Ниам Грин - Cекрет Коко

– Точно не повредит. Не могу сидеть сложа руки. Мы ведь такими не были в его возрасте, да? – говорит она.

– Я уже и не помню – это было так давно, – грустно смеюсь я в ответ.

– Да уж! Только представь – мы окончили школу пятнадцать лет назад. С ума сойти. Надо бы устроить в этом году встречу выпускников – ведь мы даже на десятую годовщину выпуска не собирались.

– Я сразу пас, – отказываюсь я. – В любом случае, разве тебе нечем больше заняться?

– Да ладно тебе, было бы любопытно увидеть всех наших! За исключением разве что Моники Моллой. Я рассказывала, что она хотела добавить меня в друзья на «Фейсбуке»?

– Ты серьезно? – удивленно выдыхаю я.

– Кроме шуток! Как она только посмела, неужели думала, что мы сможем быть друзьями после всего, что она обо мне наговорила.

Моника – наша бывшая одноклассница, ей страшно нравилось давать беременной Марком Кэт всякие гадкие прозвища. Дело было не только в этом – просто ей тоже нравился Дэвид. Она – номер один в нашем черном списке людей, которым мы желали мучительной смерти. В этом списке компанию ей составляют монахиня, которая заставила нас пробежать десять кругов вокруг баскетбольной площадки за то, что мы не разбирались в ирландской грамматике, и акушерка, которая решила, будто Кэт вовсе не нужно обезболивающее во время родов. Подумать только, какая разношерстная компания в нем собралась.

– Эта корова Моника теперь живет в Нью-Йорке, – рассказывает Кэт, делая еще глоток вина.

– А ты откуда знаешь? – удивляюсь я. Мы годами не слышали никаких новостей о Монике – с тех самых пор, как окончили школу и разлетелись кто куда.

– В «Гугле» пробила, – невозмутимо отвечает она, самодовольно усмехаясь. – Попробуй и ты как-нибудь на досуге. Удивительно, что можно узнать о людях. Я о половине нашего класса там много чего интересного вычитала.

– Быть того не может!

– Правда-правда. Кое-кто добился успеха. Лора Мэнган стала большим человеком – директором по корпоративному управлению в каком-то нью-йоркском банке, а Сопля О’Брайен – теперь важная шишка в Лондоне.

– Господи, поверить не могу, Луиза О’Брайен! Я совсем о ней забыла! А почему мы вообще ее так прозвали? – лихорадочно пытаюсь вспомнить я.

– Из-за Джона Джо Макгуайра по прозвищу Сопля, разумеется.

– Ах да, Джон Джо. Как я могла о нем забыть, – смеюсь я.

Джон Джо Сопля – вот уж в чьем носу это богатство никогда не переводилось. Он был здоровенным детиной, но Луизу это ничуть не смущало – в пятом и шестом классах они были не разлей вода. Совсем недавно он унаследовал от отца ферму, целых три сотни акров. Любопытно, не жалеет ли теперь Луиза о том, что бросила его и уехала учиться в дублинский колледж?

– Только подумай… Они все путешествуют по миру, а мы с тобой сидим здесь, в старом добром Дронморе… – Кэт вся как-то поникла, внезапно осознав эту страшную правду.

– Но ты ведь об этом не жалеешь? – спрашиваю я.

Она молча смотрит на меня, и от меня не укрывается тоска в ее взгляде.

– Не думаю, – в конце концов говорит она, но ее ответ звучит как-то неубедительно. – А ты никогда не мечтала о том, чтобы твоя жизнь сложилась иначе?

– Да нет, – пожимаю плечами я.

– Коко Суон, – качает головой моя подруга. – Я никогда еще не встречала человека, который был бы так же привязан к своему прошлому, как ты.

Я заливаюсь румянцем – в ее голосе явно чувствуется осуждение.

– Да ладно тебе. Нет ничего особенного в том, чтобы любить свой родной город.

Кэт улыбается:

– Ты всегда была такой милой чудачкой.

– До тебя, настоящей чудачки, мне еще далеко, – парирую я, и она заливается веселым смехом. Я рада, что мне удалось ее развеселить – на ее плечи возложили слишком большую ответственность, с которой она справляется с большим трудом.

– Ладно, хватит уже о моих детях, бедах и прочей ерунде – что у тебя стряслось? О чем хотела рассказать?

– Да, у меня и вправду есть парочка новостей… – Я едва сдерживалась все это время, чтобы не упомянуть о найденной сумочке, потому что ей было нужно выговориться по поводу проблем с Марком, но я просто сгораю от желания поделиться с ней новостью.

– Я знала! – Ее глаза загораются от восхищения. – Вы с Томом решили снова сойтись? А я говорила Дэвиду. Говорила, что ты еще передумаешь! Он уверял, что я ошибаюсь, а я чувствовала…

– Ты шутишь, Кэт? – Когда она понимает, насколько далека была от истины, повисает неловкая тишина.

– Так вы не сходитесь? – с поникшим видом переспрашивает она, уголки ее рта разочарованно ползут вниз, как у мультяшного персонажа.

– Ну конечно же нет! Как только тебе такое в голову пришло? – по-прежнему возмущенно спрашиваю я.

– Ты же сказала, что у тебя новости… Думаю, вполне резонно было предположить… – она не знает, куда глаза спрятать, чтобы не встречаться со мной взглядом.

– Твое предположение оказалось неверным.

– Прости. Мне просто казалось, что ты еще можешь передумать, вот и все.

– С чего бы вдруг? – резко осведомляюсь я.

– Такое бывает, – пожимает плечами она. – В смысле, многие расстаются, а потом сходятся обратно.

– Но только не мы, – решительно отвечаю я.

– Скажи… Неужели ты не скучаешь по нему, Коко? – спрашивает она, теперь уже смотря мне прямо в глаза. Она пытается углядеть на моем лице хоть какие-то признаки того, что я лгу ей о своих истинных чувствах. Кэт искренне убеждена, что может раскрыть любой обман за десять секунд – говорит, что все дело в языке тела.

– Есть немного, – честно признаюсь я. – Но между нами все было кончено уже очень давно, еще до его отъезда, и ты это прекрасно знаешь.

Кэт всегда ужасно нравился Том, но она любила его на расстоянии. Мы никогда не проводили время вместе, вчетвером, хотя они с Дэвидом частенько пропускали по пинте за дружеской беседой.

– Но ведь он отличный парень. И с ума по тебе сходил, – уговаривает она. – Да чего скрывать, он просто находка!

– Да, отличный парень, ты права. Но он всегда шел своей дорогой. Я тебе уже об этом сотню раз рассказывала.

– А что, если ваше расставание было ошибкой?

– Не было.

– А как же… дети?

Я чувствую, как у меня волосы встают дыбом. Как же я устала от тех, кто считает, что теперь я обречена на одиночество на веки вечные.

– А что с ними?

– Из Тома вышел бы прекрасный отец, – сокрушается она. – Он бы с детьми носился, как курица с яйцом. Иногда я даже думаю, что…

– Кэт, – прерываю я ее беспочвенные фантазии, – я никогда не говорила, что хочу детей. Ты слышала, чтобы я хоть кому-нибудь такое говорила?

Она задумчиво вертит в пальцах бокал и вдруг выпаливает:

– Иногда мне кажется, что… – Тут моя подруга резко умолкает.

– Кажется что? – с нажимом спрашиваю я.