Расул Гамзатов - Молитва

Эту ночь позабудешь едва ли:
На траве, что была голубой,
Мы вблизи от аула лежали
У Максобского моста с тобой.

Кони траву щипали на склоне,
А луна серебрила холмы.
И, сведенные в пальцах, ладони
Положили под головы мы.

Вдохновенно,
как дети лишь могут
Слушать тех, кто снежком убелен,
Горной речки мы слушали клекот,
Шелест трав, колокольчиков звон.

Мир при этом безмолвье венчало,
Было все так волшебно вокруг,
Так прекрасно и так величаво,
Что восторг охватил меня вдруг.

И, как горец, приметивший гостя,
Зажигает все лампы тотчас,
Небо полночи полною горстью
Одарило созвездьями нас.

Я на звезды не мог наглядеться,
Надышаться от счастья не мог.
Показалось,
лишь вспомнил я детство,
Будто теплый подул ветерок.

И о родине думал я снова,
И по этой причине простой,
В мыслях зла не касаясь людского,
Любовался людской красотой.

Думал я, как мы пламенно любим,
Презирая и фальшь и вранье.
До биенья последнего людям
Посвящается сердце мое.

Всегда во сне нелепо все и странно.
Приснилась мне сегодня смерть моя.
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я.

Звенит река, бежит неукротимо.
Забытый и не нужный никому
Я распластался на земле родимой
Пред тем, как стать землею самому.

Я умираю, но никто про это
Не знает и не явится ко мне,
Лишь в вышине орлы клекочут где-то
И стонут лани где-то в стороне.

И чтобы плакать над моей могилой
О том, что я погиб во цвете лет,
Ни матери, ни друга нет, ни милой,
Чего уж там – и плакальщицы нет.

Так я лежал и умирал в бессилье
И вдруг услышал, как невдалеке
Два человека шли и говорили
На милом мне аварском языке.

В полдневный жар в долине Дагестана
Я умирал, а люди речь вели
О хитрости какого-то Гасана,
О выходках какого-то Али.

И, смутно слыша звук родимой речи,
Я оживал, и наступил тот миг,
Когда я понял, что меня излечит
Не врач, не знахарь, а родной язык.

Кого-то исцеляет от болезней
Другой язык, но мне на нем не петь,
И если завтра мой язык исчезнет,
То я готов сегодня умереть.

Я за него всегда душой болею.
Пусть говорят, что беден мой язык,
Пусть не звучит с трибуны Ассамблеи,
Но, мне родной, он для меня велик.

И чтоб понять Махмуда, мой наследник
Ужели прочитает перевод?
Ужели я писатель из последних,
Кто по-аварски пишет и поет?

Я жизнь люблю, люблю я всю планету,
В ней каждый, даже малый, уголок,
А более всего Страну Советов,
О ней я по-аварски пел, как мог.

Мне дорог край цветущий и свободный,
От Балтики до Сахалина – весь.
Я за него погибну где угодно,
Но пусть меня зароют в землю здесь!

Чтоб у плиты могильной близ аула
Аварцы вспоминали иногда
Аварским словом земляка Расула —
Преемника Гамзата из Цада.

Ловчий голову клонит понуро,
Грусть охотничью как не понять,
Если сам златорогого тура
До сих пор не сумел я поймать.

Человеческих чувств не сокроешь,
И себя все надеждою льщу,
Что однажды заветных сокровищ
Я волшебный сундук отыщу.

Там, где тропы кружить не устали,
Все пытаюсь найти я родник,
Чтобы сердцем к нему, как устами,
Вы припали хотя бы на миг.

И ложатся слова на бумагу,
Я над ней, как над люлькой, дышу.
Сладкой каторге давший присягу,
Снова мучаюсь, снова пишу.

Горцы, вы с новой свыкаясь судьбою,
Переходя на равнинный простор,
Горство свое захватите с собою,
Мужество, дружество, запахи гор.

Перед дорогою, на перепутье,
Перебирая нехитрый свой груз,
Говор ущелий в горах не забудьте,
Горскую песню, двухструнный кумуз!

Не оставляйте своих колыбелей,
Старых, в которых баюкали вас,
Седел тугих, на которых сидели
Ваши отцы, объезжая Кавказ.

Земли щедрее на низменном месте,
Больше там света, тепла и красот…
Чистой вершины отваги и чести
Не покидайте, спускаясь с высот.

Вы, уходящие в край, напоенный
Солнечным светом, водой голубой,
Бедность забудьте на каменных склонах.
Честность ее заберите с собой!

Вы, оставляя родные нагорья,
Не переймите изменчивость рек.
Реки бегут и теряются в море, —
Сущность свою сохраните навек!

Горцы, покинув родные жилища,
Горскую честь захватите с собой —
Или навечно останетесь нищи,
Даже одаренные судьбой.

Горцы, в каких бы лучах вы ни грелись,
Горскую стать сохранить вы должны,
Как сохраняют особую прелесть
Лани, что в горном краю рождены.

Горцы, кувшины возьмите с собою —
Вы издалека в них воду несли,
С отчих могил захватите с собою
Камня осколок, щепотку земли!

Горцы, внизу вам судьба улыбнется.
Встретит вас слава на новом пути.
Горцы, храните достоинство горцев,
Чтобы и славу достойно нести!

Говорят, что посмертно
Тела наши станут землею.
Я поверить готов
В немудреною эту молву.
Пусть я стану частицей
Земли, отвоеванной с бою,
Той земли, на которой
Сейчас я всем сердцем живу.

Моей земли не умирают люди,
Пусть даже бой, —
Я наш закон пою:
Родится мальчик, и носить он будет
Живое имя павшего в бою.

А если дом испепелен пожаром,
Мы строим новый.
Заходи к нам, друг!
Так дуб столетний не бывает старым —
Шумит ветвями поросль вокруг.

Когда мы шли в далекие края,
«Куда?» – не задавал вопросов я.
Я спрашивал: «Когда назад вернемся?» —
Там оставалась родина моя.

Из раны кровь стекает струйкой длинной,
По ни слезинки…
Есть у нас закон:
Дороже крови
слезы для мужчины.
А иначе —
какой мужчина он?