Джек Макдевит - Эхо

Ответа не последовало.

Потянув за наплечный ремень, я наклонилась вбок и завела его за спину – так, чтобы ослаб ремень на поясе. Отодвинув кресло назад, чтобы освободить место, я приподняла поясной ремень и выскользнула из-под него. Со стороны это смотрелось, наверное, не слишком красиво, но главное – у меня все получилось.

Как только я высвободилась из ремней, что-то ударилось о внешний люк, но я не обращала внимания: Алекс был для меня куда важнее. Он дышал, но был без сознания. Я приподняла его голову:

– Алекс, вставай, дорогой. Ты мне нужен.

Он закашлялся – и больше ничего.

Раздался новый удар о люк. Слышались чьи-то крики, хотя слов я не могла разобрать. Схватив скремблер, я сунула его за пояс.

Панель управления загорелась.

Нужно было вытащить Алекса. Но я не могла поднять его даже при обычной силе тяжести, не говоря уже о той, что считалась нормальной в этом аду.

От дыма слезились глаза. Мне требовался глоток воздуха – потом я могла вернуться и снова попытаться сдвинуть с места Алекса. Я подошла к шлюзу. Внешний люк был, естественно, закрыт, но дыра, проделанная Алексом, никуда не делась. Поскольку челнок стоял вверх ногами, отверстие находилось где-то на уровне колен. Наклонившись, я заглянула в дыру. С другой стороны в нее смотрел чей-то глаз.

Помню, я подумала, что могло быть и хуже, – например, не глаз, а пистолетное дуло.

Я поколебалась, но времени на раздумья не оставалось: мне нужен был воздух. Я нажала кнопку, и люк открылся.

В минуты отчаяния и нужды нас мало волнует, кто приходит на помощь. Каждый становится потенциальным другом.

Мариам Кейс. Литургии сердца

Мир вокруг меня медленно вращался. Я закашлялась, попыталась глотнуть воздуха и увидела пару светло-коричневых сандалий гигантского размера и толстые желтые штаны, а потом тяжелую грязную белую рубаху, доходившую до колен, и две серые руки, которые свисали из закатанных рукавов, открывая волосатые предплечья. Затем появилось лицо – бородатое, морщинистое, с толстыми, бормочущими что-то губами. Наклонившись, человек посмотрел на меня, потом мимо меня, а когда люк открылся, выпрямился, схватил меня за руку и потащил за собой: выходи. Я оглянулась, чтобы посмотреть на Алекса. Наморщив лоб, незнакомец буквально выволок меня наружу и показал на землю, после чего протиснулся мимо меня в люк.

Из челнока валил черный дым. То ли ремни Алекса подались, то ли он выбрался из кресла сам, – так или иначе, он лежал бесформенной грудой в задней части кабины, возле багажного отсека. Незнакомец подошел к Алексу и обхватил его рукой. Я вернулась в челнок следом за ним. Он выглядел не слишком мускулистым, но тем не менее поднял Алекса и потащил его к шлюзу. Я попыталась помочь, но в результате лишь стала мешаться под ногами. Вытащив Алекса из шлюза, мужчина опустил его на землю. Левая нога Алекса была вывернута под неестественным углом. Плохо.

Мы остановились у подножия лестницы, и незнакомец о чем-то меня спросил – вероятно, о том, не осталось ли внутри еще кого-нибудь. Он явно был готов вернуться. Я схватила его за плечо и потащила прочь.

– Нет. Больше никого. – Я показала на челнок. – Бум!

Похоже, он меня понял. Мы отволокли Алекса на безопасное расстояние и спрятались за холмом.

– Спасибо, – сказала я.

Он кивнул, улыбнулся и спросил что-то еще. Язык – по крайней мере в его произношении – был певучим, с растянутыми гласными. Я улыбнулась в ответ: все хорошо.

Незнакомец был примерно моего роста, с землистого цвета кожей и нечесаными седыми волосами. Нос как будто был сломан, и ему не помешали бы услуги дантиста. Но он протянул мне руку; толстые губы раздвинулись в широкой улыбке.

– Фалоон, – сказал он.

Я не знала, что это – его имя или приветствие, и повторила это слово, растягивая «о», как туземец. Затем я склонилась над Алексом, который уже приходил в себя.

– Как дела, босс?

Алекс открыл глаза. Губы его скривились от боли.

– Бывало и лучше. – Он полежал с минуту, тяжело дыша. – Что случилось?

– Мы потеряли челнок.

– Вот как? Ладно. – Словно мы собирались завтра пойти в магазин и купить новый. Потом он снова потерял сознание.

Незнакомец пристально посмотрел на меня, потер щеки и положил ладонь на лоб Алекса, затем сказал что-то негромкое и ободряющее.

В это мгновение челнок взорвался. Алекс снова открыл глаза.

– Надеюсь, там не было ничего нужного, – сказал он.

Наш спаситель показал на землю и что-то произнес. Я покачала головой: не понимаю. Он кивнул, совершил правой рукой волнообразное движение – «подожди» – и скрылся среди деревьев.

Я попробовала связаться с «Белль-Мари», но корабль находился вне зоны связи.

– Алекс, как ты себя чувствуешь? – спросила я.

Он пошевелился и кивнул в знак того, что все нормально.

– Алекс…

– Со мной все в порядке. Что случилось?

– Мы потерпели катастрофу. Как твоя нога?

– Кажется, сломана.

– Дай посмотрю. – Он оказался прав, но, по крайней мере, кость ниоткуда не торчала. – Не двигайся. Нужно наложить шину.

– А ты как, Чейз?

– Цела и невредима.

– Где челнок?

Я показала на облако дыма, плывущее мимо нас.

– Это он?

– Да.

– Что-нибудь осталось?

Я подошла поближе к месту катастрофы. Вокруг почерневшего корпуса валялись обломки.

– Он больше не взлетит.

– Ладно, справимся. Как ты меня вытащила?

– Нам помог один из местных.

– В самом деле?

– Да.

– Он не пытался нас пристрелить?

– Нет. К счастью.

Алекс немного помолчал. В воздухе стоял едкий запах горящего пластика.

– Куда он пошел?

– Думаю, за помощью.

– Надеюсь. – Алекс покачал головой, потом что-то вспомнил. – Чейз?

– Да?

– Мы не забыли про скремблеры? Не оставили их в челноке?

Я провела руками по поясу. Оружия там не оказалось. Обычно я не носила его на борту, но помнила, что схватила скремблер, когда наш гость начал колотить в люк. Я понятия не имела, где скремблер Алекса, но видела, что его кобура пуста.

– Подожди, – сказала я.

Я вернулась к обломкам и стала вглядываться в землю. Один из скремблеров – мой – лежал в траве.

Постепенно вечерний воздух заполнился стрекотом и жужжанием насекомых. Несмотря на многие различия между жизнью на разных планетах, гармония леса остается неизменной. Вой, фырканье и щебет могут различаться, но насекомые есть всегда, и везде они издают одни и те же звуки.

Мы ждали. Я подложила свою куртку Алексу под голову, и он заметил, что полет ему понравился.

– У тебя так хорошо выходит мягкая посадка. Как он выглядел? – Имелся в виду наш спаситель.

– На вид – вполне приемлемо.

– Он собирается вернуться?

– Надеюсь.

Мужчина вышел из-за деревьев почти через час, в сопровождении еще двоих. Почти в ту же секунду запищал мой коммуникатор. Это была Белль. Корабль.