Майк Тайсон - Беспощадная истина

Я уже пару часов гулял по Гаване, пробираясь через гетто и переулки, когда ко мне подошел этот парень. Он прекрасно говорил по-английски.

– Мистер Тайсон! Мистер Тайсон! Я видел, как вы гуляете, и не мог поверить, что это были вы. Вам не следует гулять на этих улицах одному. Вам нужна семья. Эй, папаша, пошли со мной! Пошли ко мне!

– Хорошо, заметано! – ответил я. Я был решительным парнем.

Он привел меня в свой дом, и теперь оставалось только выбрать женщину.

– Ну, и что же тут такое? – спросил я. – Покажите мне дам. А то я пойду в ночной клуб.

– О нет! Вам не надо за этим ходить в ночной клуб. Вам нужна жена? Побудьте здесь!

Он выбежал из дома, нырнул в переулок, скрывшись из глаз, и через несколько минут, откуда ни возьмись, вернулся с красивой молодой леди в летнем платье.

– Я достал тебе жену, – сказал он. – Она тебя устраивает?

Я не мог поверить всему этому, лучше и быть не могло. Мне не хотелось напортачить. Я боялся, что девушка могла вдруг подумать, что она мне не нравится. Как он смог найти такую классную леди?

– Она просто замечательная! – ответил я.

Я решил, что это какой-то сутенер со своей шлюшкой и полез в карман.

– Сколько я должен? Сколько денег?

– Нет-нет! – сказал он. – Вы теперь член семьи, и это ваша жена.

Она была прекрасна. Когда мне что-нибудь требовалось, она мне это сразу же доставала. Она была очень внимательна. Мы немного прогулялись, затем вернулись в дом к этому парню, потому что он хотел устроить нам хороший ужин.

Его жена приготовила прекрасных омаров, парень принес к столу пару бутылок вина. Я не мог поверить своим глазам: там была бутылка «Лафит Ротшильд» за 2000 долларов. Но уэтих людей не могло быть таких денег! Они жили в совершенно обычном обветшалом многоквартирном доме. Я решил, что, может быть, кто-то из семьи этого парня работал в одном из отелей Меира Лански [269], и, когда пришла революция, они взяли себе эту бутылку. Стараясь быть гостеприимным, парень достал свое лучшее вино, но я просто не решился пить его и предложил открыть бутылку подешевле.

Мой хозяин предусмотрел для нас большую культурную программу. Было запланировано захватывающее театрализованное представление в кабаре «Копа рум» в старом отеле «Ривьера-Гавана», который ранее принадлежал Лански. Единственная проблема заключалась в том, что на пути к отелю мне пришлось высунуть голову из такси, и меня вырвало. Тогда я не понял, в чем дело. Как оказалось, омары были сварены в грязной воде, и меня, надо полагать, настигла «месть Монтесумы» [270]в тяжелой форме.

Я попытался досмотреть шоу, но не мог. Я был слаб, как последний сукин сын, что, однако, не остановило меня от садомазохизма: я хотел поехать с девушкой в свой гостиничный номер. Я полагал, что тошнота пройдет, и с моим членом все будет в порядке.

Я забрал свою жену, поблагодарил своего хозяина, подарив ему красивый дорогой рубиновый браслет, который был на мне, и мы на такси вернулись в отель. Девушка еще никогда не была в таком шикарном отеле, потому что кубинское правительство не разрешает местным жителям пользоваться отелями для туристов. Этот делается под предлогом защиты туристов от проституток, которые могут подсыпать им в выпивку «Микки Финн» [271]и ограбить их. Я думаю, кубинские власти просто не хотят, чтобы народ получил вкус к красивой жизни.

До того как добраться до своего номера, я наткнулся в фойе на съемочные группы кубинского телевидения. Подозреваю, что обо мне уже стало известно.

Я был голым по пояс, на мне не было нижнего белья, на брюках оставались следы рвоты, можно было заметить, что я под кайфом, так что я меньше всего хотел, чтобы меня засняли папарацци. И я вышел из себя. Я схватил их аппаратуру и швырнул ее в них, а затем сорвал с дерева три стеклянные елочные игрушки и бросил их в репортеров. Кроме того, я ударил одного из фотографов по голове. Я совершенно распсиховался, но папарацци подхватили свои камеры и свалили.

Когда мы добрались до стойки регистрации, я предполагал, что мне придется прибегнуть к хитрости, чтобы провести к себе девушку, но портье сказал мне, что в отель уже звонили правительственные чиновники и что для меня все улажено: мне разрешено приводить в свой номер любых гостей.

Мы легли в постель, девушка была на мне, но я был настолько слаб, что не мог ничего сделать. Я почувствовал себя лучше лишь утром, а на Ямайку мы с Риком возвращались ранним рейсом. До отъезда у меня с девушкой был секс, и она огорчалась, что я ухожу.

Я отдал все свои деньги и большинство украшений, за исключением алмазной цепи за пятьдесят или шестьдесят тысяч, которая была на мне. Для меня это было все равно что купить шоколадный батончик. Она не решалась брать это, но я заставил ее. Я надеялся, что она продаст это и получит достаточно денег, чтобы поддерживать всю свою семью как минимум в течение нескольких лет.

Я оставил девушку в гостиничном номере и встретился в холле с Риком. Мы поехали в аэропорт, чтобы дождаться своего самолета. Мы оба были жутко голодными, но у Рика тоже при себе не было денег. Меня окружили туристы, которые просили автограф, и я решил организовать бартер.

– Не были бы вы так добры купить нам еды в обмен на автограф? – просил я. Если кто-то не говорил по-английски, я показывал на стоявшую там еду и изображал, будто бы я ел.

Когда я прилетел на Кубу, я весил где-то 270 фунтов, но когда я вернулся на Ямайку, я потерял около тридцати фунтов [272]. Я не считал, что у меня было пищевое отравление или что я подхватил каких-то паразитов. Я не думал так до тех пор, пока я не встретился с одной из девочек, которых я привез из Нью-Йорка. То, что она сказала, страшно обеспокоило меня:

– Майк, ты так сильно потерял в весе даже без тренировок. Ты прекрасно выглядишь!

«Черт побери!» – подумал я.

Я был уверен, что подхватил СПИД. Когда я в ту ночь, прежде, чем отправиться на Кубу, взял домой тех стриптизерш, я трахал одну из них, и у меня соскочила «резинка». Как только женщина поняла, что произошло, у нее на лице появилось очень странное выражение.

Я был уверен, что она заразила меня СПИДом. А может быть, она думала, что это я заразил ее.

Я волновался весь рейс до Нью-Йорка. Я был еще слегка под кайфом после последней порции «кокса», которую я принял на Ямайке. Обычно я с королевскими почестями без малейшей задержки проскакивал таможенный контроль, но на этот раз меня встретили люди из национальной безопасности. Все эти ребята были большими задирами.

– Что вы делали на Кубе? – спросил один из них.

Откуда они знали, что я был на Кубе? В моем паспорте об этом не было никаких отметок. Затем я вспомнил о драке с папарацци в холле отеля. Это уже появилось в новостях.