Джек Макдевит - Полярис

– А что потом?

– Это все, что я помню. Следующее – разговор с вами. Мне неизвестно, сколько времени прошло между данными событиями.

– Кейдж, где Мадлен?

– Не знаю. Я ее не вижу.

– А остальные?

– Я не вижу никого.

– Мигель, – сказал Шон, – она видит лишь часть внутренних помещений, как и все искины. Придется нам самим взяться за поиски.

Включив фонарики, они направились на корму. Путь шел через кают-компанию, а затем по главному коридору, с каждой стороны которого располагались по четыре двери. Мигель никогда не бывал на «Полярисе», но знал, что это каюты капитана и пассажиров.

– Мадлен! – позвал он. – Эй! Есть тут кто-нибудь?

Голос его прокатился эхом по коридору.

– Жутковато, – заметил Шон.

– Что верно, то верно. Держись рядом, пока мы не выясним, что происходит.

Он коснулся сенсорной панели на первой двери, которая вела в каюту капитана. Та открылась. Внутри никого не было, но одежда Мэдди висела на вешалке. Пустыми оказались и остальные каюты, и ванные комнаты.

– Что внизу? – еле слышно прошептал Шон.

– Грузовой отсек, машинное отделение и челнок.

Они спустились. В грузовом отсеке никого не было.

– Бред какой-то, – пробормотал Шон.

Мигель пошел в машинное отделение. Никого не обнаружилось ни между двигателями, ни в складских помещениях, ни возле челнока. Челнок остался единственным местом, которое они еще не осматривали. Альварес открыл люк и заглянул внутрь.

На переднем сиденье – никого. И сзади тоже.

– Что за чертовщина? – пробормотал он.

Пустой оказалась и ванная комната на нижней палубе. Вдоль одной из переборок тянулись шкафы: в самых больших можно было спрятаться. Мигель открыл их один за другим, но и шкафы оказалось пустыми.

Они нашли два скафандра.

– Кейдж, – спросил Мигель, – сколько скафандров на борту?

– Четыре, капитан.

– Два здесь.

– Еще два на мостике.

– Они сейчас там?

– Да, сэр.

– Значит, все четыре скафандра на месте.

– Да, сэр.

Челнок уютно покоился в своем отсеке.

– Где-то ведь они должны быть?

В семи из восьми кают нашлась одежда; все сходилось – на корабле летели капитан и шестеро пассажиров. В двух каютах обнаружили обувь. Во всех ящиках лежали личные вещи – ридеры, зубные щетки, расчески, браслеты. В одной из кают на столе валялся экземпляр «Потерянных душ».

– Что могло случиться? – спросил Шон.

– Кейдж, в этой системе есть пригодные для жизни планеты?

– Нет, капитан. Теперь нет.

Он совсем забыл, что звезда погасла, – настолько незначительным сейчас казалось это событие.

– Но раньше такая планета была?

– Да. Дельта Карпис три.

– На ней могли бы выжить люди?

– Да, если бы соблюдали осторожность.

– Абсурд, – сказал Шон. – Они не могли покинуть корабль.

Выключив свет, они перевели «Полярис» в режим энергосбережения, прошли через шлюз, оставив внешний люк открытым, и вернулись на челнок.

Мигель был рад вновь оказаться на «Пероновском». Он осознал, что замерз, лишь соприкоснувшись вновь с теплым воздухом. Затем он включил гиперкоммуникатор.

– Что ты собираешься им сказать? – спросил Шон.

– Пока думаю, – ответил Мигель. Сев в кресло, он открыл канал связи, но, прежде чем начать говорить, велел искину отвести корабль подальше от «Поляриса». – Пусть останется пространство для маневра.

Шестьдесят лет спустя

1425 год со дня основания Всепланетной ассоциации объединенных государств (Окраины)

Вероятно, я не ввязалась бы в историю с «Полярисом», если бы мой босс Алекс Бенедикт не вычислил местонахождение базовой станции шэньцзи.

Алекс торговал антиквариатом, но страсть к старинным предметам у него всегда оказывалась на втором месте после желания заработать. Им двигало одно только влечение к деньгам. Работа Алекса по большей части заключалась в болтовне с клиентами и поставщиками, и это ему тоже нравилось. Кроме того, он составил себе куда более солидную репутацию, чем если бы стал инвестиционным банкиром или кем-нибудь в этом роде.

На самом же деле бо́льшую часть работы в «Рэйнбоу», его корпорации, выполняла я. Он был генеральным директором, а я – рабочей лошадкой. Но я не жаловалась – работа была увлекательной, и мне хорошо платили.

Меня зовут Чейз Колпат. Двенадцать лет назад мы с Алексом оказались втянуты в события вокруг «Корсариуса», – возможно, вам известно, что из-за него пришлось слегка переписать историю. Алекс же заработал небольшое состояние. Но это тема для другого рассказа.

В своей области он был настоящим гением, зная, что нравится коллекционерам и где это можно найти. «Рэйнбоу» не гнушалась любыми методами, – к примеру, мы нашли перо, которым Аморозо Великолепный подписал хартию, уговорили владельца продать его нашему клиенту и получили щедрые комиссионные. Иногда, если цена казалась особенно привлекательной, мы покупали предмет и продавали его за сумму, более соответствующую реальной стоимости. За годы нашей совместной работы Алекс, кажется, ни разу не ошибся в оценке, и мы почти никогда не теряли денег.

Я никогда не могла понять, как ему это удавалось, тем более что сам антиквариат его не интересовал. В своем загородном доме, служившем и штаб-квартирой корпорации, он держал несколько старинных предметов, в том числе кубок из императорского дворца на Миллениуме и застежка Миранди Кавельо, изготовленная две тысячи лет назад. Но он не испытывал к ним привязанности, если вы понимаете, о чем я говорю. Он лишь выставлял их напоказ.

Так или иначе, Алекс отыскал ранее неизвестную базовую станцию шэньцзи. Если вы плохо знакомы с этими вещами и не знаете, что такое базовые станции, объясню: они служили базами для корпораций, когда путешествия по Конфедерации занимали недели и даже месяцы. Знаю, что выдаю свой возраст, но все же признаюсь: я была пилотом до изобретения квантового двигателя и помню, каково нам приходилось. После вылета с Окраины требовались целые сутки, чтобы преодолеть двадцать световых лет. Если дорога была дальней, у вас оставалось вдоволь времени, чтобы совершенствоваться в шахматной игре.

Базовые станции размещались на орбите, в стратегических точках. Путешественники могли остановиться там, отдохнуть, пополнить запасы запчастей и топлива и просто выбраться из корабля. Некоторые станции принадлежали правительству, но большинство – корпорациям. Если вам не доводилось летать на старых кораблях, вряд ли вы представите, каково это – неделями торчать в такой керосинке. Сейчас все происходит буквально за мгновение: включаешь двигатель и успеваешь промчаться через пол-Рукава, прежде чем допьешь кофе. Единственное ограничение – запас топлива. В этом есть и заслуга Алекса, ведь именно он обнаружил квантовый двигатель, который лег в основу всех остальных. Я не выдам тайны, сказав, что особой радости он не испытал, поскольку заработать ему так и не удалось. Похоже, запатентовать то, что изобретено в прошлом, нельзя, даже если об изобретении не знает больше никто из ныне живущих людей. От правительства Алекс получил медаль, немного денег и горячую благодарность.