Грег Бир - Город в конце времен

Подняла руку и Мириам.

– Мне нужно попасть в клинику – если она еще существует. Пациенты, должно быть, с ума посходили от страха. А коллеги… Мы годами работали плечом к плечу.

С кресла поднялась Фарра, потянулась.

– Я человек одинокий, – заявила она, – но отправлюсь с Агазуттой и Мириам. Кто-то ведь должен за ними присматривать?

– Я остаюсь, – сказала Эллен. – Хоть нужна я тут или нет – снаружи уж точно я никому не нужна.

– Даже нам? – вскинула брови Агазутта. – Что, на истлейкских ведьмах поставлена точка?

– Мы славно провели время, – ответила Эллен. – Вы лучшие друзья из всех. Авантюристки высшей пробы.

– Ну, положим, это еще не конец…

– Пока я петь не начала, – криво усмехнулась Фарра.

Женщины обнялись, прослезились, взяли свои сумочки, и Бидвелл провел их к выходу.

– Книги не забыли? – спросил он. – Не потеряйте. Держите их все время под рукой.

Ведьмы подарили ему выразительный взгляд.

– Тоненькие книжечки, а какие важные… – насмешливо обронила Агазутта.

– Что означает номер «1298»? – поинтересовалась Фарра.

– Это ваши истории, дорогие дамы, – ответил Бидвелл. – Набросанные давным-давно на латыни вашим покорным слугой… скопированы с еще более древних текстов – свитков, сгоревших в Геркулануме. До тех пор, пока вы храните свои истории при себе, на вас распространяется определенная защита. Не советую забегать вперед или вообще заглядывать в конец – еще не время.

– У нас есть хоть какие-то шансы? – спросила Фарра.

Бидвелл шмыгнул носом, но от ответа воздержался.

Мириам открыла дверь наружу. Воздух над городом слегка расчистился.

– Ого, смотрите-ка, – вздохнула она. – В кои-то веки нет дождя.

– А что будет с вами? – Спускаясь по пандусу, Агазутта взяла Бидвелла под руку.

– Ну, это-то хорошо известно, – пожал плечами старик. – Я помечен. Кручусь в этой мешанине так давно, что не мог остаться вне поля зрения, так что… Боюсь, все наши судьбы зависят теперь от следующего шага – и к этому времени нам надо попасть в своего рода хранилище, вместе с городом – всеми со всеми городами, всеми историями, всеми временами. Мир снаружи не является единственной записью, его нельзя считать окончательной редакцией.

Агазутта покачала головой, демонстрируя тоскливое разочарование.

– Признаться, я никогда не понимала вас – или почему мы всем этим занимались.

– О, я умею обольщать, – улыбнулся Бидвелл.

– Мы знаем. – Мириам поцеловала его в лоб.

Проволочные ворота открылись, и три истлейкские ведьмы двинулись в серую мглу, держа перед собой сумочки и книжки. Эллен, самая младшая, осталась рядом с дряхлым, заплаканным старцем.

– Давайте вернемся внутрь, – сказала Эллен, следя за удаляющимися фигурками. Женщин окружал едва видимый нимб, а мерцание неба – вкупе с колыханием и скрипом стен – замедлялось с каждым их шагом.

– Скоро будет все равно… – прошептал Бидвелл.

Эллен обеими ладонями повернула к себе его лицо и твердо взглянула в глаза.

– Этого им вы не сказали. Считаете, что все идет неправильно?

– В кратковременной перспективе – ныне тождественной сколь угодно долгому отрезку времени – мы все по-прежнему вместе. Есть только два фатума, два оставшихся пути. Мы пойдем по одному из них – и тогда нас либо согласует Мнемозина, либо мы окажемся игрушкой в руках Алебастровой Княжны. По какому пути следовать, укажут дети.

Он расправил плечи и махнул в направлении завесы мглы, за которой скрылись женщины.

– Я желаю им удачи. Пойдемте домой, холодно здесь…

Он прикрыл дверь, но засов задвигать не стал.

– Все карты розданы.

ХАОС

Патун – другого имени у него не было – повел их в глубь леса, и ветви перед ним расходились в стороны. Самостоятельно пилигримам никогда бы не удалось найти выход отсюда: заросли нехотя уступали дорогу, словно бы обнимали, задерживая, – возможно, в защитных целях. Более того, доспехи не откликались на неоднократные команды загерметизировать скафандр. Очевидно, главным здесь был Высокан, и он знал, что делает.

С лица Махта не сползала угрюмость, а Денборд просто нацепил дерзкую маску, хотя вслух не произнес ни слова. Им и без того довелось пережить многое.

– Вы опробовали свои стрекала? – спросил Патун. – Насколько они эффективны?

В ожидании ответа Высокан повернулся к ним лицом, вскинул руки, и ветви над головами вспыхнули так ярко, что могли бы посоперничать со светом пробуждения.

– Да, опробовали, – неохотно проронил Денборд. – С ними трудно управляться. Впрочем, старые путепроходцы действительно отступили – я имею в виду мертвецов, или как их там… Кое-кто даже на куски развалился.

– Это, несомненно, эхо-пилигримы. Тут их много.

– Они вправду мертвые? – спросила Тиадба.

– Возможно, не вполне мертвые, но им крайне не повезло. Скорее всего, они представляют собой ваши собственные версии, которые допустили ошибку и угодили в западню: Тифон сцапал их фатумы и закрутил вечно повторяющейся петлей. Тифон использует все, что попадает ему в лапы. Не самый приятный конец. Точнее, это вообще не конец, судя по моим наблюдениям за последние десятки тысяч пробуждений. Я сохраняю все, что удается узнать, – и передаю эти сведения тем, кому удалось до меня добраться.

– Сколько пилигримов выжило? – спросил Денборд.

Нико вскинул руки в молитве подсчета.

– Я не уверен. Сотня?.. Или того меньше. – Патун коснулся земли, и перед ним вырос ящик, похожий на платяной шкаф. Он обошел его кругом, почесал ладони, пробормотал пару слов, потряс головой. Боковины ящика отпали в стороны. Изнутри вынырнули древесные ветви и разрослись с неимоверной скоростью, извергая множество искр. Внешне они напоминали миниатюрные версии деревьев, которые окружали и защищали их раньше.

– Можете снять скафандры. Кладите их прямо на грунт. Как проветрятся, мы их бросим сюда. – Он показал внутрь шкафа. – Переделанные и модернизированные доспехи обретут новые знания, станут лучшими проводниками. А затем вы пойдете дальше. Лагерь я уничтожу и скроюсь в другом месте. Колея совсем неподалеку – не хочется угодить к Молчальникам. Кроме того, мы слишком близко к Свидетелю.

– Как это возможно? – спросила Тиадба. – Нас выпустили в Хаос очень далеко отсюда.

– Расстояния, углы, метрика пространства – все это меняется, что ничуть не облегчает задачу планировать и готовиться к следующим испытаниям.

Он показал рукой, куда класть скафандры – путепроходцы неохотно, по очереди, сняли доспехи – все, кроме Махта. Херца и Фринна встали поближе к ящику, словно им было уютнее от его благотворной тайны. Помедлив, к ним присоединился Шевель.

Патун собрал костюмы и швырнул их в ветви. Доспехи исчезли с громким шипением. Высокан терпеливо ждал, когда решит раздеться Махт.