Майк Тайсон - Беспощадная истина

Было здорово вновь увидеть Эвандера. Мы с ним оба были из трущоб и затем стали авторитетными, уважаемыми боксерами. Я получил возможность по-настоящему извиниться перед ним и перед всеми. Мы смогли показать молодым ребятам, что раз уж мы смогли помириться, это должно послужить примером для всех них. Следует надеяться на то, что они перестанут с бессмысленной жестокостью убивать друг друга.

Опра смогла обеспечить обратную связь еще кое с кем. Робин на некоторое время выпала из поля зрения общественности, поэтому она позвонила, чтобы выразить протест против той части моего первого появления на шоу, когда мы обсуждали ее. Опра продемонстрировала вырезку из той передачи «20/20» , где Робин поносила меня, в то время как я отмалчивался.

– Почему вы все это время просто отсиживались? – спросила меня Опра.

– Не знаю. Я был просто потрясен, – ответил я.

– Вы были удивлены тем, что она говорила такие вещи?

– Да. Я действительно, хотел дать ей тумака в этот момент, но просто не мог этого сделать.

Весь зал рассмеялся от моих слов.

Робин была разгневана. Она даже вынудила Опру пригласить ее на шоу, чтобы опровергнуть мои слова и заново начать свою карьеру. Я всем оказал посильную помощь.

Нам звонили все наши друзья, чтобы сказать, какое удачное получилось шоу Опры с моим участием. Я, однако, не решился просматривать его. Мне было очень неловко за свою тучность, это меня слишком угнетало.

Я продолжал свое веганство, я упорно работал над этим, и медленно, но верно лишний вес стал исчезать. В конце января 2010 года я отправился в один бар в гетто Лас-Вегаса. Там был мой приятель, и как-то так сложилось, что я опять ширнулся. К этому времени у меня не было срывов уже шесть месяцев. Не знаю, почему я вдруг расслабился и решил выпустить джинна из бутылки, но это произошло. Я принял совсем немного, но это был «кокс». В тот вечер я вернулся домой довольно рано, Кики еще не спала, и она сразу поняла, что я под кайфом. Она не стала кричать, ругаться, проклинать меня и грозиться уйти из дома вместе с ребенком, как она делала это раньше, когда у меня случались срывы. Она просто ушла спать к Милан. Я пришел туда поговорить с ней, я чувствовал себя очень виноватым. Я не хотел расстраивать ее, и особенно мне не хотелось, чтобы Милан когда-либо видела меня под дурью.

– Итак, сегодня вечером ты принимал «кокс», верно? – спросила Кики.

– Да, – ответил я.

– Черт! Проклятье! Майк, давай же! Тебе надо вернуться в реабилитационный центр и завершить там курс лечения. Мы должны покончить с этим.

– Нет, я прошу дать мне еще один шанс, – сказал я. Я ни за что не хотел возвращаться в ад трейлерного парка того чертова реабилитационного центра.

– Тебе надо пойти туда завтра утром, – продолжала настаивать она.

– Со мной все будет в порядке. Со мной все будет хорошо. Просто дай мне еще один шанс.

Она согласилась. И с тех пор я не пил и не вынюхал ни одной дорожки «кокса».

У нас по-прежнему были финансовые проблемы. В феврале мы поехали в Европу, где у меня было публичное выступление в Англии и встреча с общественностью и прессой во Франции. В Швейцарии мне заплатили за то, чтобы я пришел в один крупный клуб и просто потусовался там. Но сначала мы поехали в Италию, где я появился на их переложении «Танцев со звездами» . Вначале я колебался, но они увеличили гонорар, а нам были нужны деньги. Когда Кики увидела мою партнершу, она осталась не слишком довольна. Это была привлекательная итальянская девушка, которая изо всех сил кокетничала со мной. Я как-то стал доставать из кармана свои сигареты, но она сказала: «Позвольте, я помогу вам», и я разнервничался, когда она дотронулась до меня. Кики могла наблюдать за нашими репетициями из-за двустороннего стеклянного зеркала, и я чувствовал, как она смотрит на меня через стекло. Я начинал потеть, девушка пыталась своей рукой вытереть мне пот, и это был полный атас. Эта юная леди была мне совершенно не интересна, но я представлял себе, какие мысли сейчас проносятся в голове у Кики с учетом того, как я раньше себя вел. Все, однако, закончилось благополучно: мы отработали свой номер и представили его, не оконфузившись.

Вернувшись в Штаты, я принял участие в съемках телесериала «Красавцы» в качестве приглашенной звезды. Некоторое время назад, разговаривая в одном из клубов в Лас-Вегасе с Джейми Фоксом [347], я встретил там Джереми Пивена [348], однако я тогда был слишком под кайфом, чтобы подойти к нему поздороваться. Спустя некоторое время мне позвонили и сообщили, что меня хотели бы пригласить на съемки в качестве одного из клиентов Ари Голда, который жалуется, что у него недостаточно работы. Это была смешная эпизодическая роль, в кадре должны были появиться еще двое моих детей, так что для них это было здорово.

Все актеры, вся съемочная группа была просто замечательной, и мы очень сблизились с создателем сериала Дагом Эллином. У Кики и ее брата появилась идея для телесериала, основанная, в общих чертах, на истории боксера, похожего на меня. Она поделилась ей с Дагом, и тому она понравилась. Телесериал «Красавцы» уже завершался, и он искал другой проект. Даг нанял сценариста с хорошим опытом, они подготовили пробу для телекомпании HBO и пригласили режиссером Спайка Ли. Сериал назывался «Да Брик» , он наделал много шума, но в конце концов HBO отказалась от него.

В июле меня на платной основе пригласили на кинофестиваль в Казахстане. Мы планировали после этого совершить паломничество в Мекку. Непосредственно перед нашим отъездом Кики узнала, что она снова беременна. Мы с ней обсудили вопрос относительно второго ребенка, и я подумал, что для меня было бы хорошо находиться вместе с Кики в течение всего времени ее беременности. Последний раз у меня не получилось сделать это, поскольку она была в тюрьме.

Однако на фестивале все пошло шиворот-навыворот. Мы были там на премьере фильма братьев Вайнштейн, на которую пригласили некоторых знаменитостей. Перед тем как оказаться на красной ковровой дорожке, мы с Кики серьезно поссорились, затем между нами произошла еще одна ссора на коктейле перед фильмом. Поэтому сразу же после демонстрации фильма Кики вернулась в отель и прошла в номер своей матери.

Я вошел в номер несколько минут спустя.

– Послушай, нам нужно расстаться, ясно? – сказал я ей.

– Хорошо, я согласна, – ответила она.

Кики поискала, какие были рейсы обратно в Штаты, и нашла один через несколько часов. Мы не пробыли там и дня, но она взяла Милан и свою мать и улетела домой. Я действительно, считал тогда, что наш брак вряд ли сохранится.

Тем не менее, я все же решил совершить паломничество. Вместе со мной находился мой бывший сокамерник Фарид, он тоже был мусульманином, поэтому на следующий день мы отбыли в Мекку. Я с нетерпением ожидал хаджа, хотя не был настоящим мусульманином в буквальном смысле этого слова. Я родился католиком, моя мать была католичкой. Хотя мой отец и не был особенно искушен в этих вопросах, но он был из Южных баптистов [349]и настоял на том, чтобы я, мой брат и моя сестра крестились. Мне было десять лет, когда меня повели креститься. Это выглядело так: все возлагают на тебя руки и восхваляют бога, а ты должен потерять сознание. Я отказывался терять сознание.