Райчел Мид - Клятва истинной валькирии

– Да что тут…

Из-за спины мужчины вдруг выступила женщина. Рауль, увидев ее, побледнел. В толпе кто-то ахнул. А Джастин тем временем не знал, радоваться ему или бояться. Женщина – старше, чем он, ей перевалило за сорок, если он не ошибался – оставалась все такой же красивой. Резкие, суровые черты, которые так впечатлили его когда-то. Высокие широкие скулы, унаследованные от корейской бабушки, совсем не характерные для обычной внешности плебеев, темные волосы коротко, асимметрично острижены. Она решительно выступила вперед, люди расступались, и вскоре она уже стояла прямо перед Джастином. Положив руки на узкие бедра, она произнесла низким, с хрипотцой голосом:

– Это и в самом деле ты. Я-то думала, надо мной решили подшутить.

– Ну, здравствуй, Каллиста.

Он изо всех сил делал хорошую мину при плохой игре. Старался выглядеть беззаботно посреди окровавленной арены.

– Я был бы рад, если бы это оказалось шуткой. Можешь мне поверить.

Ее губы скривились в усмешке, и она окинула его долгим серьезным взглядом.

– Развяжите его. Не хватало нам только проблем с Внутренней безопасностью. Вы умудрились похитить одного из сотрудников, идиоты! – гаркнула она.

Рауль протолкался к ней и заорал:

– Нет! Я требую мести! Мести за Надю!

Каллиста прищурилась и мрачно уставилась на него:

– Рауль, мне очень жаль, что так все обернулось. То, что случилось с Надей, случилось по воле Амаранты. Уверяю тебя, в отсутствии твоей дочери есть высший смысл. Неужели ты хочешь воспротивиться воле богини?

Значит, Амаранта. Джастин долго не слышал этого имени. Культ ее возник после Упадка, она была чем-то вроде собирательного образа других богинь. И поклоняющихся ей насчитывалось не слишком много. До недавнего времени.

Рауль поворчал, но подчинился Каллисте. И приказал двоим громилам вытащить Юджина с арены. Все позабыли о них с Мэй из-за эффектного выхода Каллисты и теперь с удивлением обнаружили, что Мэй и ее жертва пребывают ровно в том же положении: Юджин лежит распростертый на полу, с ножом у горла. Мэй не шевелилась, пока один из здоровяков не попытался оторвать ее от поверженного противника. Мэй плавно приподнялась, встала, развернулась к громиле – и тот тотчас улетел на колючую проволоку ограждения. Парень жалостно взвыл, но никто не обратил на него внимания, потому что Мэй ударила другого верзилу в челюсть и для верности наподдала ногой – а у бедолаги захрустели ребра. Джастин услышал, как защелкали взведенные пистолеты, а Рауль заорал, требуя подкреплений.

– Стоять! – приказала Каллиста.

Она-то быстро поняла, что к чему.

– Не двигаться! А ты!..

И она перевела полный гнева взгляд на Джастина.

– Да как ты посмел привести сюда такую, как она?!

– Я к вам, между прочим, никого не приводил! Это все они!

Каллиста ткнула пальцем в направлении арены:

– Ты за ней и иди.

Мэй между тем вернулась в прежнее положение: наклонилась над Юджином и приставила нож к его горлу. Она водила вокруг себя свирепым взглядом, явно не желая расставаться с добычей. Чары висели над ней плотным облаком, глаза пылали. Джастин секунду поколебался и пошел вперед. Проскользнул в узкий ход между колючей проволокой и вышел на пустое пространство арены. Мэй напряженно следила за ним взглядом. Но не двигалась.

«Не прикасайся к ней, – предостерег Гораций. – Бой окончен. Она скоро придет в себя».

Джастин опустился на колени – к счастью, Юджин был еще жив.

– Мэй. Нам пора, – сказал он. – Ты победила, нас отсюда выпустят.

Мэй даже не моргнула. Интересно, она его слышит? Дышала преторианка быстро-быстро, а взгляд оставался диковатым и хищным.

– Мэй, – сказал он еще громче. – Давай, поднимайся. Нам нужно уходить отсюда.

Он положил руку ей на плечо, и она тут же оказалась прямо перед ним. Лезвие уткнулось ему в шею. Слова замерли у него на губах. Лезвие холодило горло.

«А я предупреждал», – пробурчал Гораций.

«Она меня не убьет», – подумал Джастин, но без особой уверенности.

«А ее богиня – убьет с удовольствием. И ты ей, похоже, уже не нравишься».

Сглотнув, Джастин поглядел Мэй прямо в глаза:

– Опусти нож и пошли отсюда. Я нуждаюсь в твоей защите.

Прошло несколько секунд, слова дошли до ее разума – даже через туман божественных чар. Он втайне надеялся, что в ней отозвалось чувство к нему, то, что она испытывала в Панаме. Но, скорее всего, восторжествовало обычное чувство долга. Так или иначе, взгляд Мэй вдруг сфокусировался. И она кивнула. Сверкание вокруг нее истаяло, а лицо стало прежним. На него смотрела прежняя Мэй. А когда вороны дали добро, он взял ее за руку и повел прочь. Ноги ее дрожали, и Джастин не знал от чего: то ли от усталости, то ли от избытка неметаболизированных соединений в крови. Или она просто отходила от божественной одержимости как от наркоза. А может, тут дело было в одном, другом и третьем.

Он обнял ее за плечи, когда они выходили с арены, рука нащупала мокрое и липкое – кровь. Джастин знал, что она быстро оправится от ранений и раны явно нетяжелые, но его все равно накрыло тошнотворным чувством вины: ведь это все из-за него.

«А если бы ты смог кинуть заклинание благословения, ее бы, может, вообще не ранили, – проворчал Магнус. – Вот ты все отказываешься и упираешься, не хочешь учиться – и смотри, какие последствия. Ты не можешь сражаться так же, как она, но ты можешь сражаться рядом с ней!»

«Нет уж, спасибо, – процедил Джастин. – Ребята, я, конечно, смирился с вашим присутствием в моей голове. Но на этом – хватит. Хватит с меня божественного вмешательства и прочих штучек».

«Тогда почему ты здесь?» – холодно спросил Магнус.

Когда они подошли к Каллисте, Мэй уже полностью пришла в себя – она вновь стала внимательной и готовой к бою. Каллисту она смерила очень внимательным взглядом. Тем не менее Мэй отдала ножи и встала рядом с Джастином, всем видом показывая, что с ней лучше не связываться.

– Ну что ж, – начала Каллиста. – Если у вас есть минутка, давайте-ка…

– Ах ты, мерзавец!

Это заорали за спиной у Джастина. Он развернулся посмотреть, кто кричит, – но Мэй его опередила. Она развернулась вокруг своей оси, наклонилась к сапогу – и следом Джастин увидел, как нож летит в налетающего с пистолетом Рауля. Тот захрипел, когда нож вошел ему в грудь под ключицу, – не смертельно, но неприятно, – пошатнулся, пистолет выпал из руки. Каллиста кивнула, и громилы уволокли его. Она смерила Джастина взглядом:

– Нам нужно поговорить.

– С удовольствием, – отозвался он.

Этот знак доброй воли удовлетворил Каллисту. Джастину и Мэй тут же вернули эго и пистолеты. Она пригласила их заехать к ней домой, но сначала осторожно спросила:

– Меня что, теперь военные арестуют?