Бхагаван Раджниш (Ошо) - Великий секрет. Беседы по песням Кабира

У иудеев есть уникальная книга под называнием Талмуд. Она содержит изречения, которые вы не найдете ни в каких других писаниях мира. Там есть высказывания наподобие следующих: «Бог не такой уж любезный. Бог – не ваш дядя. Бог – это землетрясение». Кабир тоже говорил что-то подобное, он говорил: «Обитель любви – это не дом вашей тетушки».

Бог настолько же благостен, насколько и зол. Сатана находится не снаружи бога, он не может там быть. Бог – это и то, и другое. То, что вы называете добром, находится внутри него, но и то, что вы считаете злом, находится там же: оба рождаются в нем. В нем – и смерть, и рождение. Бог – это радость в момент рождения, но также и слезы в момент смерти. Он тьма, но также и свет. Смотрите на вещи во всей их полноте и не беспокойтесь о том, что происходит, потому что гораздо большее беспокойство случится с вами тогда, когда вы увидите целое. Вы окажетесь в большом затруднении, так как полностью лишитесь покоя. Ум исчезнет, исчезнет способность различать, вы перестанете что-либо понимать. Почва уйдет из-под ваших ног, и вы будете трепетать. Бог – это и то, и другое. Он и землетрясение, и благоухающий цветок. Когда случается землетрясение и погибают тысячи людей, – это тоже бог. Он является всем – и рождением и смертью, и ночью и днем. Бог – это все.

Поэтому неправильно говорить, что он бесформенный или что он обладает формой, ведь в любом случае будет присутствовать противоположность. Бог – это окончательное единство всех противоположностей. В нем все сходится, в нем все встречается. Ничто не может его избежать. Бог – это великий океан, в который стекаются все реки. Грешник и святой становятся в нем едиными.

Различия между грехом и добродетелью, между грешником и святым вы создаете сами. И из-за этих различий мы пребываем в иллюзии. Мы поклоняемся святому и ненавидим грешника, мы восхваляем добро и проклинаем зло. Но бог – это и то, и другое. Во зле он присутствует в той же степени, что и в добре. Если бы это было не так, тогда как злой человек мог бы жить? Злые люди существуют, и бог заботится о них.

Кабир говорит, что это и есть путь, и что, если вы отклонитесь от него хотя бы на йоту, то заблудитесь. Видеть целое – вот в чем заключается путь. Поэтому смотрите на целое как на целое. Какие бы ни возникали трудности, какие бы ни возникали препятствия, как бы непостижимо это ни было для вашей логики, для вашего ума, как бы он ни трепетал, вам не нужно об этом беспокоиться. Просто пытайтесь видеть во всем целое.

Ум всегда стремится все свести к простым и понятным вещам. Арифметика проста и понятна, поэтому ум ею заинтересован. Логика тоже проста и понятна, поэтому ум интересуется и ею. Но поэзия не так проста, не так понятна, поэтому она не столь привлекательна для ума. Любовь для ума – абсолютная загадка, и ум никогда не путешествует по ее владениям.

Божественное – это окончательное единство всех противоположностей. «Этого не может быть, – говорит ум. – Как можно поверить в то, что день и ночь – это одно целое, что добро и зло едины? Как такое возможно?» – «Это непостижимо, – скажет он. – Это невозможно! Разве можно объединять добро и зло? Разве можно объединять день и ночь?» Их не нужно объединять – они уже объединены. И в этом единстве нет никаких различий. Никто не может сказать, когда кончается день и начинается ночь. И то, и другое – часть единого круга.

Мы думаем, что счастье и несчастье – разные вещи. Но вы когда-нибудь замечали момент, когда начинается счастье или несчастье? Вы когда-нибудь наблюдали это явление? Если вы понаблюдаете, то увидите, что счастье всегда сменяется несчастьем. Не бывает такого счастья, которое не превращалось бы в несчастье. И если вы в самом деле заметите этот момент, то сделаете уникальное открытие – вы достигнете чего-то такого, чего в этом мире никогда раньше не случалось: вы не сможете обнаружить несчастье, которое не превращалось бы в счастье. Возможно, для этого придется немного подождать, но оно непременно изменится.

Все сменяется на свою противоположность. Юность становится старостью, красота – уродством. Так происходит со всем на свете. Цветы опадают и превращаются в прах, и из этого праха рождается новое дерево. Все связано со своей собственной противоположностью. На самом деле такого явления как «противоположность» не существует, но мы говорим, что одно противоположно чему-то другому, просто для того, чтобы выразить, чтобы показать, что оно меняется.

Когда вы отбросите идею противоположности, ваш ум прекратит функционировать, и родится вера. Способность все разделять иссякнет, и на ее месте возникнет вера. Вера обладает такой силой, что способна в одно и то же время в каждом явлении видеть его противоположность. Она видит что-то и сразу видит его противоположность. Интеллект не столь силен, – он не может одновременно видеть событие и его противоположность. Он видит все разделенным на части и старается не видеть того, что выходит за пределы здравого смысла, что кажется нелогичным. Интеллект действует подобно логике. Он похож на садовника, следящего за тем, чтобы парадная часть сада была тщательно выстрижена и убрана. Он постоянно убирает все сухие листья и увядшие цветы вокруг парадного входа, и создается впечатление, что в этой части сада нет ни старости, ни смерти.

Как-то жил на свете дзэнский монах. Он был первоклассным садовником, и король этой страны послал к нему учиться своего сына. Все, чему принц научился у дзэнского монаха, он передал садовникам короля, которых было около тысячи. Работая в королевском саду, они исполняли все эти рекомендации. Монах сказал принцу: «Я приду взглянуть на твой сад через три года. Это и будет твоя проверка. Работай по моим инструкциям». Выполнить эти инструкции было не так уж сложно. В саду трудилось тысяча садовников, и сад расцветал день ото дня.

Через три года монах приехал посмотреть на работу принца. В тот день сад выглядел превосходно. Он был безупречно чист – ни единого сухого листа, ни одного завядшего цветка. Присутствовали и король со своей свитой. Оглядевшись по сторонам, монах показался разочарованным. Принц занервничал – ведь он выполнил все инструкции монаха, он полагал, что сделал все наилучшим образом, и теперь недоумевал, почему монах недоволен. Но, прогуливаясь по саду, тот становился все более и более удрученным. В конце концов, он сказал принцу:

– Это не то, что нужно. Ты должен учиться этому искусству еще три года. Твой сад устроен совершенно неправильно.