Ю. Майерс - Орел/Решка

Но ведь той ночью Эфраим и сам решил, что видел друга у двери в морг. Почему тот туда ходил? Почему до сих пор притворялся, что ничего не знал?

– Да ты просто опять в фотошопе поработал, – легкомысленным тоном заявил Эфраим.

– Это был ты, Эфраим. И произойдет то же самое, если я не получу то, чего хочу, – сказал Натан. – Но можно все устроить по-другому. Мы вновь можем стать друзьями. Из нас выйдет отличная команда.

– Друзья друг другу не угрожают.

Натан улыбнулся:

– Эф, ты же знаешь, я не мог – не стал бы – причинять тебе боль, – он засунул руки в карманы и пошел в парк. – А вот твоим друзьям – это другое дело…

– Что ты имеешь в виду?

– Раз ты рассказал Джене о монете, бьюсь об заклад, она знает, где ты ее прячешь. И от нее отговорок я не приму. Подумай об этом, – Натан свернул на тропинку и исчез из виду.

Эфраим должен был предупредить Джену. Он побежал в библиотеку.

Он всегда думал, что, если дойдет до драки, сможет побить Натана, но с появлением монетки стал сомневаться во всем. Натан умудрился вырубить Майкла Гупала, так что был кем угодно, но не слабаком.

Но друг не врал: Эфраим действительно его подвел. Если бы он так не стыдился его, то взял бы с собой на вечеринку к Джене, когда все только началось.

Но хуже всего то, что он начал жалеть об отсутствии монеты. Ею Эфраим мог торговаться и, что гораздо важнее, только так мог вернуть Натана в нормальное состояние. Если, конечно, друг уже не ушел слишком далеко.

Джена подняла взгляд, когда он ворвался в библиотеку.

– Ты рано, – сказала она.

Парень никак не мог отдышаться, вцепившись в абонементный стол. У него дрожали руки.

– Эфраим, что не так? – спросила Джена.

– Все.

Чтобы Эфраим успокоился, Джена усадила его за стол, а сама отправилась искать книги для читателей. С каждой минутой Эф беспокоился все больше. Он не спускал глаз со входа, так как хоть и сомневался, что Натан нападет на них прямо в библиотеке посреди бела дня, но все равно подпрыгивал при виде каждого посетителя.

Джена помогла пожилой женщине с компьютером, вернулась и, наконец, села рядом с Эфраимом.

– Что случилось? У тебя неприятности?

– Я только что разговаривал с Натаном.

– И?

– Он говорит, что не бьет Шелли. Он любит ее.

Джена нахмурилась:

– Ты ему веришь?

– Нет. Но не в этом дело, сейчас есть проблема поважнее. Джена, он спрашивал о монете.

– Странно. Я думала, он забыл о ней, ведь вы не касались друг друга во время последнего броска монеты.

– Но он помнит. Он не мог притворяться все это время. Тогда почему вспомнил?

– Вне зависимости от причины, разве это не хорошо? Это же значит, что вы опять друзья, так?

– Он, может, и помнит о нашей дружбе, но явно не в себе. Не такой, каким был. Раньше я его таким не видел, – сказал Эфраим.

Он никогда не боялся своего друга. Его тревожило, что Натан был настолько другим… настолько злым. Бесконтрольные движения, да и весь язык тела говорили о с трудом сдерживаемой жажде насилия. Что с ним стряслось? Правда, Эфраим больше боялся не за себя, а того, что Натан мог сотворить с Дженой, если не получит что желает.

– Он дал мне это, – сказал Эфраим и вручил Джене сложенный снимок. Она долго изучала его удивленными глазами. Затем положила изображением вниз и отодвинула подальше от них обоих.

– Значит, все действительно было так, как ты сказал, – сказала девушка. – Я хочу сказать, что верила тебе, но теперь мы точно знаем, что в морге был другой ты.

Он кивнул.

– Он угрожал тебе этим снимком? – спросила она.

– А как иначе? Но меня беспокоит не это. Он угрожал и тебе. Прости, что втянул тебя, Джена. Я не позволю ему тебя тронуть.

Девушка глубоко вдохнула.

– Я ценю защиту, но не волнуйся за меня. Натан просто хочет достучаться до тебя, так как знает о твоем комплексе героя. И чего он хочет?

– Монету, – ответил Эфраим.

– Ты рассказал ему, что избавился от нее?

– Он не поверил. Сказал, что я бы никогда не избавился от нее, потому что… – Он посмотрел на девушку: – Только из-за нее я тебе нравлюсь.

– Видишь? Он не знает, о чем говорит. Ты смог заполучить меня лишь избавившись от монетки, – улыбнулась Джена.

Эфраим почувствовал себя немного лучше.

– Но я все равно думаю, что нам следует быть осторожнее. Непонятно, что еще он может выкинуть.

– Эфраим, он – трус. Ничего хуже этого снимка он не сделает и сам об этом знает. Вот почему пытается испугать тебя.

– Пытается? У него получается, – сказал Эфраим.

– Буду смотреть по сторонам, если так тебе будет лучше.

– Я сегодня лучше за стойкой поработаю… Надо практиковаться, – он будет чувствовать себя куда лучше на открытом пространстве, где они с Натаном смогли бы видеть друг друга, а не где-нибудь в хранилище, убирая книги и беспокоясь за безопасность Джены.

Девушка внимательно взглянула на него.

– Я так думаю, ты просто не хочешь возиться с перестановкой периодики, – она встала и посмотрела на вход. – Спасибо за то, что присматриваешь за мной.

Он улыбнулся.

– С другой стороны, теперь у меня есть веская причина предостеречь Шелли, чтобы держалась подальше от Ната, – сказала Джена. – Если он начал угрожать людям, то бойфренд из него явно получится никудышный.

К концу дня Джена встревожилась не меньше Эфраима. Она так и не смогла связаться ни с Шелли, ни с Мэри.

После закрытия библиотеки они заперли вход. Эфраим отключал компьютеры, пока Джена проверяла помещения и выключала везде свет, и подпрыгнул от неожиданности, когда кто-то принялся стучать в стеклянные двери. Он поднял глаза, молясь, чтобы это был не Натан. Но вместо него снаружи стояли Мэри и Шелли.

Он поспешил к ним и увидел, что Мэри обнимает сестру, практически поддерживая ее. Красные глаза Шелли опухли, лицо покрывали темные потеки туши. Он открыл замок и отступил, когда автоматические двери открылись.

– Вы в порядке? – спросил Эфраим. Он заметил пурпурно-желтый синяк на руке, совсем не похожий на результат от удара теннисным мячиком.

Мэри посмотрела на него:

– Нат, он…

– Шелли, это он сделал с тобой? – спросил Эфраим.

Та закрыла глаза:

– Нат мертв.

Эфраим почувствовал, как в животе у него похолодело.

– Нет. Я же говорил с ним сегодня утром.

– Как и я, – она всхлипнула.

Эфраим беспомощно шагнул к ней, не зная, что сделать, потом махнул рукой, чтобы они вошли внутрь, и проводил к большому столу, где Мэри усадила Шелли в кресло.

Ошарашенный, встал рядом.

Натан умер. Нелепица какая-то. Эфраим прокрутил в памяти последний разговор. Значит, тогда он видел Натана в последний раз.

– Расскажите, что случилось, – попросил он, превозмогая собственные чувства.

– Его застрелили, – сказала Шелли.