Майкл Крайтон - Парк юрского периода

Элис посмотрела на замороженный кусок тушки, на этот длинный хвост и трехпалые задние лапы и пожала плечами. Трогать тушку она не стала.

– Не знаю, – сказала Элис. – Но я бы сказала, что это и есть динозавр.

Стоун покачал головой:

– Это невозможно.

– Почему бы и нет? Это может быть какой-нибудь остаток или пережиток – или как там их называют?

Стоун снова покачал головой. Элис трудно было назвать специалистом в таких сложных научных вопросах – она была всего лишь техником из бактериологической лаборатории, расположенной в том же корпусе, только этажом ниже. И у нее определенно богатое воображение. Стоун припомнил случай, когда Элис казалось, что ее упорно преследует один из санитаров хирургического отделения…

– Знаете, Ричард, а ведь если это действительно динозавр, то у кого-то могут возникнуть бо-ольшие проблемы.

– Это не динозавр.

– А это кто-нибудь проверял?

– Нет, – признался Стоун.

– Вот видите! Ну, так отошлите это в Музей Естественной Истории или еще куда-нибудь, – предложила Элис. – Нет, правда, лучше бы вам это сделать.

– Мне будет стыдно, если я такое вытворю.

– Хотите, Ричард, я сделаю это для вас? – предложила Элис.

– Нет, не надо.

– Так что, вы совсем ничего не собираетесь с этим делать?

– Ничегошеньки! – Стоун положил тушку ящерицы обратно в морозильник и захлопнул дверцу. – Это не динозавр. Это ящерица. И вообще, чем бы она ни была, эта зверюшка вполне может подождать, пока профессор Симпсон вернется из Борнео и опознает ее. Все, Элис, решено – эту ящерицу мы никуда не станем отсылать.

Алан Грант стоял на коленях, согнувшись почти до самой земли. Царила страшная жара – термометр показывал около сорока градусов по Цельсию. Колени болели, несмотря на то что Грант предусмотрительно надел резиновые прокладки-смягчители. Легкие горели от едкой щелочной пыли. Пот крупными каплями стекал со лба и падал на сухую землю. Но Грант не обращал внимания на эти мелкие неудобства. Все его внимание было приковано к кусочку земли площадью в двенадцать квадратных сантиметров, над которым он склонился.

Осторожно работая зубочисткой и мягкой косметической кисточкой из верблюжьей шерсти, Алан Грант очищал от земли маленький, тонкий L-образный фрагмент челюстной кости. Косточка была всего три сантиметра длиной и толщиной не больше мизинца. На ней хорошо сохранился рядок зубов – маленьких ровных выступов с характерным загибом к внутренней стороне. Когда он откопал эту кость, от нее откололись маленькие кусочки. Грант прервался ненадолго и обмазал кость слоем резиноцемента, а потом снова стал потихоньку высвобождать ее из земли. Не оставалось никаких сомнений, что перед ним – челюстная кость детеныша плотоядного динозавра. Ее обладатель умер семьдесят пять миллионов лет назад, в возрасте приблизительно двух месяцев. Если повезет, Грант надеялся отыскать и весь остальной скелетик. Тогда у него будет первый и единственный в мире полный скелет детеныша плотоядного…

– Эгей, Алан!

Алан Грант поднял голову и прищурил глаза от яркого света. Потом вытер рукой пот со лба и надел солнцезащитные очки.

Он вел раскопки на выветренном склоне холма, в пустынных землях за Змеиным озером в штате Монтана. Под голубым куполом неба на многие мили вокруг раскинулись пологие, источенные ветрами холмы, из которых повсюду выглядывали глыбы ломкого белого известняка. Нигде ни деревца, ни кустика. Здесь не было ничего, кроме голых скал, раскаленного солнца и пронизывающих ветров.

Путешественникам здешние «плохие земли» казались пустынными, мрачными и унылыми. Но когда Грант оглядывался вокруг, его взору открывалась совершенно иная картина. Эта пустыня – все, что осталось от другого мира, совсем не похожего на наш, исчезнувшего с лица Земли восемьдесят миллионов лет назад. Перед мысленным взором Алана Гранта представал теплый, заболоченный залив огромного Внутреннего моря, которое плескалось здесь в те давние времена. Это Внутреннее море было шириной более тысячи миль и занимало всю равнину от поднявшихся гораздо позже Скалистых гор до отвесных утесов Аппалачей. Весь запад Америки был тогда сокрыт под водами этого моря.

В те стародавние времена небо было затянуто тучами, темными от дыма множества действующих вулканов. Воздух был плотным, перенасыщенным углекислым газом. Вдоль всей береговой линии тянулись буйные заросли гигантских растений. В водах доисторического Внутреннего моря не было рыбы, зато там в изобилии водились разнообразные моллюски и черепахи. Над водами залива парили птерозавры, время от времени срываясь в пике, чтобы подхватить с поверхности воды съедобные водоросли. Несколько плотоядных динозавров бродило по болотистым берегам залива, среди высоких пальмовых деревьев. А неподалеку от берега в заливе был островок, совсем небольшой, площадью всего в пару акров. Окруженный густыми непроходимыми зарослями, этот островок был настоящим святилищем, в котором семейства травоядных уткоклювых ящеров откладывали яйца в общие гнезда и выращивали свое крикливое потомство.

За миллионы лет, минувших с тех пор, бледно-зеленые щелочные воды залива обмелели, залив сперва превратился в озеро, а потом и вовсе исчез. Оголенная земля высохла и потрескалась под немилосердными лучами жаркого солнца. А прибрежный островок с яйцами динозавров превратился в выветренный пологий холм посреди пустыни на севере штата Монтана, где теперь проводил раскопки профессор палеонтологии Алан Грант.

– Эге-гей, Алан!

Грант поднялся с колен – бородатый мужчина лет сорока, с выпирающей бочкообразной грудной клеткой. Со стороны соседнего холма доносилось гудение портативного генератора и стук пневматического бурильного молотка, которым разбивали твердые горные породы. Алан увидел детей, которые работали возле бурильной установки, – дети осматривали крупные куски камня, выискивая в них окаменевшие остатки костей, а потом относили камни в сторону. У подножия холма был разбит лагерь – шесть индейских типи, в которых жили участники экспедиции, тент, под которым располагалась столовая, и трейлер, в котором находилась полевая лаборатория экспедиции. А в тени трейлера-лаборатории стояла Элли и махала Гранту рукой.

– У нас гости! – крикнула Элли и показала на восток.