Артур Дойл - История спиритизма. Исследование духовного мира

Ирвинг стал помощником доктора Чалмерса, великого человека, наиболее знаменитого в Шотландии священника – то, как он управлял приходом в Глазго, стало ярчайшей страницей в истории шотландской церкви. На данном поприще Чалмерс достиг того, о чем мечтает каждый священник и без чего не получится цельной личности: он достиг невероятной душевной близости с бедным людом.

В тот период в одном из районов Лондона, а именно на Хаттон-Гарден в Холборне, крошечная шотландская церквушка осталась без пастора и находилась в упадке. Это свободное место предложили помощнику доктора Чалмерса – и Ирвинг, несколько поколебавшись, принял предложение. Проповеди, которые он читал, были блестящими, эмоционально насыщенными, и народ потянулся в церквушку. К чудаковатому шотландскому великану совершенно неожиданно пришла популярность. Каждое воскресенье перед утренней службой улица в этом бедном районе была забита экипажами. Но Ирвинг умел не только красиво говорить проповеди, он был трудолюбивым человеком и добросовестно исполнял обязанности пастора: для своей паствы он делал очень много, особенно для бедняков. В любой час – днем и ночью – он был готов прийти туда, где в нем нуждались.

Ирвинг проявлял интерес к библейским легендам, особенно его интересовали смутные образы и кошмарные видения, посещавшие святого Иоанна, а также необычные предсказания Даниила (он предрекал, какие события произойдут в будущем и когда именно они произойдут).

В отношении духовного наследия есть такое предположение: то, что человечество накопило в духовном плане, может проявиться в будущих поколениях. В подтверждение можно вспомнить примеры, когда к людям возвращались забытые языки. Такие случаи начались на западе Шотландии в 1830 году. Первыми, кто попал под влияние потусторонних сил, стали Кэмпбелл и Макдональд. Это были добропорядочные женщина и мужчина, причем про женщину вообще говорили, что она чуть ли не святая. Время от времени эти двое устраивали для зрителей демонстрации разных чудес: исцеляли, показывали действие потусторонних сил, а разговаривали при этом на неизвестном языке. Никакого обмана и мошенничества: те, кто присутствовал на представлении, «переносились во времена апостолов». Прихожане были поражены и ждали, какие события последуют дальше, и долго ждать им не пришлось.

Следующая история приключилась непосредственно в церквушке, где пастором был Ирвинг. В октябре 1831 года, когда в церкви шла служба, вдруг раздались странные крики. Они были до того сильными и внезапными, что в помещении началась паника. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не пастор. Он громогласно воскликнул: «Господь наш! Останови смятение людей!» И этим предотвратил трагедию. История получила широкую огласку и обросла разными слухами среди консервативной публики. Газеты тоже не упустили эту сенсацию – о ней писали много и не всегда объективно.

Крики в церкви – это были невразумительные голоса, мужской и женский. Слов было не разобрать, даже если вслушаться, потому что двое кричали на неизвестном языке. По воспоминаниям одних свидетелей, внезапно церковь огласили скорбные и невнятные звуки. Другие сообщали, что это был целый ураган воплей. А по описанию третьих, крики обрушились на них лавиной, женские уши просто не способны воспринимать такой грохот. Надо сказать, что и сам Ирвинг, и многие другие были под сильнейшим впечатлением от этих голосов. Дальше «ураган из неразборчивых криков» стал пополняться английскими словами, так что восклицания можно было разобрать. Преимущественно это были отдельные возгласы или молитвы, на причину которых ничто не указывало – словно одержимый человек исторгал их помимо своей воли и спонтанно, в неподходящее время. Иногда такой человек произносил даже длинную речь, попав под продолжительное влияние потусторонних сил: он пересказывал религиозные догмы и строго критиковал, причем многострадальный пастор часто становился объектом таких порицаний.

Возможно, характер этих духовных сил был психическим, но они изначально были обречены, так как почвой для них служила теология, исступленная и ограниченная. Из-за своей узости даже религия Сведенборга не была способна целиком осознать проявление таких сил в неискаженной форме. А уж тем более на это было не способно учение, замкнутое на догмы шотландской церкви, где невообразимыми текстами можно исказить любую правильную мысль.

Если учение отвергало установленные церковные догмы, то его называли дьявольским, а сторонников такого учения – еретиками. И даже больше: некоторые приверженцы сами хотели убедить себя в том, что в них вселился дьявол и заставляет произносить дьявольские речи. Корень этой одержимости они видели в том, что внутри них происходит борьба с собственными духовными воззрениями. Но такое объяснение причины представляется нам лишь оправданием в собственных глазах. Как бы то ни было, они выбрали тернистую дорогу пророчества, но их предсказания не осуществились, и из-за этого они были в замешательстве.

Суждения этих «одержимых дьяволом» перечеркивали их религиозные воззрения, и кое-какие из заявлений могут получить достойную оценку у последующих поколений, более просвещенных. Например, выступая на собрании Библейского общества, один убежденный приверженец Библии, сказал: «Речи эти – посланное на землю проклятие, чтобы Дух Господень и Слово Господне закалились». В любом случае, сверхъестественные силы проявлялись в форме суждений вне всякой зависимости от самого говорившего.

Как бы в наши дни высказался по поводу этих психических явлений беспристрастный исследователь? По мнению автора, это на самом деле был поток психических сил, но сектантская теология, с присущей ей однобокостью, намеренно принижала их истинное значение, а аргументы, которые фарисеи использовали для этого, небезупречны. Будь автор настолько храбрым, чтобы высказать личное мнение, он сказал бы, что к спиритическому Учению более всего восприимчив труженик – тот основательный человек, который идет своей дорогой, и никакие ортодоксальные религиозные учения его не остановят. Лишь в этом типе людей живой, восприимчивый к новому ум может быть тем чистым листом, на котором проявление психических сил оставит свежий и четкий отпечаток. Лишь человек-труженик способен быть последователем учения о потустороннем мире, любимым и прилежным учеником, открытым для восприятия остальных видов Спиритизма.

Голоса, зафиксированные в 1831 году, представляют собой подлинную психическую силу, некую спиритическую закономерность, которая искажается всякий раз, как подобные сообщения улавливаются медиумами из разных религиозных сект. Закономерностью является и то, что мишенью духовных сил неизбежно становились люди заносчивые и самонадеянные, которые высмеивали пророков, используя для этой цели сами пророчества и великие имена. В числе таких людей были авторитетные церковные деятели, нападавшие на паству Ирвинга: они приносили то вред, то пользу, что определялось «орудием нападения».