Артур Дойл - Белый отряд

Наш юный путник, несмотря на нечеловеческие усилия, прилагаемые им, чтоб сохранить серьезность, при виде этого маленького красного человечка, оставшегося почти что голым и наполняющего воздух проклятиями в адрес веселого брата Джона, – не выдержал и стал неудержимо хохотать, чем привел бедолагу суконщика в еще большее отчаяние.

Несчастный строго и печально посмотрел на него и, поклонившись с забавной учтивостью, удалился. Аллен вытер слезы, выступившие у него на глазах от смеха, и пустился в дальнейший путь.

Хотя проселочную дорогу, по которой энергично шагал юноша, нельзя было причислить к большим дорогам, соединяющим торговые города и полным снующего взад и вперед народа, тем не менее время от времени ему попадались навстречу различные люди или обгоняли навьюченные всяким скарбом мулы и лошади. Однажды к нему пристал нищий, который жалобными голосом уверял, что умрет с голоду, если Аллен не подаст ему милостыню. Молодой человек, еще в аббатстве предупрежденный монахами не верить этим дорожным прощелыгам и обманщикам, быстро прошел мимо нищего. Да и смешно было бы поверить человеку, у которого из сумки торчит часть бараньей ноги. Нищего, очевидно, оскорбил поступок юноши, потому что он послал вдогонку Аллену такой поток отборнейших ругательств, что последнему пришлось зажать уши, и он со всех ног пустился бежать по пыльной дороге.

Затем Аллен поравнялся с супружеской четой коробейников, которые сидели у дороги на сломанном дереве, что-то ели, запивая подозрительной жидкостью из глиняного кувшина, и все время переругивались.

Когда Аллен проходил мимо них, коробейник отпустил в сторону Аллена грубую шутку, а его супруга писклявым голосом пригласила разделить с ними скудную трапезу. Подвыпивший супруг приревновал жену и тут же закатил ей звонкую пощечину.

Аллен, как ошпаренный, отскочил от них и быстро пошел своей дорогой. На сердце у него становилось все тяжелее и тяжелее, и он вывел печальное заключение, что в миру, куда ни посмотри, везде один только обман, насилие, грубость и несправедливость.

Невольно вспомнил он тихую и благочестивую жизнь в аббатстве; глаза юноши наполнились слезами, и он, наверно, разрыдался бы как ребенок, если бы не следующая курьезная картина, рассмешившая его до слез.

Случайно взглянув в сторону, он увидел за густым кустом остролистника, растущего у дороги, четыре дрыгающиеся в воздухе ноги, одетые в полосатые трико. Но каково же было его удивление, когда за кустом вдруг раздалась плясовая музыка и эти две пары ног, прищелкивая в воздухе каблуками, в такт музыке стали выделывать в воздухе комичные коленца. Аллен сначала не поверил своим глазам и, чтобы проверить зрение, обошел куст со стороны поля. Что же он увидел? Два акробата стояли на головах, один из них играл на скрипке, другой на флейте и притом так верно и хорошо, как будто они сидели в оркестре. Заметив пораженного необычайным зрелищем Аллена, они, недолго думая, запрыгали в его сторону.

– Где наша награда? Деньги, деньги, рыцарь без страха и упрека! – закричал один из них.

– Какую-нибудь мелочь, щедрый принц, – вторил ему другой. – Кошелек с золотом или бриллиантовую пряжку от штиблет.

Аллену вспомнились рассказы об одержимых дьяволом, о разных лесовиках и домовых, но два чудака быстро развеяли его страх, вскочив на ноги и расхохотавшись ему прямо в лицо.

– Неужели вы никогда не видали акробатов? – спросил старший из них, гибкий, как ореховый прут. – Ну что вы так испугались? Мы не кусаемся.

– Зачем нас бояться, сладкий мой? – подхватил другой, помоложе, с бегающими глазками.

– Поистине, господа, я ничего подобного не видел, – ответил послушник. – Я, право, сначала не поверил своим глазам, когда увидел за кустом ваши ноги. Но зачем вы это делаете?

– На такой вопрос, не промочив горло, не ответишь, – заявил молодой акробат, снова собираясь встать на голову. – Батюшки, да у него бутылка! – воскликнул он и в мгновение ока выхватил у Аллена из-за пояса вино, которое дали ему на дорогу монахи. Затем ловким ударом ладони по дну бутылки вышиб пробку и одним духом вытянул через горлышко половину содержимого, а другую передал своему товарищу, который не замедлил последовать его примеру.

– Спасибо за вино, добрый господин, – сказал первый, – и за ту любезность, с которой вы предложили нам его. Возращаясь к вашему вопросу, позвольте вам представиться: мы фокусники, акробаты и жонглеры, имели счастье подвизаться на Винчестерской и Рингвудской ярмарках. Так как наше искусство требует большой тонкости и ловкости, то мы вынуждены ежедневно упражняться, для чего выбираем тихие и уединенные места на лоне природы. Но почему вы нам не аплодируете? Первый раз вижу такое равнодушное отношение к нашему искусству. Нами восхищались знатные маршалы, бароны, графы и князья, изъездившие всю землю, побывавшие даже в Святой земле, и все они в один голос заявляли, что нигде не видали подобных нам акробатов. Присаживайтесь на пенек и смотрите, как мы будем упражняться.

Аллен последовал приглашению фокусников и сел на пень возле их узелков с одеждой для выступлений. Акробаты снова стали на головы и, играя, один на скрипке, другой на флейте, вертелись, словно волчки, дрыгая в такт ногами. Заметив в одном из узелков торчащий инструмент вроде цистры, Аллен взял его и стал подыгрывать акробатам. Те вскоре побросали свои инструменты и, упершись руками в землю, быстро-быстро запрыгали, как лягушки.

– Смотри, брат, как здорово играет наш милок! – устав, воскликнул один из них. – Струны словно поют под его пальцами!

– Откуда ты знаешь этот мотив? – спросил другой.

– Я совсем его не знаю. Слышал, как вы играете, и подхватил мелодию на слух.

Оба широко открыли глаза и с изумлением уставились на молодого человека.

– Значит, у тебя замечательный слух, – сказал старший из акробатов, – для нас такой музыкант – просто клад. Пойдем с нами на Рингвудскую ярмарку? Работа не бей лежачего, кроме того, будешь получать от нас по два пенса в день на обед и ужин.

– И пива сколько влезет! – добавил другой. – И бутылку гасконского вина по воскресеньям.

– Нет, я не могу идти с вами, у меня свои дела совсем другого рода, – ответил Аллен, вставая с пня и собираясь в дальнейший путь.

Акробаты побежали за ним, стали хватать за рукав в тщетной попытке удержать его и постепенно повышали гонорар, но Аллен лишь улыбался в ответ, отрицательно качал головой и шел дальше. Наконец акробаты, видя, что ничего не добьются, отстали от него, махая вслед рукой.

Эта веселая встреча немного рассеяла мрачные думы молодого путника и придала ему силы двигаться дальше. Скромный и застенчивый от природы, Аллен шел своей дорогой, не обращая ни на кого внимания и думая лишь о том, как бы поскорее добраться до Минстедских владений своего брата. Проголодавшись, он присел на камне у дороги, поел хлеба с сыром, что положили ему в дорожную сумку заботливые братья, и снова пошел дальше. Но, очевидно, сама судьба приняла живейшее участие в неопытном юноше и старалась как можно скорее познакомить его со всеми светлыми и темными сторонами жизни, в водовороте которой он очутился по воле своего покойного родителя.