Патрик Ли - Страна призраков

Трэвис огляделся. Бетонированная площадка перед ангаром. Кустики за оградой. И море автомобилей. Пока что вся Юма с окрестностями жарилась при 38 градусах.

Но так будет недолго.

Стоит солнцу спрятаться, и все начнет быстро остывать. Может быть, уже остывает. И как только фоновая температура опустится ниже 36,6, они втроем окажутся самыми теплыми объектами в радиусе сотни миль от Юмы. Даже если удастся добраться до машин и продолжить путь ползком, установленные на мачте камеры засекут их. Человеческое тело испускает инфракрасный свет, который отражается так же, как и любой другой, от металла и стекла. А горизонт видимости тепловизоров, установленных на семидесятипятиметровой высоте, это десятки миль. Если через час они все еще будут здесь, заметить их будет так же просто, как если бы они надели неоновые костюмы.

Бегом!

Они домчались до периметра, перелезли через ограждение и рванули к машинам. Бежали пригнувшись, зигзагами, выдерживая направление – на юго-восток. Через полчаса от терминала их отделяло не меньше мили.

Укрывшись за кабиной пикапа, они с минуту смотрели на город. Мачта поднималась метр за метром, по мере того, как невидимые рабочие добавляли к ней внизу новые секции. Камеры были уже смонтированы. Издалека мачта казалась идеально прямой. Трэвис представил четырех человек, удерживающих невидимые на фоне неба растяжки. Как только сборка закончится, они закрепят растяжки, и тогда…

Он присмотрелся повнимательнее к ближайшей городской окраине. С этой стороны аэропорта зданий было немного, и все они теснились к ограде. Сейчас они находились на изрядном расстоянии от Юмы, там, где и в настоящем времени была пустыня. Если открыть «окно», риск нарваться по ту сторону на постороннего невелик.

– Так и сделаем, – сказала Пэйдж.

Трэвис кивнул.

Бетани опустилась на колено, направила цилиндр на проход между машинами и нажала кнопку.

Радужка открылась в пустыне, под почти таким же солнцем, примерно за полчаса до заката. В первый момент Трэвису показалось, что здесь что-то не так: настоящее на этой стороне сдвинулось на час вперед. Потом он вспомнил. Настоящее отставало на час, но там был август, а не октябрь. В августе закат намного позже, поэтому разница почти незаметна. Если две воюющие армии прибегнут к такой вот технологии, им придется многое принимать в расчет.

Он пригнулся и заглянул в «окно».

В затылок словно дохнула стужа.

– Черт, – прошептал он.

В следующую секунду рядом оказалась Пэйдж. Бетани осталась на месте, держа цилиндр.

– Что такое? – забеспокоилась она.

Трэвис ответил не сразу. Пэйдж тоже молчала. Они только смотрели через радужку на живую копию города – заполненного полицией, солдатами и даже военными машинами. Вечерний воздух пронзали лучи установленных в сотне мест прожекторов, и в небе кружили по меньшей мере три вертолета.

– Я ошибся, – сказал Трэвис. – Они и впрямь устроили засаду, но только в настоящем. И теперь просто ждут, когда мы появимся на той стороне. Клетка готова.

Бетани закрыла «окно».

Некоторое время они молча сидели на земле.

По крышам машин пронесся ветерок. Дыхание его за последние десять минут заметно посвежело.

– Операцию, скорее всего, проводит Министерство внутренней безопасности, – первой заговорила Бетани. – Президент может инициировать такие действия без чьего-либо одобрения. Сейчас они блокируют все городские дороги. Жителей обяжут оставаться дома, введут комендантский час. Всех, кто находится за пределами городской черты в радиусе десяти-пятнадцати миль, будут останавливать и проверять. Думаю, на этой стороне у нас шансов больше.

– На этой стороне наши шансы близки к нулю, – возразила Пэйдж.

– Знаю, – согласилась Бетани.

Трэвис приподнялся и через окно грузовика посмотрел на поднимающуюся мачту. Издалека определить ее высоту было невозможно, но она определенно обогнала по этому показателю шестиэтажный отель, находившийся в нескольких кварталах от нее. До завершения монтажа оставались считаные минуты. Не исключено, что термальные камеры функционировали уже сейчас. Пока троих беглецов прикрывала своим теплом пустыня, но минут через двадцать-тридцать температура упадет и этот щит исчезнет.

– Какие факторы работают в нашу пользу? – спросила Пэйдж. – Что мы можем использовать?

Трэвис задумался, но с минуту никаких свежих мыслей в голову не приходило.

Потом он улыбнулся.

Мачта на глазах обретала форму. Ламберт и второй специалист, Миллер, работали быстро и уверенно. Техник, Грейлинг, уже подключил камеры к восьми ноутбукам, стоявшим на тротуаре Четвертой авеню, в удлиняющейся тени торговых витрин.

Пока что камеры не видели ничего. Экраны лэптопов оставались белыми – их слепил фоновый жар пустыни. Но скоро ситуация изменится.

В будущее Финн привел с собой пятнадцать человек. Трое занимались сборкой и установкой мачты, четверо держали растяжки, а восемь человек просто стояли в сторонке с «HK MP5», готовые по первому же приказу бежать и убивать.

Если увиденное в городе и произвело сильное впечатление, никто этого не выказывал. А жаль. Финн хотел бы видеть элементарную человеческую реакцию, сострадание и уважение к страданиям умерших здесь людей. Он не сомневался, эмоции есть, но они спрятаны где-то глубоко. А может, и не очень глубоко. Людям свойственно скрывать сочувствие в присутствии других, но Финну хотелось верить, что, оставаясь наедине с собой среди руин, каждый из них ронял слезу или опускался на колени, тронутый масштабом трагедии.

Это помогало.

– Мы не станем их мучить. – Он повернулся к тем восьми, что стояли наготове с «HK MP5». – Мисс Кэмпбелл и ее друзья – не злодеи. С их точки зрения, они правы. Нет никакой необходимости причинять им боль. Мы возьмем их и сделаем все быстро.

Они шли на запад от своего последнего укрытия. Шли, не сбавляя шага, лавируя между машин.

Разделительные полосы между рядами пролегали с севера на юг, но в направлении с востока на запад особых препятствий не возникало: даже оставляя автомобили на последней стоянке, люди сохраняли между ними разумные промежутки, необходимые хотя бы для того, чтобы свободно открыть дверцу.

Они проскальзывали между машинами, каждые несколько секунд пересекая широкие полосы. Маневр строился на рискованном и опасном предположении, что в данный момент люди Финна не ведут наблюдение, а только ждут, когда этим займутся камеры. Рискованное и опасное предположение диктовалось необходимостью: чтобы план Трэвиса сработал, нужно было двигаться, а не просто отсиживаться среди машин.

Сейчас они не прятались и идти, наверное, могли бы быстрее, но план предусматривал – помимо прочего – короткие остановки через каждые двести-триста шагов.