера будет снимать весь фасад здания и площадку перед ним. Непрерывно, чтобы не терять из виду общего обзора. Кроме того, мы установим камеру ночного наблюдения, записывающие устройства и закодированную радиосистему – шикарное оборудование, можно сказать, по высшему разряду.

Я договорился о встрече с Тиховым. Я охотно встретился бы с ним и раньше, но ему мешали разные обязательства, имевшиеся у него по отношению к своему окружению. Мне не терпелось узнать все, даже самые мельчайшие детали автобусного путешествия, но сначала я выслушал кучу подробностей о Турции. Тихов был в хорошем настроении, и его описания, сопровождаемые оживленной мимикой и размашистыми жестами, доставляли мне удовольствие. Наконец, он перешел к делу и стал рассказывать о том, что происходило на границах.

– Потели просто по-свински, – это относилось к пассажирам, которых он считал нелегалами.

– Да, ты уже это говорил.

– Вы их сцапали? Или пока отпустили?

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Насколько я тебя знаю, ты сперва их отпустил, чтобы выйти на тех, кто за ними стоит, – размышлял он вслух. – Иначе вы бы сразу вывели их из автобуса, а не оставили бы вместе с другими.

– Неглупая комбинация, хотел бы я, чтобы все так и было. – Я слегка намекнул ему на истинное положение вещей.

Тихов казался крайне удивленным:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Все было в порядке, все документы о'кей. Проверка ничего не выявила.

– Лео, ты шутишь?! – недоверчиво спросил он.

– Нет.

– Этого не может быть. Я же видел собственными глазами. Смотрел на них двадцать пять часов подряд. Там было нечисто. Супернечисто!

– У меня тоже не находится объяснений…

– У одного из тех людей была с собой картонная коробка, полная фотографий. Знаешь, такие маленькие фотографии, черно-белые, с зубчиками по краям. Там и не разберешь, где кто. Маленькие фигурки, маленькие лица, черное шмотье, вся семья. Он держал ее в руках как святая святых.

– Ну и что из этого?

– Они тащили с собой в сундуках всю семейную историю. Прямо в точности как моя мать, давно, когда мы только что сюда приехали. И в точности как дедушка и бабушка, когда они в войну бежали от немцев. Знаешь, что было важнее всего? Фотографии с воспоминаниями. Бабушка пришивала их под свои юбки. У матери они есть до сих пор. Это делают лишь тогда, когда начинают новую жизнь.

Пока Тихов стоял у входа в «Макдоналдс» (мы и на этот раз встретились в одном из мюнхенских пригородов), говорил по телефону и курил сигарету, я мысленно двигал фрагменты пазла с места на место. Пограничники собирали, проверяли и возвращали паспорта. Они сравнивали лица пассажиров с фотографиями в документах – это Тихов подтверждал мне много раз в ответ на мои уточняющие вопросы. То есть они делали все, что положено, пусть и не так основательно, как федеральная полиция. Тихов рассказал о четырех проверках на разных границах. Один раз таможенники устроили особенно тщательный паспортный контроль, который длился целую вечность. Они не просто смотрели на лица, они их буквально сканировали.

Что же происходит с паспортами? Может быть, мы напали на след бригады мошенников, поставляющей подделки невиданного доныне качества? Или они изобрели совершенно новый способ для осуществления своей контрабанды? Или никакой контрабанды нет и дело в чем-то другом – супернечистое дело?

Когда Тихов вернулся, окутанный облаком табачного запаха, который казался особенно резким на фоне теплого аромата фритюрного масла, я дал ему следующее поручение:

– Сейчас ты пойдешь в казино. Если появится Бюлент, ты у него спросишь, что значит вся эта история с проверкой.