Юрий Арбеков - Рыжик-мореплаватель / Ginger, the sailor

– Вода! Вода! – обрадовался Рыжик. – Кстати и попьём!

Он вспорхнул и устремился к речке.

– Куда?! – крикнул вслед матрос Серьга, но Рыжик и ухом не повёл.

Он намеревался сесть на одно из брёвен – благо, что по нему уже бегали какие-то птицы. До цели оставалось не больше метра, когда «наросты» на «бревне» чуть – чуть шевельнулись, открылись узкие жёлтые щелки, и Рыжик свечкой взмыл вверх.

– Караул! Бревно с глазами! Бревно с глазами! – верещал воробей на всю округу.

То, что он принял за наросты, оказалось выпуклыми глазами незнакомого чудовища. Подлети воробышек поближе, всё могло кончиться по – другому, потому что неподвижное с виду зелёное «бревно» на самом деле было очень страшным хищником Африки – нильским крокодилом.

Рыжик уселся на ветку дерева, в тени которого расположились моряки, и пожаловался им:

– Чудная страна! Чудная! Живые столбы листья жуют, живые брёвна по речке плавают.

– Испугался, браток? – подмигнул ему Серьга. – Это Африка! Здесь ухо надо востро держать.

Приближалось время кормления крокодилов, и на берегу собирался народ. Сами «брёвна» в предвкушении пиршества зашевелились, поплыли в сторону небольшого мостика, перекинутого через речку. Они делали это так медленно, плавно, что казалось, будто их несёт течением.

– Ишь ты! Дрейфуют! – смеялись моряки.

– Погодите, что сейчас начнётся! – говорил бывалый путешественник Серьга.

Показались служители парка с большой тележкой на колёсах и вкатили её на мост. Крокодилы внизу сбились в жадную стаю, разевали огромные пасти с длинными рядами острых, как кинжалы, зубов и страшно клацали ими.

Под громкие крики собравшихся служители начали бросать в реку куриные тушки. Что тут началось! Тушка не успевала долететь до воды, как ей навстречу выскакивали два – три крокодила с разинутыми ртами. Но только одному из них доставалась добыча. Счастливчик захлопывал пасть и скрывался под водой, а его соседи с досадой щёлкали зубами и бросались в погоню. Мелькали лапы, брюхи, хвосты, вода кипела и пенилась, как кипяток в котле. Летела очередная тушка, и всё повторялось сначала.

– Что творится! Что творится! – азартно чирикал Рыжик, прыгая по веткам. – Что? Промахнулся, чудо болотное? Так тебе и надо! Так и надо! Не будешь коситься на бедного Рыжика.

Толпа кричала и свистела, вспыхивали блики фотоаппаратов – кормёжка крокодилов была любимым зрелищем туристов и местных жителей. Иногда громадные рептилии так хлопали по воде хвостами, что брызги долетали до зрителей, но никто не обращал на это внимания.

– Эй, здоровяк, не щёлкай пастью, проворонишь! – кричали моряки.

– Не хотел бы я в эту минуту оказаться среди них.

– Да уж…

– А рыжий-то, рыжий – ты погляди, как скачет!

– Рад, чертёнок, что его не съели, вот теперь и прыгает.

А наш герой заметил одну из птиц, которая сидела давеча на спине крокодила, и приосанился.

– Ч-чудесное зрелище! – чирикнул он. – Я вообще-то дружу со слонами, мы обедаем вместе, но крокодилы тоже ничего. Вам какой из них больше нравится?

– Любой, – скромно ответила незнакомка.

Все птицы в мире понимают друг друга, поэтому черноморский воробей и африканская птичка с длинным клювом общались очень легко.

«А она ничего, – подумал Рыжик. – Маленькая, но храбрая. Даже крокодилов не боится».

Каково же было его удивление, когда после сытного обеда крокодилы выползли на берег, разинули свои страшные пасти, а его собеседница и десятки других птиц её племени стали смело прогуливаться по крокодильим зубам, выклёвывая остатки пищи между ними. «Да она укротительница! – понял Рыжик. – Пожалуй, и меня укротит. Нет уж!».

И он полетел вслед за моряками, которые шли дальше по берегу жёлтой реки.

Они увидели широкий затон, густо поросший египетским лотосом. Его широкие листья образовали на воде огромный зелёный ковёр, и только в центре затона виднелась чистая вода, а среди неё – крохотный островок из бурых гладких камней, как показалось Рыжику сначала. Но, помня о «брёвнах», учёный воробей и здесь почувствовал подвох. И не ошибся! Это бегемоты прятались в воде от дневного зноя. Огромные туши были все под водой, а снаружи торчали лишь гладкие лбы с крохотными ушами да широкие носы с большими круглыми ноздрями. Ими бегемоты дышали. Но при этом были так неподвижны, что издали казались мокрыми речными глыбами.

– Опять обман! Опять! – чирикал Рыжик, порхая над «живыми камнями». – Но меня не проведёте, не проведёте!

Один из бегемотов сонно приоткрыл глаза, равнодушно покосился на рыжую птаху и зевнул. Рыжик в панике бросился прочь. Такого рта он ещё никогда не видел. Почти квадратный, с огромными жёлтыми зубами, рот бегемота напоминал гигантский чемодан.

– Ого! – сказали на берегу матросы. – Вот это пасть! Впору целую свинью класть.

– Свинью он не будет, а мешок моркови сожрёт зараз – и глазом не моргнёт.

– Он больше по лотосам ударяет, – сказал Серьга. – Корневища у них, говорят, очень сладкие. Да и листья лопает за милую душу.

– Это сколько же им надо жратвы, таким тушам?!

– Не волнуйся за них, браток! Если есть в жарких странах вода, всё растёт как на дрожжах. Этот же лотос сегодня сорви – завтра три новых вырастут…

– А ежели нет воды?

– Тогда беда. Про пустыню Сахару слыхал? Самая большая в мире – и тоже здесь, в Африке.

Болтая о том о сём, моряки вышли по дорожкам парка к вольерам с главными хищниками чёрного континента. Здесь были злобная гиена и благородный быстроногий гепард, пятнистый леопард и чёрная пантера, но нигде не толпилось так много людей, как возле просторной вольеры со львами.

– Царь зверей! – сказал с почтением Серьга.

– Буйвола может завалить! Но питается по большей части антилопами.

– Говядину предпочитает?

– Как когда. Ежели подвернётся под лапу бородавочник, поросёнок африканский, съест и его за милую душу.

Бедному Рыжику поначалу было очень неуютно в окружении стольких страшных неведомых хищников. Он то взлетал на верхушки деревьев, то прижимался к земле и даже сел однажды на спину верной Чанги, но и там не чувствовал себя в полной безопасности. Он ощутил, как мелкая дрожь пробирает даже её, его бесстрашную Чангу. Ещё бы! По сравнению со львом и она смотрелась болонкой.

Но вскоре природная весёлость вернулась к Рыжику. Он понял, что все эти страшилища отгорожены от публики глубокими рвами, высокими стенами, крепкими решётками, и вновь почувствовал себя комфортно.

– Эй, кошка драная! – чирикал он гиене. – Достань-ка меня, если сможешь. Нет? Ну, тогда сиди и не мурлыкай!