Майк Тайсон - Беспощадная истина

После того как я предложил пожениться в тот же вечер, у меня появилась невыносимая боль в шее от защемления нерва или по какой-то еще причине. Мы ехали к отелю «Хилтон», и я буквально извивался от этой боли.

– Тебе нет необходимости жениться на мне. Я не хочу заставлять тебя делать это, – сказала Кики и расплакалась.

– Я хочу жениться на тебе, мне просто сейчас чертовски больно, детка. Почему все всегда должно быть связано обязательно с тобой? Почему я должен веселиться и хихикать, как ты? Мне сейчас чертовски больно.

В моих делах был полный хаос, все шло как-то шиворот-навыворот. От употребления «кокса» на губах у меня был герпес. У меня был лишний вес, а теперь еще и это защемление нерва. Кики между тем занималась разной свадебной фигней. Поскольку она была суеверна, требовалось что-то голубое из одежды, поэтому она надела голубые трусики. Требовалось также что-то от другого человека, поэтому она надета браслет своей мамы. Что же касалось старой вещи, то их у нее было много, так что с этим не было никаких проблем. Мы добрались до часовни, и я с трудом мог поверить своим глазам – парень, который сочетал нас браком, выглядел, как «Слик» [337], рестлинг-менеджер, который ведал делами «Биг Босс Мена» [338]. Мы оба с Кики выглядели настолько неудачно, что сначала даже не захотели делать никаких фотографий, но затем «сломались» и все-таки сфотографировались. Когда мы начали просматривать снимки, парень, который сочетал нас браком, сказал: «Это будет пожертвование, оно от семидесяти пяти долларов». Как можно назначать цену за пожертвование? Я чувствовал, что он был готов позвонить в полицию, словно мы собирались сбежать вместе с фотографиями.

Когда мы вернулись домой, Милан плакала, поэтому Кики побежала наверх покормить ее. Рита смотрела телевизор.

– Мама, мы только поженились, – сказал я ей.

– Да ладно! Не может быть! И кто же сочетал вас браком? – спросила она.

– «Слик» из Всемирной федерации рестлинга, – ответил я. Затем я рассказал ей, как все было на самом деле. Она была очень взволнованна.

Мы не обменивались кольцами, не устраивали себе медового месяца. Кольцами мы вообще обзавелись только через год, а наш медовый месяц закончился уже через пару дней. Мы с Кики никогда не ссорились. Мы соблюдали полное спокойствие до тех пор, пока я не говорил: «Я вот сейчас покажу тебе!», и после этого мы начинали ссориться, как не знаю кто. Когда проблемы совсем допекли меня, я подумал: «Что же, черт возьми, происходит?» У меня еще сохранялась склонность к наркотикам, и порой я переходил границы дозволенного. Мы ругались по поводу моих отлучек из дома. Я сделал шаг в правильном направлении: я стал употреблять «кокс» не каждый день, а раз в неделю, затем раз в две недели, затем раз в три недели и, наконец, довел это до одного раза в месяц.

Каждый раз, когда я оступался, мне было стыдно за то, что я возвращался домой в таком состоянии к Кики, ее маме и нашему малышу. Я возвращался потный, как свинья, весь в жару, и Рита делала мне холодные компрессы в то время, как Кики ругалась на меня почем зря.

– Не видишь, как поступает твоя мать? Не говори, б… дь, ничего, – учил я Кики. – Делай, как твоя мать.

– Моя мать не замужем за тобой, – отвечала она.

Через неделю после моего дня рождения я пошел с одним приятелем и всю ночь ширялся «коксом». Кики не могла уснуть, потому что я не пришел домой, и стала искать по «Гуглу» мое имя, чтобы понять, не арестован ли я. Вдруг она закричала и побежала в комнату Риты.

– Майк мертв! Я только что видела его в Интернете!

Там было сообщение о том, что я с приятелями отмечал свой день рождения и скончался от тяжелого сердечного приступа.

Рита сразу же взяла телефон и позвонила в морг.

– Поступал ли к вам Майк Тайсон? – спросила она.

– А почему вы это спрашиваете? – ответили там.

– Потому что он умер, – сказала она.

– А как вы узнали, что он умер?

– Вот в том-то и дело! Мы не знаем, умер ли он, поэтому и звоним, – объяснила Рита. – Это его теща и его жена. Мы пытаемся выяснить, поступало ли к вам его тело.

Они попросили Риту подождать, а затем один парень ответил:

– Нет, под таким именем к нам никто не поступал.

На следующий день я вернулся, довольный и беспечный.

– Привет, ребята, – сказал я. Я был под сильным кайфом.

– Ты просто идиот! – сказала Кики. – Я искала тебя повсюду, зашла в Интернет, а там было сообщение, что ты умер от сердечного приступа.

Я начал смеяться.

– Сообщения о моей смерти сильно преувеличены, – перефразировал я Марка Твена.

Кики, однако, не находила это смешным. Она схватила Милан, выкрикнула: «Я ухожу отсюда!» – и побежала вниз по лестнице к машине.

– Куда ты? – спросила Рита.

– Просто ухожу, – ответила Кики. – А ты остаешься с ним?

– Да, кому-то ведь надо остаться, – сказала Рита.

– Не волнуйтесь, мамочка. Я буду заботиться о вас, – заявил я, словно моя обдолбанная наркотой задница была в состоянии заботиться о ком-либо. Я едва мог держаться на ногах.

Кики выпустила пар и вернулась домой. Ее беспокоило то, что она заставила меня жениться на себе, что именно поэтому мы ссорились и я срывался.

– Ты не сердишься на меня? – интересовалась она у меня.

– Ты же знаешь, что никто не может заставить меня делать то, чего я не хочу, – успокаивал я ее.

Мне уже самому опротивели свои срывы. За несколько недель до этого вышел фильм «Мальчишник в Вегасе», он имел большой успех. Как-то приняв дозу, я позвонил режиссеру Тодду Филлипсу.

– Тодд, послушай, когда следующий фильм, блин? Хочу сняться в нем, Тодд. Не обмани меня, приятель.

В связи с тем что «Мальчишник в Вегасе» был номинирован на «Премию молодежного выбора» [339], в июле мы все отправились в Лос-Анджелес. Я взял Рейни, свою дочь от Моники, и она была очень рада встретиться там с «Джонас Бразерс» [340]. Эти парни были там распорядителями, и им хотелось сделать пародию с моим участием, в которой я выступил бы в роли садистского парикмахера, который стрижет одного из братьев.

Через несколько недель мы вновь вернулись в Лос-Анджелес для участия в церемонии вручения наград ESPY [341]. Это поездка прошла не так хорошо, как в прошлый раз. Мы так нуждались, что не могли даже позволить себе остаться в отеле, в котором телеканал ESPN разместил нас, на несколько лишних дней. После окончания церемонии мы с Кики поссорились на обратном пути в отель, поэтому, когда мы туда добрались, она с Милан, Ритой и Дэррилом поднялась наверх, в номер, а я тайком прокрался к своей машине. Я привез с собой немного «кокса», о котором они не знали, и время от времени втихую ширялся, а также выпивал, так что к этому времени я был довольно сильно пьян. Я завел машину и вдруг вспомнил, что оставил свой телефон на скамейке автостоянки, где я пережидал, поэтому я вышел и взял телефон, но случайно при этом захлопнул машину на замок.