Ги Бретон - Век распутства

Но его ждал неприятный сюрприз: молодая женщина простудилась, и ее прекрасное лицо было обезображено огромным флюсом. Король, будучи человеком воспитанным, сделал вид, что ничего не заметил, и попросил ее вернуться в Версаль.

Красавица оказалась злопамятной.

– Я вернусь лишь тогда, когда не увижу герцога де Буйона, герцога де Шатийона, Ларошфуко, Баллеруа, отца Перуссо и епископа Суассона.

Испытывая непреодолимое желание вновь заключить в объятия свою любовницу, король согласился выполнить все ее требования. И они легли в постель, чтобы отпраздновать свое примирение. «Тогда, – писал Ришелье в своих мемуарах, – мадам де Шатору решила порадовать своего любовника особыми ласками. Но длительная разлука, тяготы путешествия и пережитые волнения так разожгли их любовный пыл, что им не удавалось его удовлетворить. Уходя утром на следующий день, король оставил герцогиню в постели с головной болью и высокой температурой».

Бедная женщина так и не смогла оправиться от болезни, и две недели спустя отдала Богу душу.

Видимо, так было предрешено Всевышним, что один из любовников отойдет в мир иной после бурной любовной ночи…

Смерть мадам де Шатору застала Людовика XV врасплох. К этому времени он уже исчерпал все возможности семейства Несле по женской линии, а нового источника поставки любовниц еще не нашел, что весьма сказывалось, к огорчению окружающих, на его настроении.

Придворные дамы лишь ждали подходящего момента, чтобы перейти в наступление. Дворец был переполнен прелестными молодыми особами в призывно шуршащих юбках, искавших лишь случая, чтобы привлечь внимание короля, нарушая порой все правила приличия. Одни появлялись в платьях с таким глубоким декольте, что почти полностью обнажали грудь, другие, как бы нечаянно, задирали юбки, чтобы показать королю стройную ножку, третьи обращались за помощью к своим друзьям, чтобы те распространили лестные слухи об их богатом опыте в любовных утехах и пылком темпераменте.

Самой предприимчивой оказалась мадам де Рошекуар.

Этой прелестной герцогине и раньше случалось пользоваться вниманием короля, а теперь, решив, что имеет все права стать преемницей мадам де Шатору, женщина совсем потеряла всякий стыд. Она часами простаивала у дверей королевских покоев или в тени кустарника на аллее парка, где, по ее сведениям, должен пройти монарх. А при его появлении бросала на него томные взгляды. Однако Людовик XV, раздраженный ее излишней навязчивостью, проходил мимо, не удостоив даму даже взглядом, и при дворе о ней стали говорить, что она «похожа на лошадь из захудалой конюшни, которая всегда под рукой, но никому не нужна».

В начале февраля 1745 года претендентки на титул фаворитки были в приподнятом настроении: они узнали, что по случаю бракосочетания дофина с инфантой Испании в Версале состоится бал-маскарад.

А такое событие предоставляло большие возможности для обольщения короля. И вполне возможно, что государь наконец решится сделать свой выбор.

Наиболее осведомленные придворные строили предположения и даже держали пари, а придворные дамы, мечтавшие о месте фаворитки, были готовы отдаться даже любому лакею, лишь бы узнать, в каком маскарадном костюме будет на балу король.

Наконец прошел слух, что Его Величество будет на балу в костюме лиса.

А вскоре придворные дамы с досадой узнали, что Людовик XV решил пригласить на бал всю городскую знать. А это значило, что во дворце соберутся самые красивые горожанки, которых король никогда не видел, а они могли вполне ему показаться весьма соблазнительными…

– Эти горожанки, – с гневом восклицала мадам де Рошекуар, – будут вести себя во дворце как уличные девки и пойдут на все, чтобы попасть в постель короля. Я уверена, что мы будем присутствовать на непристойном зрелище.

– Какую картину мы будем являть собой в глазах Европы в то время, когда все взгляды прикованы к Франции! – еще с большим возмущением вторила ей мадемуазель де Лораге.

Но эти разговоры были внезапно прерваны 15 февраля, когда по городу разнесся слух о том, что на балу-маскараде Людовику XV будет угрожать опасность. А некоторые наиболее информированные придворные ссылались на предсказание Нострадамуса, сделанное, как им казалось, но случаю бала-маскарада, назначенного на 25 февраля:

Добрые люди не ошиблись и на этот раз: на голову короля свалилась не колонна, а женщина, которая многим принесет несчастье, так как этой женщиной окажется будущая мадам де Помпадур…

Вечером 25 февраля в Версальском дворце состоялся бал-маскарад. Под звуки веселой музыки в Большом парадном зале танцевал и веселился весь Париж. То тут, то там мелькали костюмы арлекинов и коломбин, одежды турок, армян, китайские косички и перья дикарей. Пастухи и пастушки кружились в танце. Неожиданно распахнулись двери, ведущие из королевских покоев, и на пороге появились восемь человек в маскарадных костюмах и масках…

Молодые женщины, пришедшие на бал попытать счастья, пребывали в полной растерянности. Кто же из них король? Женщины, одна за другой, подходили поближе, стараясь разглядеть под маской лицо государя…

В конце концов одной из них, мадам де Портай, показалось, что она узнала Людовика XV.

Приблизившись вплотную к нему, она сбросила свою маску и начала, по словам Сулави, «приставать и поддразнивать», как ей казалось, короля. Но она ошибалась: под маской скрывался один из королевских гвардейцев, знавший даму в лицо. Гвардеец, не растерявшись, увлек молодую женщину в комнату, скрытую от посторонних глаз, и там воспользовался всеми преимуществами своего положения.

Некоторое время спустя мадам де Портай, радуясь выпавшей ей удаче, спустилась в зал, где шумел карнавал, даже не приведя в порядок свое платье. Однако королевский гвардеец, не считая себя обязанным скрывать то, что предназначалось другому, поспешил за дамой, рассказывая на ходу всем, кто изъявлял желание его слушать, о своей удаче и об ошибке молодой женщины 44.

Ведь всем известно, что промах одного нередко на руку другому…

Король раскрыл себя только под утро, когда обратился с комплиментом к одной из красавиц в костюме Дианы-охотницы. Его тут же окружила толпа придворных. Однако не осталось незамеченным и то, что от группы горожанок отделилась одна женщина и с особой настойчивостью стала пытаться привлечь к себе внимание короля. И это ей удалось. Король подошел к ней и сказал в ее адрес несколько любезных слов. Красавица сбросила маску. Так король впервые увидел мадам д’Этиоль.