Филип Дик - Убик (сборник)

– Дай мне… дай мне подумать.

– Подожди, пока не примешь чуинг-зет. Сам увидишь. Это отравит нас всех, наш разум и тело, приведет к полному хаосу. – Тяжело дыша от возмущения, Лео вдруг закашлялся. – Слишком много сигар, – слабо сказал он. – Господи… – Он посмотрел на Барни. – Ты знаешь, что этот тип дал мне двадцать четыре часа? Я должен подчиниться, или… – Он щелкнул пальцами.

– Я не смогу так быстро оказаться на Марсе, – сказал Барни. – Не говоря уже о том, что не смогу так быстро освоиться там настолько, чтобы покупать чуинг-зет у торговца.

– Я знаю, – твердо сказал Лео. – Однако ему не удастся так быстро меня уничтожить. Это займет недели, может быть, даже месяцы. А к этому времени у нас будет некто, кто докажет в суде, что чуинг-зет вреден для здоровья. Я знаю, что это кажется невозможным, но…

– Свяжись со мной, когда я буду уже на Марсе, – сказал Барни. – В своем бараке.

– Я сделаю это! Сделаю! – крикнул Лео, а потом вполголоса добавил: – И у тебя будет оправдание.

– Не понял?

– Ничего особенного, Барни.

– Все-таки объясни.

Лео пожал плечами:

– Черт возьми, я знаю, во что ты вляпался. Рони получила твое место. Ты был прав. И я следил за тобой, я знаю, что ты сразу же помчался к своей бывшей жене. Ты все еще ее любишь, а она не хочет с тобой лететь. Я знаю тебя лучше, чем ты сам. Я хорошо знаю, почему ты не появился, чтобы вытащить меня, когда я оказался в плену у Палмера. Ты всю жизнь стремился к тому, чтобы занять мое место, а теперь, когда все рухнуло, тебе придется начинать все заново. Жаль, но ты сам виноват. Ты просчитался. Как видишь, я не собираюсь уходить и никогда не собирался. Ты хороший работник, но только как консультант-прогностик, а не как начальник. На это тебя не хватит. Вспомни, как ты отклонил вазочки Ричарда Хнатта. Этим ты себя выдал, Барни. Мне очень жаль.

– Ладно, – помолчав, сказал Барни. – Может быть, ты прав.

– Ну вот, ты многое о себе узнал. И можешь начать все сначала, в Файнберг-Кресчент. – Лео похлопал его по спине. – Можешь стать начальником своего барака, творить, производить, или чем там еще занимаются в бараках. И ты будешь разведчиком Феликса Блау. Это очень важное дело.

– Я мог перейти к Элдричу, – сказал Барни.

– Да, но ты этого не сделал. Кого волнует, что ты мог сделать?

– Ты думаешь, я правильно поступил, согласившись добровольно?

– Парень, а что ты еще мог сделать? – тихо сказал Лео.

На этот вопрос не было ответа. И оба об этом знали.

– Когда у тебя появится желание пожалеть о своей судьбе, – сказал Лео, – вспомни об одном: Палмер Элдрич хочет меня убить… Я в значительно худшем положении, чем ты.

– Догадываюсь.

Это была правда, и Барни понял еще кое-что. Как только он подаст жалобу на Палмера Элдрича, он окажется в том же положении, что и Лео.

Подобная возможность его вовсе не радовала.

Ночью он уже был на борту транспортного корабля ООН, летящего на Марс. В кресле рядом с ним сидела симпатичная, испуганная, но отчаянно пытавшаяся сохранить спокойствие брюнетка с настолько правильными чертами лица, что она напоминала манекенщицу из журнала мод. Как только корабль вышел на орбиту, она сразу же представилась ему – изо всех сил пытаясь снять напряжение, она разговаривала с кем угодно и о чем угодно. Ее звали Энн Хоуторн. Она могла избежать призыва, как она сказала с легкой тоской, но не сделала этого. Она верила, что это ее патриотический долг.

– А как вы могли этого избежать? – с любопытством спросил Барни.

– Шумы в сердце, – сказала Энн. – И еще аритмия и судорожная тахикардия.

– А как насчет сужения предсердий и желудочков, тахикардии предсердий, фибрилляции и ночных судорог? – спросил Барни, который в свое время безрезультатно искал у себя эти симптомы.

– Я могла предъявить документы из больниц, заверенные врачами и страховой компанией. – Она смерила его взглядом и с интересом добавила: – Похоже, что вы могли отвертеться, мистер Пайерсон.

– Майерсон. Я явился добровольно, мисс Хоуторн.

«Я не мог отвертеться, по крайней мере надолго», – подумал он.

– Люди в колониях очень религиозны. Во всяком случае, я так слышала. Какой вы веры, мистер Майерсон?

– Гм, – пробормотал он, сбитый с толку.

– Думаю, что вы должны это решить, прежде чем мы там окажемся. Они спрашивают об этом и ожидают, что мы будем участвовать в обрядах. Главным образом речь идет об этом наркотике… ну, вы знаете, кэн-ди. Благодаря ему многие обратились к какой-либо из признанных религий… Хотя большинство колонистов испытывают от самого наркотика достаточный религиозный экстаз. У меня родственники на Марсе. Они мне пишут, так что я об этом знаю. Я лечу в Файнберг-Кресчент, а вы?

«Я по течению», – подумал Барни.

– Туда же, – вслух сказал он.

– Может быть, мы окажемся в одном и том же бараке, – сказала Энн Хоуторн с задумчивым выражением на красивом лице. – Я принадлежу к реформаторской ветви Новоамериканской церкви, неохристианской церкви Соединенных Штатов и Канады. Наши традиции уходят далеко в прошлое: в трехсотом году у наших прадедов были епископы, которые входили в состав синода во Франции. Мы откололись от других церквей не так поздно, как принято думать. Так что, как видите, у нас апостольское происхождение.

Она улыбнулась ему серьезной и дружелюбной улыбкой.

– Я верю вам, – сказал Барни. – В самом деле. Что бы это ни значило.

– В Файнберг-Кресчент есть Новоамериканская миссионерская церковь, а значит, есть викарий, священник. Я надеюсь, что смогу причащаться по крайней мере раз в месяц. И исповедоваться два раза в год, как положено, как я это делала на Земле. Наша церковь признает многие таинства… вы приняли какое-либо из двух великих таинств, мистер Майерсон?

– Гм… – задумался Барни.

– Христос велел, чтобы мы соблюдали два таинства, – терпеливо объясняла Энн Хоуторн. – Крещение водой и Святое причастие, в память о нем… а начало этому положила Тайная вечеря.

– О, вы имеете в виду хлеб и вино.

– Вы знаете, что кэн-ди перемещает – как они это называют – принимающего наркотик в иной мир. Естественно, в светском понимании этого слова, поскольку это временный и лишь физический мир. Хлеб и вино…

– Мне очень жаль, мисс Хоуторн, – сказал Барни, – но я не верю в это дело с телом и кровью. Для меня все это звучит чересчур мистически.

Слишком многое здесь основано на недоказанных предпосылках, подумал он. Однако она была права. Религия, благодаря кэн-ди, приобрела многих сторонников на колонизированных спутниках и планетах, и наверняка ему предстояло с этим столкнуться, как и сказала Энн.

– Вы собираетесь попробовать кэн-ди? – спросила она.

– Наверняка.

– Вы верите в это, – сказала Энн. – И все же вы знаете, что Земля, на которую вы переноситесь, не настоящая.