Мэтью Фитцсиммонс - Короткое падение

Человек почувствовал движение сзади и встал. Он не был большим, но в каждом его движении ощущалась сила, эдакий мускульный атлетизм. На вид ему можно было дать от тридцати пяти до пятидесяти лет. На висках – легкая седина, взгляд уверенный, немигающий. Так или иначе, но точно указать его возраст было трудно. Кроме того, мужчина выглядел резким и энергичным. Синие джинсы и безупречная рубашка с воротничком на кнопке, такая белоснежная, что, казалось, взята из ролика, рекламирующего превосходный отбеливатель. Даже джинсы выглядели аккуратно выглаженными, а черные ковбойские сапоги – начищенными до блеска.

Гибсон почувствовал, как горькая рука скребанула ногтями по его сердцу. Он знал этого сукина сына. Знал хорошо. Перед ним стоял Джордж Абэ собственной персоной. Еще эта улыбка!.. Гибсон вздрогнул, как будто кто-то сильно толкнул его. Почему Абэ улыбался? Он должен прекратить улыбаться! Его улыбка выглядела вполне искренней, но ощущалась как насмешка. Гибсон сделал шаг вперед, не уверенный, что собирается сделать, но ему непременно хотелось быть к этому готовым, как только в голове у него созреет хоть какое-нибудь решение. На все это у него были секунды…

Он быстро подавил в себе порыв, когда в поле его зрения вновь оказалась женщина у стойки. Она развернулась очень быстро и изящно, держа дистанцию, но не давая ему ни малейшего повода усомниться в ее присутствии. Стоп! Что там говорили про Джинджер Роджерс?.. Что она могла повторить все, что делал Фред Астер [3] Фред Астер (наст. Фредерик Аустерлиц, 1899–1987) – знаменитый американский актер, танцор, хореограф и певец, звезда Голливуда. , только задом наперед и на высоких каблуках? Ее пиджак был расстегнут, и она повернулась, чтобы он получше рассмотрел ее и особенно то, что у нее под мышкой, на случай если он предпримет какие-нибудь действия. Ее лицо оставалось смягченным и невыразительным, но Гибсон не сомневался, что все изменится, сделай он еще один шаг…

Джордж Абэ не пошевелил ни единым мускулом.

– Я рассчитывал на дружескую беседу, Гибсон.

– А она что же, приходит на все такие дружеские беседы?

– Рассчитывал, хотя и не ждал. Стоит ли винить меня за это?

– А меня?

– Нет, – ответил Абэ. – Я не могу.

Двое мужчин пристально разглядывали друг друга, пока Гибсон размышлял над ответом Абэ. Вскоре его первоначальная враждебность уступила место любопытству.

– Так что же привело тебя сюда этим утром? У меня даже не было времени толком собраться с мыслями, с тех пор как твой босс выпихнул меня с работы.

– Знаю. Но я уже и сам некоторое время не работаю на Бенджамина Ломбарда. Меня… уволили. Через неделю после того, как ты начал осваивать базовый курс у морпехов.

– Неужели? – удивился Гибсон. – Ты сделал для него эту грязную работу, а он показал тебе на дверь?.. Хорошо, если ты здесь не от него, тогда что тебе нужно?

– Я же сказал, мне нужна дружеская беседа.

Джордж Абэ вручил ему визитную карточку. На ней были указаны адрес и телефон. А ниже – его имя, должность и название фирмы: «Абэ консалтинг груп».

Гибсон помнил, что когда был еще ребенком, то постоянно неправильно произносил имя Джорджа, пока отец не поправил его:

– А-бэ. Не Абе. Больше японского, мой мальчик.

Как начальник службы безопасности Бенджамина Ломбарда, Джордж неизменно присутствовал в детстве Гибсона. Он постоянно маячил где-то на заднем плане. Вежливый, учтивый, но профессионально невидимый. Пристальное внимание к Гибсону он проявил только во время судебных разбирательств, но к тому времени Джордж Абэ уже не был ни вежливым, ни учтивым…

– Занятно, – хмыкнул Гибсон.

– Хочу предложить тебе работу.

Он хотел было ответить, но любопытство все же уступило место недоверию.

– Забери обратно свою карточку, Джордж. У тебя за спиной, видимо, могучая поддержка… Но постарайся все же обойтись без меня.

– Выслушай меня!

– Мне неинтересно. – Гибсон вернул визитную карточку.

– Как вообще твои успехи в поиске работы?

Вон замер и смерил Абэ холодным взглядом.

– Послушай, Гибсон, я ничего такого не имел в виду, кроме того, чтобы в общих чертах понять ситуацию, – сказал Джордж. – То, что ты сейчас без работы, это факт, а твой послужной список едва ли позволит тебе отыскать место, соответствующее твоим запросам и квалификации. Но ты должен работать. А у меня есть работа. Работа, которая оплачивается лучше, чем любая другая, которую ты себе найдешь. Если ты вообще сможешь что-то найти.

– Все равно неинтересно.

Гибсон повернулся и сделал несколько шагов к выходу, прежде чем Абэ преградил ему дорогу.

– Он никогда не допустит этого. Ты ведь и сам знаешь, не так ли?

Откровенность этих слов потрясла Гибсона. Сказанное как бы подвело итог тем опасениям, которые давно зародились и прокладывали борозды в закоулках его разума.

– Почему? – не выдержал он.

Абэ жалостно посмотрел на него.

– Потому что ты – Гибсон Вон. Потому что он относился к тебе как к сыну.

– Но ведь это он уволил меня?

– Не знаю. Может быть. Наверное. Это не имеет значения. На твоем месте я бы не оставался равнодушным к тому, что он сделает, когда станет президентом. Ведь тогда ты сможешь найти себе работу разве что в Сибири, и то не факт.

– Разве я недостаточно заплатил за все?

– Этого никогда не будет достаточно. Здесь нет срока давности. Его враги – это враги на всю жизнь. Они всю жизнь будут расплачиваться. Уж таков Бенджамин Ломбард.

– Значит, я в полном дерьме.

– До тех пор, пока ты не убедишь его отстать от тебя.

– В чем еще я должен убедить его?

Абэ уселся на диванчик в кабинке и жестом пригласил Гибсона присоединиться.

– Это что же – одна из составляющих дружеской беседы?

– Думаю, в твоих интересах все-таки выслушать меня.

Гибсон взвесил варианты: либо послать Джорджа Абэ ко всем чертям, что было бы и в самом деле неплохо, – либо сначала выслушать его, а уж потом послать к черту.

– Если рассчитываешь на дружескую беседу, скажи своей подружке убраться подальше.

Абэ сделал знак женщине, которая застегнула жакет и уселась на дальнем конце барной стойки.

– Ну что? – спросил он, снова повернувшись к Гибсону.

Гибсон переместился в кабинку и уселся напротив Абэ. Джорджа Абэ. Черт бы побрал этого типа. Он даже сам удивился. Сидеть рядом с ним, лицом к лицу… После всего того, что произошло? Абэ был ниточкой, которая связывала его, Гибсона, с прошлым. С отцом. Каково это было? Десять… нет, одиннадцать лет назад? Когда во время заседания судья огорошил его сногсшибательной новостью…

Абэ не сидел за столом обвинителя, хотя вполне мог бы. Во время заседания он со своим неразлучным блокнотом находился в проходе, сразу позади окружного прокурора. В ключевые моменты заседания подавал документы по обвинению, собранные для частных конференций, а также замечания. Если у кого-то сложилось впечатление, что окружной прокурор действует по указке Джорджа Абэ, то это вполне простительно. У Гибсона такое впечатление сложилось…