Санджай Прадхана - Многоликая коррупция. Выявление уязвимых мест на уровне секторов экономики и государственного управления

Западная Африка была у Elf объектом особого внимания. Бывший руководитель компании, долгое время отвечавший за африканское направление, рассказал суду, что ежегодно президенту Габона передавали $20 млн и не менее щедрые подношения делали лидерам Анголы, Камеруна и Республики Конго. Многомиллионные выплаты должны были гарантировать Elf преимущества в доступе к нефти в этих странах, а также обеспечивать лояльность африканских лидеров по отношению к Франции. Коррупционные действия Elf, по всей видимости, не ограничивались зарубежными операциями. Компания имела во Франции значительное политическое влияние, оказывая финансовую поддержку голлистским партиям. По показаниям бывшего генерального директора Elf, компания выплачивала «как минимум» €5 млн в год всем крупным политическим партиям Франции, чтобы заручиться их поддержкой. Elf, иными словами, была не только французским активом, который должен был бороться за доступ к нефти на глобальных рынках, она боролась также на внутреннем рынке за политическое влияние. Она превратилась в раковую опухоль в сердце Франции, которая распространилась на все страны, где действовала Elf. «Вся нефтяная система была совершенно непрозрачной» – так заявил на суде бывший генеральный директор. Возможно, дело компании Elf – крайний случай, однако похожие операции можно обнаружить и в других странах развитого мира.

Существует несколько разновидностей нефтяных компаний. В частном секторе нефтяные компании делятся на две категории – международные нефтяные компании и обычно значительно более мелкие местные фирмы. Примеров коррупции со стороны международных нефтяных компаний более чем достаточно, взять хотя бы покупку привилегированного доступа к ресурсам, благоприятного законодательства, регулирования или налогового режима. Несмотря на то, что международные нефтяные компании по-прежнему способны на прессинг правительств в нефтедобывающих странах и у себя дома, в наши дни они стараются избегать прямой коррупции. Это связано с жестким законодательством страны регистрации, таким как Закон о предотвращении коррупционной практики за рубежом, США; международными кодексами, например Конвенцией ОЭСР о противодействии подкупу и Конвенцией ООН против коррупции; надзором со стороны гражданского общества и акционеров; наконец, с репутационным риском. Обвинения и примеры прямой коррупции со стороны международных нефтяных компаний по-прежнему встречаются, однако не так часто, как в прошлом {90}.

Местные частные компании меньше ограничены в своих действиях. Немало начинающих национальных компаний всерьез стремится стать настоящими нефте– и газодобывающими предприятиями. Однако очень часто местные компании являются не более чем «формальными оболочками», принадлежащими влиятельным местным инвесторам, которых интересует не создание реальных добывающих мощностей, а получение легкой прибыли. Еще не так давно подобная деятельность процветала в Нигерии. Национальные компании с крайне ограниченным опытом и возможностями, а то и вообще не имеющие их, регулярно получали на льготных условиях права на разработку ценных месторождений лишь с тем, чтобы передать их квалифицированным международным операторам за внушительное вознаграждение {91}.

В большинстве нефтедобывающих развивающихся стран существуют собственные национальные нефтяные компании. Несмотря на то, что в ряде стран полным ходом идут реформы, национальные нефтяные компании по-прежнему славятся коррупцией и расточительством. Последние аудиторские проверки показали, что нерациональное использование средств и коррупция приводят в нигерийской National Petroleum Corporation (NNPC) к потере $1 млрд в год, а в индонезийской Pertamina – $2 млрд (World Bank, 2000b; PwC, 1998). Потери такого масштаба дают макроэкономический эффект, который нельзя игнорировать. Коррупция часто имеет коммерческий характер и проявляется в виде влияния на закупки, оказываемого иногда под флагом защиты национальных интересов, однако на деле преследуются интересы национальных нефтяных компаний и их филиалов. Национальные нефтяные компании могут также участвовать в административной коррупции, в результате которой, пользуясь неэффективностью или слабостью официального регулирующего органа, они приватизируют регулирование. Наконец в тех странах, где они управляют значительными денежными потоками от имени правительства, национальные нефтяные компании могут участвовать в крупномасштабной коррупции. Пример 6.2 показывает, как коррупция, поразившая компанию Pertamina, вынудила в конце концов провести кардинальную реструктуризацию и реформирование компании. Коррупция заставила провести серьезное реформирование и реструктуризацию и в NNPC.

В 1960-х и начале 1970-х гг. индонезийская национальная нефтяная компания Pertamina была гордостью индонезийцев и образцом для многих других развивающихся стран. Пользуясь капиталом американских банков, опытом независимых нефтяных компаний и всесторонней государственной поддержкой, Pertamina демонстрировала очень быстрый рост. В дополнение к значительным объемам нефтедобычи и доходам компания превратилась в гигантский конгломерат, имеющий среди прочего собственное буровое оборудование, танкерный флот, сеть АЗС, нефтехимический комплекс, туристический комплекс, стадион и сталелитейный завод.

Чрезмерное увлечение Pertamina кредитным финансированием привело к финансовому кризису не только в самой компании, но и в стране. В ответ на публичную критику в январе 1970 г. президент Сухарто назначил высокопоставленную комиссию (так называемую «Комиссию четырех») для расследования случаев коррупции в Индонезии в целом и в компании Pertamina в частности. Расследование выявило серьезные глубоко укоренившиеся проблемы, связанные с плохим управлением, коррупцией и приватизацией нефтяной отрасли влиятельными группами. Pertamina нарушала законодательство Индонезии во многих сферах. Защита компании настаивала на том, что многие законы не распространяются на Pertamina в силу ее стратегического значения и особого места в Индонезии.

В заключении комиссии говорилось, что управление доходами было непрозрачным; балансы компании никогда не публиковались, а прибыли не раскрывались. Аудит, проведенный американской аудиторской фирмой Arthur Young, показал, что в компании функционировали шесть самостоятельных систем бухгалтерского учета – настоящий очаг коррупции. Лишь малая часть проходивших через Pertamina платежей иностранных подрядчиков, занимавшихся изыскательскими работами и добычей нефти, поступала правительству. Уклонение от налогообложения было обычной практикой. Стоимость проектов Pertamina нередко завышалась в несколько раз, обогащая приближенных к компании лиц. Коррупция в таких масштабах была возможной только при соучастии высших политических кругов. По некоторым данным, приход президента Сухарто к власти финансировался со стороны Pertamina. Семейство Сухарто и его друзья заняли ключевые позиции во всех частях нефтяной промышленности, а Pertamina поддерживала военных во всех аспектах. Pertamina также должна была поставлять дешевое топливо государству и подкупать политических оппонентов.