Бонансинга Джей - Ходячие мертвецы. Вторжение

Гарольд Стобач взял слово.

– Если кого-нибудь интересует мое мнение, я должен сказать… В общем, я согласен с Бобом и Глорией.

Он опустил взгляд, опасаясь встретиться глазами с Лилли.

– Я думаю… Ну, я просто не вижу никаких плюсов… в том, чтобы пойти назад… ну… вернуться наверх.

Лилли вскинула голову. Затем она с шумом отодвинула стул от стола, встала и принялась мерять шагами комнату.

– Ребята, вы просто не строите планов на долгосрочную перспективу. Не видите ее.

Никто не нашел что возразить. Боб смотрел в пол. Гнетущее молчание тяготило, создавая атмосферу похорон. Лилли понимала, что вопрос, который она задала – неизбежный вопрос о том, может ли вообще в их положении быть какая-либо долгосрочная перспектива, – давно мучил каждого из них в личных мыслях и ночных кошмарах. Она откинула назад прядь волос, упавшую на лицо, закусила губу и глубоко задумалась. Лилли слышала, как Томми нервно постукивал каблуком ботинка по стене позади нее. Наконец она произнесла:

– Ну что же… Хорошо. Давайте голосовать. Все, кто за то, чтобы никуда не идти, остаться здесь, в тоннелях, на… скажем, на обозримое будущее, – она оглядела собравшихся за столом, – поднимите руки.

Медленно, очень осторожно Глория подняла руку. Боб поднял вверх свою. Гарольд Стобач бросил нервный взгляд на Штернов, а потом, не без колебаний, тоже поднял руку. Три голоса за то, чтобы остаться в тоннелях.

– Ладно… Хорошо, – Лилли оглядела группу. – Все те, кто хочет хорошенько потрудиться, чтобы однажды вернуть город себе и вернуться домой, поднимите руки.

Барбара и Дэвид Штерн, нисколько не колеблясь, вскинули руки.

Лилли согласно кивнула и подняла свою.

– Кто бы мог подумать… У нас ничья.

– Постой-ка! – Барбара Штерн указала на Томми Дюпре, который стоял рядом, все еще подпирая собой стену тоннеля. Молодой человек держал руку высоко поднятой, а его румяное веснушчатое лицо искажала гримаса возмущения. Барбара сердито пробормотала:

– А он кто же, по-вашему? Безголосое угощение для ходячих?

На этот день были назначены две независимые вылазки за продовольствием и другими полезными вещами, одна под землей, другая на поверхности.

Первая, в которой участвовали Боб Стуки и Глория Пайн, начиналась вскоре после полудня. Они шли по карте, которую Боб сам вручную перерисовал с листа полевой съемки 140-летней давности. Они отправились в путь вниз по магистральному водопроводу, едва протиснувшись через восточные заграждения, а затем повернули на юг и пошли вниз по боковым тоннелям, которые до сих пор оставались неисследованными. Их цель – неработающее оборудование горнодобывающей компании, которое, если верить геодезическим данным округа, находилось сразу за восточным берегом реки. Они верили, что все виды припасов – включая и лекарства – до сих пор могут храниться там.

Тем временем Лилли и Томми Дюпре должны были пройти маршем около трех миль вниз по главному тоннелю провала у реки Элкинс-Крик, затем прокопать лаз в грязевых наносах и покинуть подземелье неподалеку от моста Пилсона, где множество изуродованных тел ходячих было разбросано в беспорядке на берегу залива, подобно погибшим времен Гражданской войны, прах которых истлел почти без остатка под безжалостным солнцем.

Свет, ветер и запах гниющей плоти на мягкой подстилке соснового леса, усыпанной скорлупками орехов пекан, производили настолько гнетущее впечатление, что у Лилли и Томми кружилась голова, когда они продирались сквозь тени деревьев вдоль берега ручья. Они двигались еще около мили, пока наконец не пришли к тайному автопарку Боба, припаркованному в сени огромных вековых дубов, где несколько внедорожников и пикапов были надежно укрыты маскировочной сеткой. Боб и Дэвид Штерн уже рисковали своими жизнями на прошлой неделе, когда спасали эти машины из Вудбери и Карлинвилля, где все уже кишело ходячими. Теперь Лилли и Томми быстро и молча реквизировали один из внедорожников: сняли завесу из листьев, нашли ключи на солнцезащитном козырьке, там, где их оставил Боб, завели двигатель и, осторожно переехав через возвышение, выехали на подъездную дорогу, которая вилась вдоль реки.

Пятнадцать минут спустя Лилли вылетела по съезду на устланные обломками по́лосы Девятнадцатого шоссе и направилась на юг. Ее задача – попытаться достичь Тифтона или даже Валдосты (это дальше, чем все, куда они когда-либо выбирались за припасами) до того, как стемнеет; а конечная цель ее путешествия – новый источник пропана, батарей, электрических лампочек и топлива, которое еще не было разобрано. Имелся в виду гипермаркет близ городка Кордел (12 000 жителей).

Она отметила, что топливный датчик изрядно обтрепанной «РАВ4» показывал бак, полный на три четверти, и объяснила Томми, что в таких случаях всегда следует удостовериться, что они не выходят за грань «точки невозврата». Томми никогда не слышал это выражение, и для него оно звучало зловеще, но Лилли объяснила: это означает только, что они должны убедиться в наличии достаточного количества горючего, чтобы вернуться домой.

В течение продолжительного времени они ехали по кладбищу разбитых машин вдоль оцепеневших грузовиков, превратившихся, благодаря смене сезонов, в огромные кучи листьев, и их остовы, заросшие кудзу, все глубже погружались в лужи вязкого битума. Маневрируя среди обломков, Лилли и Томми вели праздные разговоры о будущем, надеясь, что где-то впереди действительно было это будущее.

Томми начал вспоминать о покойных отце и матери, которые погибли в результате беспорядков, захлестнувших Вудбери в прошлом месяце. Он говорил о них как о героях, прощая им их фанатичность. Лилли была поражена зрелостью суждений мальчика. Вполне возможно, что она сейчас наблюдала побочный эффект бедствия. По-видимому, встреча с ним отлучила детей от нормального детства. Вероятно, оно одарило подростков за неизбежные потери, которые рано или поздно коснутся любого живого человека. Казалось, трагические события нескольких последних месяцев заставили Томми Дюпре почувствовать себя на своем месте, и это целиком захватило внимание Лилли.

Они ехали и болтали по дороге, ехали все дальше и говорили о загробной жизни, и Боге, и об Апокалипсисе, и о возможных причинах эпидемии, и понемногу обо всем в подлунном мире, что Томми только мог себе вообразить.

Они проехали мимо по меньшей мере дюжины заправочных станций, которые теперь лежали в руинах, с опрокинутыми колонками, многократно разграбленными служебными помещениями и с цистернами, на дне которых сухо, как в гробу. Они говорили еще немного.

Они говорили так долго, и разговор настолько захватил Лилли, что она сделала то, чего, как она думала раньше, невозможно сотворить даже раз в миллион лет. Она забыла о топливном датчике.