Маргарет Штоль - Иконы

В моем сознании снова вспыхивает образ старого предсказателя и то, что он говорил о некоей девушке. О той, которая только и имеет значение, но это не я. Я выбрасываю ее из головы, потому что в этой лодке, в этом заливе нет места для чего-либо другого.

– И именно поэтому я должна умереть?

Фортис ничего не поясняет, просто продолжает:

– Они тоже это знают… или узнают вскоре. А когда узнают, то не остановятся, пока не найдут тебя. Поверь мне, малышка Грасси.

Доверься мне, Дол.

Я знаю, что Фортис что-то говорит, но в моей голове звучит голос Лукаса.

– Долория, – окликает меня Док.

– Да?

– Я оцифровал и систематизировал содержимое твоей нагрудной сумки, согласно данным на твою последнюю ночь в Посольстве. Все будет занесено в справочную систему Посольства.

– Хорошо, – говорю я.

– И, Долория…

– Да?

– Мне будет жаль прерывать твою жизнь.

Я улыбаюсь и смотрю на Фортиса, который кажется мне все больше и больше похожим на человеческого двойника Дока. Или, может быть, на его брата.

– Я знаю, Док. Мне тоже жаль.

Я понимаю, как все это горестно, пусть даже моя смерть будет простой формальностью.

Возможно, Фортис прав. Возможно, во мне действительно что-то есть, что-то такое, что заслуживает внимания.

Я надеюсь, что это так.

– Я проверяю все свои программы, чтобы найти подходящие слова, достойные этого события.

– Вряд ли в классике найдется нечто применимое к нашей ситуации, Док.

– Как насчет «прощай»?

Я качаю головой:

– Не люблю это слово. Иногда мне кажется, это вообще единственное слово, которое я знаю.

Мои глаза наполняются слезами. «Наверное, это от ветра, – думаю я. – Я бы ни за что не заплакала на собственных похоронах». И в то же время я ощущаю новую связь со своими родителями и с миллионами тех людей, которые умерли после пришествия Лордов. Я думаю о бессмысленности их смертей.

Я обещаю себе, что моя смерть будет иметь значение.

– Никаких прощаний, Док. – Я откашливаюсь, но мой голос все равно звучит хрипло.

– В таком случае как насчет «привет»?

Я беру кожаный браслет, который Фортис давно уже держит в руке, и подношу к своему уху. И просто киваю.

– Salve , Долория Мария де ла Круз. Мы скоро увидимся снова.

– Salve , Док.

– Дело сделано. Твои файлы устранены и заменены. И насколько теперь известно миру, Долория Мария де ла Круз скончалась сегодня ночью. В этом обвинят бунтовщиков.

Я не свожу глаз с темной бурной воды и гадаю, окажется ли Док прав.

Гриф: Совершенно секретно / Для Посла лично

Кому: Послу Амаре

Тема: Происхождение Лордов/Икон

Приложения: Свидетельства, обнаруженные во время рейда в убежище бунтовщиков

Копия рукописного текста, неполного:

Что они сделали…

Как они могли уничтожить целые города…

Женщин, детей, невинных…

Недооценивая непостижимую жестокость методов Лордов…

Никто не должен знать…

Что я сделал…

…Ускоряя исследования,

Необходимо собрать детей…

Испытать…

Триггеры…

Нет времени, необходимо начать мгновенно

Они не готовы, но…

Это необходимо остановить…

Я должен остановить это

6/6 6/6 6/6 6/6 6/6 6/6/

Фортис поворачивается ко мне:

– А теперь открой-ка свою сумку.

– Зачем?

– Мне нужно посмотреть на тот обломок.

– На что?

– Отломившийся кусок Иконы. Который ты принесла в Санта-Каталину.

– Откуда ты об этом узнал?

– Первым это заметил Хакс. Думаешь, можно принести нечто такое в Посольство без того, чтобы не сработали все защитные системы и не начался грандиозный переполох? Он сканировал обломок для меня сразу же, и мы хотим использовать данные для разработки плана нападения.

Я открываю сумку.

Он там, он слегка мерцает в свете луны. Кусок не слишком большой, но я ощущаю его необычный вес с того самого момента, как взяла в руки.

– А, вот он… – говорит Фортис, и его глаза вспыхивают.

Я протягиваю ему обломок. Фортис вертит его в руке, а потом целует.

– Этот маленький красавчик невероятно важен. Мы не знаем, что он в точности такое, но испытаем на нем все виды взрывчатки. Думаю, мы наконец разберемся и придумаем что-нибудь, что достаточно легко нести, но с такой взрывной силой, чтобы проделать наш фокус.

Ро наклоняется вперед на скамье:

– Что-нибудь военное? Рядом с миссией есть заброшенная база, и там я нашел много отличных штуковин.

Фортис кивает:

– Уж поверь, Фьюро, я отлично осведомлен о твоих связях с Сопротивлением грассов. Половина этих шельмецов уже работает с моими людьми. – (Ро усмехается.) – Да, отлично, план мы разработаем уже там. Когда доберемся до кафедрального собора, ты сможешь обсудить с нашей снабженческой командой, как все собрать вместе. И как разнести вдребезги Икону.

Тима нервно дергается всем телом:

– Я много думала о том, как работают Иконы, и совершенно уверена, что все они каким-то образом соединены между собой.

– Мы тоже так думаем, – соглашается Фортис.

Тима глубоко вздыхает:

– Я читала о начале вторжения, о том, что Иконы приземлились за несколько дней до 6/6. До Того Дня.

– Чтобы успеть наладить связь между собой, – задумчиво произносит Фортис.

– Они как паутина, покрывшая всю планету, – замечает Тима. – И как только они объединились – все закончилось.

Я поворачиваюсь к Тиме:

– Когда я была там – по-настоящему близко, – у меня возникло мерзкое ощущение, что эта штука живая. Она как будто знала обо мне, ну или что-то в этом роде. – Я прекрасно понимаю, как звучат мои слова, но при этом уверена, что просто должна все сказать. – А… живое ведь может умереть, так?

– Умная девочка, – согласно кивает Фортис.

Тима от возбуждения подпрыгивает так, что едва не вываливается из лодки:

– Я не понимаю, почему мы раньше этого не поняли! Все же очевидно! Мы должны разорвать связь между ними!

– Возможно, ты и права. – Фортис поглаживает подбородок.

Ро поднимает голову:

– То есть ты считаешь, что, если мы уничтожим их один за другим, вся сеть ослабеет. И постепенно разрушится.

– Насколько нам известно, – уточняет Тима.

– Но сколько их всего? – Ро смотрит на Фортиса.

– Тринадцать, – хмурится Фортис.

Это слово звучит для меня как смертный приговор. Но я отказываюсь его принять. Я ведь уже умерла сегодня.

И потому я улыбаюсь:

– Отлично. Номер первый, а вот и мы!

Но мы ни слова не говорим о Доме Лордов. О серебристых кораблях, разрезающих наш горизонт, скользящих над городом и поперек нашего солнца.