Джон Готтман - Как сохранить любовь в браке

Ваши отношения предполагают определенные обязательства, но они не должны сковывать вас, подобно наручникам или строгому цензору. Иногда самым непосредственным проявлением любви и поддержки выступает неодобрение, которое вы выражаете поступкам вашего партнера, поскольку вы слепо принимаете все, что он делает. Это нельзя назвать здравым подходом к отношениям. Александр Гамильтон говорил, что выражение недоверия правительству есть обязанность каждого гражданина. Точно так же иногда необходимо «подвести партнера к зеркалу», чтобы он мог увидеть в нем свои недостатки. Не существует прививки против приступов нарциссизма, эгоизма и несправедливости суждений. Если вы призываете партнера обратить внимание на подобное поведение – это абсолютно здоровая реакция, вы же так делаете исключительно для его, а не для своего блага. Нам всем необходимо полагаться на честность близких, чтобы иметь возможность сомневаться в том, что мы считаем ценным для себя, даже если эта честность проявляется в язвительном: «Ну и о чем ты думал?» или: «Как тебе это удалось?» Если подобные реплики обращены лично к вам, поймите – они продиктованы только любовью. Поэтому вместо выращивания обид постарайтесь сфокусироваться на том, что говорит ваш партнер, и честно обсудите проблему. Однако часто отказ партнера поддержать – не предупреждение, а эгоизм и предательство. Когда отношения начинают рушиться под тяжестью предательства любого вида, недостаточно извинений, обещаний и романтических вечеров, чтобы вернуть их на прежний уровень. Супруги должны осознать, что в основе разлада лежит какая-то форма неверности. Чтобы вернуть прежние отношения, им необходимо научиться приспосабливаться. Только когда они начнут заново открывать внутренний мир друг друга, им удастся установить отношения.

Практически любой психотерапевт и любое пособие по психологии уделяют особое внимание общению и силе слов для устранения разногласий. Многие специалисты дают замечательные рекомендации. Но если бы для восстановления прерванных отношений было достаточно нескольких фраз, мы бы сегодня не рассуждали о том, как решить проблему постоянно растущего числа разводов. Супруги часто думают, что для восстановления ухудшающихся отношений достаточно повторять, как попугаям, правильные слова, которые они услышали на консультации у психолога, а не подкреплять их глубоким пониманием друг друга. Это как если бы вы начали, скажем, учить французский язык, запоминая целые предложения и не понимая, что они значат. Разумеется, так вы ничего бы не выучили и тем более не заговорили бы.

Только когда супруги действительно понимают друг друга и с любовью и нежностью демонстрируют это понимание, их отношения можно назвать по-настоящему близкими. Гармоничные отношения – вторая натура для немногих счастливчиков, а большинство супружеских пар, не менее преданных друг другу, видят в этом вызов. К счастью, гармония предусматривает навыки, которым почти все могут научиться или совершенствовать уже имеющиеся.

Одно из самых распространенных препятствий на пути установления таких отношений – несоразмерность того, как каждый супруг «чувствует то, что он чувствует», особенно если речь заходит об отрицательных эмоциях. Вы комфортно себя чувствуете, когда приходится выражать злость или печаль? А бывает ли так, что вам хочется исчезнуть, если вы видите, что ваш супруг расстроен, или вы чувствуете, что обязаны исправить положение, приободрив свою вторую половину? Ответы на эти вопросы обусловлены мощными культурными, гендерными и просто индивидуальными различиями людей. Специальный термин, который я придумал, чтобы описать отношение человека к чувствам, – метаэмоции. «Мета» – возвратное слово, которое часто используют психологи, чтобы описать нечто, отражающееся на самом себе. Например, метакоммуникация показывает, как мы общаемся. А говоря «метаэмоции», я имею в виду то, как мы себя чувствуем, испытывая те или иные чувства.

Некоторые люди склонны рассматривать чувства, как нечто второстепенное. Но эмоции – неотъемлемая часть человеческих переживаний. Они существуют независимо от того, насколько сильно человек пытается их отрицать. Минимум семь из них универсальны и буквально вшиты в мозг: злость, печаль, отвращение, презрение, страх, интерес и радость. Испытывая такие чувства, люди всего мира выглядят, в общем-то, одинаково, поскольку эти эмоции непроизвольно отражаются на лице (улыбки, хмурые взгляды, наморщенные лбы и т. п.). Некоторые исследователи полагают, что, когда мы испытываем различные эмоции, в нашем организме запускаются определенные физиологические изменения типа учащенного сердцебиения, независимо от происхождения, стиля жизни или принадлежности к той или иной культуре.

Поскольку отношение к чувствам формируется в детстве, мое понимание решающей роли гармонии во взаимоотношениях между взрослыми людьми выросло из моего же более раннего исследования стилей воспитания детей. В 1985 году я разработал вопросы для метаэмоционального анкетирования, которое позволило бы оценить отношение родителей к собственным эмоциям и эмоциям их детей. В анкетах были вопросы относительно того, что чувствуют дети, испытывающие страх, злость, грусть, любовь, гордость и другие эмоции. Психологи спрашивали: «Будучи ребенком, что вы чувствовали, когда ваш отец сердился на вас? Какое впечатление это на вас производило? Как родители давали понять, что они вас любят?» Ответы были самые разные, особенно когда речь шла о проявлении отрицательных эмоций. Один отец семейства воспринимал родительский гнев как что-то несущественное: «Это была своеобразная манера прочищать горло – на тебя просто орали. А потом ты мог опять делать что вздумается». Воспоминания другого мужчины были прямо противоположными: когда кто-то на него злился, он чувствовал себя настолько оскорбленным, «как если бы кто-то испражнялся ему на лицо».

Результаты этого исследования позволяют говорить о том, что существует два определенно выраженных взгляда на воспитание детей, основанные на отношении родителей к отрицательным эмоциям и уроках, которые они сами усвоили в детстве. Сталкиваясь с несчастным, боязливым или рассерженным ребенком, одна группа родителей (к сожалению, большая) пыталась изменить настроение ребенка, отвлекая его внимание или уговаривая «забыть» причину раздражения. Такие родители, чье отношение к ребенку я называю эмоциональным отвержением, считали, что эмоции детей зависят от их желания вести себя так или иначе. Вообще, когда родители, эмоционально отвергающие своих детей, наблюдали у них выплеск отрицательных эмоций, они своей реакцией лишь подливали масла в огонь – злость рассматривали как проявление бесконтрольной агрессии, грусть – погружение в жалость к себе, а страх – как форму трусости. Это пример того, как один эмоционально отвергающий ребенка отец сказал, как бы он отреагировал, если бы его сын был расстроен тем, что его дразнят: «Послушай, не волнуйся так. Он ведь не хотел тебя обидеть, так что не зацикливайся на этом. Будь проще, не обращай внимания, не давай повода и живи спокойно».