Чайна Мьевиль - Неприкаянные письма (сборник)

– У тебя есть время заглянуть на очистные? – спросил Рой.

Дэйвенпорт, казалось, заколебался.

– Ты же знаешь, Рой, я нынче в основном занимаюсь противопожарными системами. У меня к тем установкам даже допуска нет. – Дэйвенпорт по специальности был инженером-проектировщиком, но посчитал эти обязанности непосильными для себя. – Мне может нагореть просто за то, что я оказался там.

– Об этом я не подумал. Да, мог бы сам сообразить.

Рой проводил взглядом Дэйвенпорта, припустившего по служебному проходу, потом по пожарной лестнице спустился в подвал в пункт управления и, открыв стальную дверь, вышел в насквозь промерзший первый подземный этаж здания.

Радж Джаяраман сидел в одиночестве в полумраке, держа в левой руке тако, свернутую в трубочку лепешку с начинкой, и выстукивал пальцами правой руки что-то на клавиатуре. Заплетенные в косичку волосы свисали у него за спинку кресла и заканчивались гроздью разноцветных деревянных бусин.

– Привет, Рой. Тащи себе стул, если сумеешь его найти. Добро пожаловать на подвергшийся сокращению объект.

– А где все?

– Их распустили. – Грузный молодой эколог, получивший в университете Бангкока специальность по управлению экологическими ресурсами, ныне занимался тем, что целый день пялился на компьютерные мониторы, отслеживая прохождение гостиничных отходов. – Ты разминулся с парой наших друзей из Гуанчжоу. Они притащили с собой команду по резервам производительности и пришли к выводу, что у нас излишки штатов.

– Так, и кто остался?

– Один лишь я, браток.

– Безумие какое-то. А чем ты занимаешься, когда смена кончается?

– За дело берется программа. Она вламывается, даже когда я пописать ухожу. Дошли до той точки, что теперь я здесь совсем не нужен.

Не считая ситуаций вроде этой, подумал про себя Рой.

– У тебя нет никаких неполадок с сепаратором? Мы все никак не сообразим, почему неочищенные сточные воды попадают в океан. Малышне завтра придется плавать среди множества дохлых рыб.

– Ты мне рассказываешь! – хмыкнул Радж. – Я провел диагностику каждого квадратного сантиметра этой штуки и ничего не обнаружил. По-честному, это неправда. Вот что я нашел. – Он выбрался из своего плетеного кресла и потряс в воздухе пластиковым пакетиком. – По-твоему, это что?

На стол лег небольшой щербатый бежевый предмет в форме неправильной сферы, пористый, как комок затвердевшей пены кофе латте.

– Магматическая порода, – сказал Рой. – Остывшая лава. Вот только местность эта не вулканическая. Понятия не имею, чем еще это могло бы быть. Может, старый метеорит? Тут они по всему побережью набросаны.

– В этом, может, и закавыка.

– Никоим образом это не способно пробиться через систему фильтрации и создать трещины в трубе.

Радж положил на стол тако, вытер пальцы и ладонь о футболку:

– Верно, если только это не было органикой, чем-то гибким и живым. Потрогай.

Рой ткнул указательным пальцем, рассчитывая упереться в твердую поверхность камня. Ноготь его вошел внутрь по самую надкожицу. Инженер торопливо убрал руку.

– Что за дрянь?

– Твоя догадка моей под стать. От этой штуки несет аммиаком, но, может, просто пропиталась. Эта – не одна. Они тут повсюду, сразу же под системой труб «Атлантики». Когда топографы их впервые подобрали, я подумал, что попросту гравий вижу. Потом я взял картинку пошире и обнаружил миллионы таких штук. Говорю как есть: миллионы.

– Прежде их там быть не могло.

– И я о том же.

– И что они творят?

– Не знаю. Ничего. Если они способны двигаться, то я этого не заметил. Мне только то и известно, что они влажные на ощупь, воняют и, если убрать их с земли, через несколько часов твердеют. Я послал образец Лиз Пибоди в Исследовательский Центр морской биологии и экологии Плимутского университета, но никакого ответа до сих пор не получил.

– Только не говори мне, что ты Королевской почтой воспользовался.

– Понимаю, что я кретин. Поздно было.

– Тут всякой техники на два миллиарда евро, а ты прибег к услугам почты времен королевы Виктории!

– А что еще мне было делать? Эта штука должна была физически попасть в Центр. Лиз – единственный специалист, кого я знаю, способный сказать нам, природный это объект или сотворенный человеком.

– Что значит сотворенный человеком?

– Я подумал об утечке какого-нибудь побочного продукта.

– Ты, надеюсь, команде из Гуанчжоу ничего об этом не говорил?

– Нет, браток. Хочу продержаться в своем кресле как можно дольше.

– Тебе попадались трещины в трубах?

– Нет, я ж тебе говорил, мое дело сидеть вот тут, перед экранами – и ничего больше. Если б это было чем-то простеньким, вроде залипшего клапана, это бы уже тут было замечено. – Радж ткнул пальцем в монитор. – Тогда поток сам собою перенаправился бы. Но этого не было, так что, должно быть, произошло два сбоя.

– Ты это о чем?

– Какой-то физический огрех с одной из сточных труб и одновременно сбой, не позволивший зафиксировать это в диагностике.

– Такого как бы быть не может, так?

– Если только что-то не так с программой и мы этого не замечаем, так что, когда неполадка на самом деле случается, мы ее не видим. Из-за той самой штуки.

– Ты хочешь сказать, нечто в духе этих идиотских Куотермассовых [12] Профессор Куотермасс – герой телесериала и приключенческого фильма «Враг из космоса», причисленного к наиболее значимым фильмам ужасов 1950–1980-х годов. скальных обломков из космоса, которые способны проникнуть внутрь сквозь трещину в волос толщиной и одновременно блокировать электронные выводы данных? Иисусе, Радж, не вернуться ли нам в реальный мир? Вся система может полететь, а ты этого и не заметишь. Ты в управлении с кем-нибудь говорил об этом?

– Обещают поручить кому-то проследить за этим, только пока никаких признаков действия. Мне странным казалось, что ничего – совсем-совсем ничего – не указало на сбой, но это за пределами моей сферы.

Роя, считавшего, что гостиница прежде всего управляется сложной сетью дублирующих друг друга компьютерных программ, всегда удивляло, как мало у них под рукой технических специалистов. Вера компании в технику была трогательной, однако, по его мнению, едва ли заслуженной.

– Если чужеродное тело попадет в канализационный стояк (а такое случается, когда температура подводит, потому как эта штука начинает отвердевать, если та падает всего на несколько градусов), то оно должно бы появиться вот тут, но вчера… – Радж осекся, вдруг сообразив, что разговаривает с сотрудником из другого департамента.

– Я не собираюсь ни о чем болтать, Радж. Сказанное остается в этой комнате, окей? Я так полагаю, мимо твоего внимания не прошло, что до запуска остается меньше двадцати четырех часов. Тебе непременно надо сейчас же позвонить Элизабет и получить прогноз, если исходить из того, что посылку она получила.