Майк Тайсон - Беспощадная истина

Зрители покидали церемонию, и я увидел молодую белую леди, с которой я как-то провел одну ночь несколько лет назад. Она тоже остановилась в отеле.

– Привет, как поживаешь? – сказал я.

Она взглянула на меня и испугалась. Она увидела, что со мной не все в порядке.

– Нет-нет, я просто иду к себе в номер, – сказала она и поспешила прочь.

Я решил, что это и для нее была только встреча на одну ночь. Я позвонил в «Американскую автомобильную ассоциацию», они приехали и открыли мою машину и даже не взяли за это денег. Я сел за руль и поехал. У одного из моих приятелей в доме на Беверли-Хиллз была вечеринка с кокаином, так что мне не следовало упускать такую возможность. Я, однако, понятия не имел, как добраться от отеля в центре Лос-Анджелеса до шоссе на Беверли-Хиллз. Подозреваю, что я немного повилял, а затем сделал причудливый поворот. Вслед за этим я увидел в зеркале заднего вида свет фар и услышал сирену и команду по громкоговорителю: «Прижмитесь к обочине дороги!»

Я не только прижался к обочине, но и выехал, б… дь, на нее, настолько я был обдолбанным. «Вот черт!» – подумал я. Мне вновь светил тюремный срок. Коп вышел из своей машины и подошел ко мне. Я опустил стекло.

– Майк Тайсон! Вот это да! – воскликнул он. – Послушайте, у вас отлично получилось в «Мальчишнике в Вегасе»! Майк, мы следовали за вами некоторое время. Вы постоянно виляли на дороге.

Должно быть, мне вспомнились навыки, полученные от Каса, но в долю секунды, услышав нотки дружелюбия в его голосе, я проявил к нему все добрые чувства, на которые только был способен. Мне пришлось это сделать, поскольку мои права были временно недействительными и у меня не было с собой документов на машину.

– Послушай, приятель, извини, если я вел машину не совсем ровно. Дело в том, что я, похоже, слегка заблудился. Я пытаюсь найти дом своего друга в Беверли-Хиллз, но не знаю, как добраться до шоссе. Не могли бы помочь мне? Вот адрес.

И я дал ему адрес своего приятеля. Он взял мою бумажку и направился к своей машине. Он там прокопался ужасно долго, я даже испугался, что он проверяет данные обо мне и сейчас увидит, что мои права временно недействительны. Я здорово перенервничал. Наконец он вернулся к моей машине.

– Майк, мы узнали, где это. Следуйте за нами, и мы покажем вам дорогу.

Да! Сегодня вечером я смог весьма удачно разыграть свою карточку знаменитости под названием «Освобождение из тюрьмы» [342]. Я не думаю, что офицер собирался продемонстрировать мне какую-то особую симпатию, но в конечном итоге именно это он и сделал. Они доставили меня на вечеринку, проводив меня, по существу, до самой двери!

Мой друг был достаточно сильно удивлен, увидев меня в сопровождении двух офицеров Департамента полиции Лос-Анжелеса.

– Мы оставляем под вашу ответственность Майка Тайсона, и вам лучше убедиться, что утром он благополучно доберется домой. Если только мы узнаем, что он был за рулем, – учтите, что ваш адрес у нас записан, – сказал один из копов.

Нет более крутого кайфолома, чем заявиться на вечеринку с кокаином с двумя полицейскими. Поэтому, как только копы исчезли, все завершили свое веселье. Я вернулся к своей машине, совершенно безобразно пьяным и под дурью, и каким-то образом смог добраться до отеля «Беверли Хилтон». Там я бросил свою машину и пошел в отель выпить и позвонить насчет новой дозы «кокса». Когда я вернулся, служащий автостоянки отказался отдать мне ключи от машины.

– Вы не можете вести машину в таком состоянии. Я присмотрю за ней, – сказал он. Поэтому я позвонил Кики и попросил ее забрать меня. Прежде чем она приехала, я переменил свое решение, поймал такси и поехал на бульвар Сансет в сигарный бар своего приятеля Марка. Самого Марка не оказалось на месте, но там был партнер. Как только он увидел меня, он весьма обеспокоился, немедленно выставил всех, закрыл заведение и позвонил Марку. Марк, появившись, забрал меня и отвез домой к моему приятелю Джеффу Грину.

Между тем Кики бросилась в отель и обнаружила там машину, но не меня. У друзей она узнала, где я. Однако к моменту, когда она попала в сигарный бар, меня там уже давно не было. В конце концов, мы пересеклись в отеле «Андаз» на бульваре Сансет, где провели ночь перед возвращением в Лас-Вегас.

Когда мы вернулись в Лас-Вегас, у меня было еще несколько рецидивов, и Кики решила, что пришло время отправить меня обратно в реабилитационный центр. На этот раз у нас совершенно не было денег, и она, конечно же, не собиралась устраивать меня в теплый летний лагерь для знаменитостей типа «Уандерлэнд» или «Промисиз». Она полагала, что мне нужна реальная программа. Поэтому она зашла в Интернет и нашла там программу под названием «Импакт», которую предлагали в Палм-Спрингс, примерно в часе езды от Лос-Анджелеса. Кики прочитала онлайн-брошюру и подумала, что все, о чем там было написано, должно подходить для меня. Ведь мне нужен нормальный подход, без всяких излишеств, без всякого баловства и без всей остальной туфты для знаменитостей. Она ничего не знала о реабилитационных центрах и не имела ни малейшего понятия о том, что данное заведение, похоже, было предназначено для реабилитации разных забулдыг и неудачников. Она капала мне на мозги до тех пор, пока я, наконец, не согласился туда поехать.

Я заныкал пару «осьмушек» «кокса», упаковал сумку, попрощался с Дэррилом и отправился в Калифорнию. Добравшись до места, я последний раз ширнулся «коксом». Я зарегистрировался, и тогда один из консультантов реабилитационного центра спросил меня, имеются ли при мне какие-либо наркотики, чтобы сдать их. Я отдал ему то, что у меня осталось, то есть почти «осьмушку» «кокса».

– Годится! – сказал он и исчез у меня за спиной. Когда он снова появился, он вел себя весьма странно. Этот ублюдок употребил мой «кокс»! А это был очень хороший «кокс»! В реабилитационном центре работали наркоманы! Они показали мне мою комнату, она была в трейлере. Все это место, по сути дела, представляло собой трейлерный парк.

Я не был счастливым обитателем этого реабилитационного центра. Он был переполнен агрессивными наркошами, сидевшими на «винте» [343], и бандитами, которые по решению суда должны были проходить курс лечения. Я не исключал, что с последними мне, возможно, придется драться. Я продержался ночь, дождался восьми утра и заявил им, что ухожу. Они позвонили Кики и сообщили ей, что я недоволен и намерен уйти. В одиннадцать часов утра они вновь позвонили ей.

– Послушайте, он действительно недоволен.

Потом ей позвонил я.

– Мне трудно поверить, что ты засадила меня в это место. Я не могу здесь больше оставаться, я хочу уйти.

– Попробуй еще немного, – попросила она.

Спустя полчаса я сломал один из стульев, который был больше похож на элемент садовой мебели, и меня отвезли к ближайшей автобусной станции. Это место оказалось для меня слишком крутым. Однако должен признать, что, когда я находился в реабилитационных центрах «Уандерлэнд» и «Промисиз», потребовалось от восьми до четырнадцати месяцев, чтобы привести меня в чувство. В этом же месте понадобилось лишь полдня на то, чтобы я, вернувшись домой, в дальнейшем, за исключением одного небольшого срыва, больше уже никогда не напивался и не употреблял «кокс».