Майк Тайсон - Беспощадная истина

– Я отдыхал там на Новый год, – ответил я.

– То есть вы вообразили себе, что можете просто взять и на денек слетать на Кубу на новогодние каникулы, не обращая внимания на имеющиеся законы, которые запрещают поездки на Кубу, – сказал чиновник.

– Я полетел туда из Ямайки, – сказал я, словно это решало проблему.

– Вы расходовали американские денежные средства? – спросил он.

– У меня были кубинские деньги, но никто не принимал их. Все там принимали только доллары США – ответил я. Я приобрел кубинские деньги, думая, что они там пригодятся, но, как оказалось, я попался на удочку.

Это было не лучшее время для того, чтобы быть пойманным пробирающимся на Кубу. Только что избрали Буша, и он заявил, что намерен запретить какие-либо отношения с правительством Кастро. Я решил разыграть религиозную карту.

– Меня здесь задерживают потому, что я мусульманин? – задал я вопрос тоном человека, производящего допрос. – Здесь нет никакого мусульманского дерьма. Я просто хотел хорошо провести время, брат.

Они все засмеялись. Стоит мне вызвать у окружающих смех, я превращаюсь в балаганного шута. Так что, я выдал им пару клоунских номеров, и они сказали: «Проходите. Вы можете идти».

Когда я вернулся в Штаты, я все еще был слаб и терял вес, поэтому первое, что я сделал, – это записался на прием к врачу. Я точно знал, что у меня СПИД. Я обзвонил всех своих друзей, чтобы попрощаться с ними. Я позвонил даже Монике и сообщил ей, что у меня СПИД и что я умру. Возможно, это был не самый умный шаг.

Я пошел к врачу-испанцу, и он сделал мне тест на СПИД. Он оказался отрицательным.

– Нет, доктор, он у меня есть. Вы как-то не так сделали этот гребаный тест. Пусть его сделает другой доктор, – попросил я. Он начал смеяться.

– Майк, у вас отрицательный диагноз ВИЧ, – сказал он.

– Вам кто-то заплатил, чтобы вы сказали, что у меня его нет? – спросил я. Наконец он все же убедил меня, что у меня нет СПИДа.

Меня больше не одолевали заботы. Через несколько месяцев мне предстоял крупный поединок с Ленноксом Льюисом за титул в супертяжелом весе, а я трахался на Ямайке и на Кубе и не то что не тренировался, а просто вел образ жизни настоящего наркомана. Я должно быть, совсем спятил.

Затем начали сказываться результаты моей поездки на Кубу. Дэрроу был серьезно обеспокоен тем, что администрация Буша собиралась наказать меня в назидание другим.

Он направил информационную записку моим партнерам в боксерском мире и моей юридической команде:

«Как вы, несомненно, осведомлены, считается, что Майк якобы ездил на Кубу и в период своего пребывания там совершил нападение на кубинского журналиста. Я в меньшей степени обеспокоен упомянутым нападением (вряд ли кубинское правительство будет добиваться выдачи Майка с учетом нынешнего состояния кубино-американских дипломатических отношений), нежели тем фактом, что Кубино-американский национальный фонд (КАНФ) [273]обратился в Министерство юстиции и Министерство финансов США с просьбой провести расследование уголовно наказуемых нарушений закона «Меры регулирования для осуществления контроля за кубинскими активами» [274]и «Закона о торговле с враждебными государствами» [275]со стороны Майка. Трудно определить, насколько серьезно администрация Буша намерена заниматься этим вопросом. К сожалению, администрация Буша, стремясь возместить ущерб, причиненный администрацией Клинтона в результате дела Элиана Гонсалеса [276], обещала таким организациям, как КАНФ, усилить уже имеющиеся ограничения на поездки на Кубу и торговлю с ней.

Откровенно говоря, я не был осведомлен о поездке Майка на Кубу. В том случае, если Майк находился там как лицо, пользующееся привилегиями в соответствии с законом, или же, если расходы Майка во время его пребывания на Кубе были покрыты лицом, на которое не распространяется юрисдикция США при условии, что Майк не предоставлял каких-либо услуг правительству Кубы или кубинским гражданам, мы должны как можно скорее подтвердить это.

И наконец, я настоятельно рекомендую Майку воздержаться от каких-либо новых заявлений относительно его поездки на Кубу. В связи с этим я связался с Томом Фаррэем из ESPN, у которого, якобы, имеются многочисленные фотографии и высказывания Майка, относящиеся к его поездкам. Майк будто бы заявил, что он был там в качестве туриста для того, чтобы поддержать «народ» Кубы. Мы отказались подтвердить, что Майк находился на Кубе. Наиболее важный момент заключается в том, что Майк не должен посещать другую страну без предварительной консультации с адвокатом. Это особо актуально, принимая во внимание его статус как правонарушителя и поставленного на учет лица, совершившего преступление сексуального характера».

Дэрроу всегда защищал мои интересы. Поездка на Кубу не имела для меня никаких последствий.

Но сразу же после моего возвращения Моника подала на развод. Подозреваю, ей надоели мои выходки, которых было уже предостаточно. И мой звонок о том, что я болен СПИДом, наверняка также не способствовал укреплению наших отношений. И то, что стриптизерша из Финикса только что родила мне мальчика, только усугубляло ситуацию. Я не мог винить Монику. О каком браке могла идти речь, если я мог в течение вечера трахнуть пять разных девушек, а затем просто послать ей деньги? Я не уверен, любили ли мы вообще друг друга.

Я встретился с матерью моего будущего ребенка, Шелли, в стриптиз-клубе в Финиксе. Мне она очень понравилась. Шелли содержала свой дом в идеальном порядке и много чего делала для меня. Она была помешана на поддержании хорошей физической формы, поэтому, когда я в ходе тренировок делал пробежку, она бегала вместе со мной. Я пробегал пять миль, а она – десять. Она всегда переигрывала меня. Однажды мы с Дэррилом, моим помощником, перебрасывались набивным мячом весом пятнадцать фунтов, и Шелли также приняла в этом участие. И я, и она сделали двести пятьдесят бросков, затем я почувствовал боль и остановился, а она продолжала работать с Дэррилом. Этот худой цыпленок весом девяносто фунтов [277]сделал, должно быть, пятьсот бросков. Она совершенно загнала нас.

Шелли пыталась как-то повлиять на наши отношения. Она переговорила с Хоуп и выслушала ее советы о том, как сделать меня счастливым. Когда она забеременела Мигелем, я понятия не имел, как мне позаботиться о другом ребенке. В то время я был на мели, у меня была куча долгов. Она говорила, что намерена сделать аборт, но не решилась на это.

Поединок с Льюисом был запланирован на апрель, так что у меня оставалось не так много времени для того, чтобы остановиться с «коксом» и травкой и начать всерьез тренироваться. Когда я 22 января прилетел в Нью-Йорк на большую пресс-конференцию с Ленноксом, я все еще был под кайфом от «кокса». Нас поставили лицом друг к другу на чуть приподнятых помостах на большой сцене в театре «Хадсон». Диктор Showtime Джимми Леннон-младший представил каждого из нас, словно перед настоящим поединком. Как только объявили Льюиса, я совершенно потерял голову. Я смотрел на него и хотел врезать этому уроду. Я сошел со своего помоста и приблизился к нему, глядя прямо ему в лицо. Подозреваю, что Льюис ожидал неприятностей, потому что рядом с ним ошивалось около десятка здоровенных амбалов, и как только я подошел к нему, все они подтянулись. Со мной было всего несколько телохранителей, Энтони и Рик, а также мои тренеры и Шелли Финкель. В лагере Льюиса, должно быть, решили, что мы, увидев их амбалов, пойдем на попятный.