Исак Фрумин - Массовое высшее образование. Триумф БРИК?

В колониальную эпоху правительства провинций начали инвестировать в относительно качественное образование для узкой группы элитного студенчества. Делалось это в соответствии с государственной политикой – иными словами, задачи правительства на уровне государства и провинций совпадали. После обретения независимости правительства провинций на первое место поставили доступность, а не качество. Для достижения своей цели они открывали новые государственные колледжи, находившиеся под жестким контролем местного правительства (которое контролировало и аффилирующий колледжи университет). Стремительный рост и политизация управления негативно сказались на качестве.

Когда Дж. Неру был премьер-министром, национальное правительство, отчасти в ответ на падение качества и отчасти по идеологическим причинам, открыло новые центры превосходства, выделив им щедрое финансирование и предложив обширные международные связи, в том числе и с Советским Союзом. Индийское правительство учредило сеть элитных университетов – в нее вошли Индийские технологические институты и Индийские институты менеджмента, – порядок набора в которые отличался высокой селективностью и был построен на меритократических началах. Эти институты были тесно связаны с индийскими программами по развитию космических и ядерных исследований и опирались на советский и китайский опыт в развитии инженерного образования. Качество высшего образования к концу правления Неру было двояким: горстка специализированных институтов с хорошим финансированием, предлагающих высокое качество и подчиненных Министерству образования в Нью-Дели, – в них поступали самые сильные выпускники школ; и масса в основном нетехнических университетов более низкого качества, находящихся в ведении штатов, – в них обучались дети из второго «эшелона» социоэкономической элиты с более низким уровнем академической подготовки.

Индира Ганди попыталась улучшить качество, придержав распространение университетов в провинциях. Темпы роста вузов упали с 26 % при Нерудо 10 % при Ганди. Штаты изменили приоритеты и на первое место поставили равенство возможностей, для чего были открыты программы подготовки по направлениям и форматам, которые центральное правительство сочло наиболее востребованными: сельское хозяйство, профессиональное обучение и обучение взрослых. Эти новшества, внедрявшиеся в условиях прежней модели управления, не принесли ожидаемых плодов ни в отношении равенства возможностей, ни в отношении качества образования. Одной из причин неудачи стало то, что национальное правительство не попыталось изменить модель управления университетами, которыми по-прежнему руководили провинциальные чиновники, пусть объем их полномочий и несколько сократился. Вторая причина такова: даже несмотря на то что распространение университетов в провинциях несколько замедлилось, количество колледжей продолжало расти, а с ними увеличивалась и доля выпускников школ, продолжающих образование. Центральное правительство оказалось не в состоянии контролировать то, что происходило на уровне штатов, и могло лишь настаивать на том, чтобы открывалось больше колледжей, которые предлагали бы подготовку в области сельского хозяйства, инженерных наук и технологий. А поскольку структура управления оставалась в руках местных чиновников, главной задачей для них было распространение образования, а вовсе не его качество или равенство возможностей в его получении.

Новый виток государственных реформ начался в 1984 г. в ответ на прежние неудачи. Цель обеспечить равенство возможностей была скорректирована: вместо того чтобы определять, чему учить (допустим, сельскохозяйственным наукам), акцент переместили на то, чтобы с помощью социальных программ открыть депривированным группам населения доступ к любым направлениям обучения. Такое смещение фокуса стало возможным благодаря укреплению политических позиций «социально уязвимых» каст и классов в национальном и местных правительствах. Для контроля за растущими государственными расходами было разрешено создавать независимые колледжи.

До начала XIX в. Бразилия тоже была колонией, а ее колонизатор, Португалия, еще меньше Великобритании была заинтересована в том, чтобы развивать местное образование, хотя некоторые бразильцы и отправлялись учиться в португальские университеты. Высшие учебные заведения существовали в Бразилии еще в конце XVIII в., но первый университет появился здесь в середине XIX в. – поздно по латиноамериканским стандартам.

Распространение высшего образования началось только в 1889 г., когда была провозглашена республика и принята новая конституция. Процесс был децентрализованным, система образования включала католические учебные заведения и находившиеся в ведомстве местных властей государственные и частные институты. Во время той Первой (Старой) республики было открыто много новых учебных заведений, готовивших студентов к гуманитарным профессиям, и ни одного университета [Durham 2005]. После переворота в 1930 г. и установления режима Ж. Ваграса маленький сектор высшего образования (33 тыс. студентов) перешел под контроль католической церкви, доля студентов католических образовательных учреждений составила 44 %. Как пишет Дэниел Леви: «В Бразилии первая волна частного <���образования> возникла по той же причине, что и в других странах Латинской Америки: в силу толерантности государства в отношении реакции Католической церкви на общественный секуляризм… В случае Бразилии можно также отметить, что в условиях ограниченного доступа в государственные учебные заведения <���церковь> отчасти помогала поглотить этот избыточный спрос» [Levy 1986: 178].

Принятый Ваграсом в 1931 г. новый закон об образовании и соответствующие поправки в законодательство стали компромиссом между предложениями консервативной церкви и прогрессивных светских интеллектуалов. Они закрепили университет как предпочтительную форму высшего учебного заведения, но при этом не упразднили независимых профессиональных школ и частного высшего образования. Помимо этого государство получило полный контроль над системой, в том числе и над ее частным сектором [Durham 2005]. Новый закон «укрепил веру, что главная задача высшего образования – это подготовка и сертификация для четко обозначенных профессий», а также «тот принцип, что, наделяя учеными степенями, вузы действуют от имени государства, создавая инструменты для подтверждения профессиональной квалификации» [Balbachevsky, Schwartzman 2011: 36].

Такое положение дел сохранялось во время Второй республики (1945–1964) вплоть до военного переворота в 1964 г. В 1968 г. военное правительство, руководствуясь идеалистическими мотивами, провело реформу, направленную на создание «единой системы высшего образования, состоящей исключительно из государственных университетов, предлагающих бесплатное обучение и ориентированных на исследования». Именно такие устремления овладели умами авторов стратегии развития высшего образования в Бразилии [Ibid.: 37]. Реформа 1968 г. реорганизовала государственную систему высшего образования по американской модели, на смену старой системе факультетов и кафедр пришли департаменты, преподаватели начали работать в университете полный рабочий день, была введена система кредитов, начисляемых студентам за прослушанные учебные курсы. Эти реформы вызвали немалое сопротивление (отчасти в силу сопротивления самому военному правительству), и тем не менее к началу 1970-х годов основные их элементы удалось воплотить. Улучшилось также качество магистерских программ, и в следующее десятилетие невероятно выросла финансовая поддержка университетов со стороны федерального правительства: почти на 500 % с 1972 по 1986 г.