Марина Жигало - Самые известные храмы Санкт-Петербурга

Собор Успения Пресвятой Богородицы открыт ежедневно с 8.30 до 10 ч. и с 17 ч. до 20 ч. По воскресеньям – с 10 ч. до 20 ч.

Адрес: 1-я Красноармейская ул., д.11.

Транспорт: ст. метро «Технологический институт»

Костел Святой Екатерины

Между Казанским мостом и Михайловской улицей раскинулась небольшая площадь, получившая среди петербуржцев меткое и ироничное название – «Паперть» [218] . Здесь, пожалуй, самое многолюдное место Невского: торопливо движется народ, музыканты, перебирая гитарные струны, напевают что-то под выкрики случайных слушателей, иностранцы и гости Петербурга праздно разгуливают мимо лавок с сувенирными товарами. Многоликая пестрота этого петербургского Монмартра завораживает, погружая прохожего в особую атмосферу свободы и живой жизни.

Здесь, в глубине проспекта, словно бы образуя площадь, выделяется на фоне петербургской суеты строгий и великолепный арочный портал фасада «Невского костела» – так в обиходе называют здание Римско-Католической церкви Святой Екатерины [219] .

Петербург недаром называют городом всех религий, а Невский проспект – улицей веротерпимости. Дело в том, что для строительства новой столицы нужны были высококлассные специалисты, которых не было в России, и Петр издал указ о вызове иностранцев с обещанием им свободы вероисповедания. И тогда в Петербург стали приезжать люди из разных стран; среди приехавших было много католиков [220] .

Костел Святой Екатерины

Первый католический храм, который находился недалеко от Летнего сада, был деревянным. Он прославился тем, что там крестили Пьетро Трезини, сына Доминико, – первого петербургского зодчего, а крестным был сам император Петр I. В 1737 году пожар уничтожил деревянный храм, и по указу императрицы Анны Иоанновны в сентябре 1738 года для постройки католического собора был выделен участок неподалеку от Невского проспекта. Примечательно, что проектировал храм Пьетро Трезини, крестник Петра I. Когда в середине XVIII века архитектор уехал в Италию, строительство приостановилось; но в 17б2 году архитектор Валлен-Деламот создал другой проект и возглавил строительство.

Жан-Батист Мишель Валлен-Деламот был автором и участником проектов множества прекрасных сооружений в Петербурге: здания Малого Эрмитажа, Академии художеств, Гостиного двора, великолепной арки Новой Голландии. Тем не менее он вынужден был уехать из России во Францию: мода на его работы прошла, он лишился серьезных заказов. На родине его ждали только несчастья: зодчего внезапно разбил паралич, затем скончалась его жена и верная подруга, Валлен-Деламот почти лишился зрения, и единственным средством к существованию у него была скромная пенсия из России, которую вскоре и вовсе перестали присылать из-за начавшейся французской революции и прекращения дипломатических отношений между странами. Последние семь лет жизни знаменитый архитектор прожил в полной нищете [221] .

После отъезда Валлена-Деламота во Францию строительство католического собора святой Екатерины продолжил итальянец Антонио Ринальди. Он был автором более 25 крупных сооружений в Петербурге и пригородах, среди которых дворцы в Гатчине, Ораниенбауме и Мраморный дворец близ Марсова поля. Ринальди считают непревзойденным мастером «мраморных фасадов». Самый знаменитый среди его архитектурных приемов – так называемый «цветок Ринальди» – особая деталь, характерная для орнамента, которая видна и на фасаде костела святой Екатерины [222] .

Спустя двадцать лет после начала строительства, в 1783 году, собор был освящен во имя святой Екатерины Александрийской. Фасад собора выполнен в виде триумфальной арки, опирающейся на колонны, что соответствовало одному из приемов барокко – скрыть основной объем здания. Антонио Ринальди, заканчивая строительство, приблизил пропорции фасада к классицизму, отказавшись от башен и обилия скульптурного декора, завершив арочный вход высоким парапетом, что придает зданию стройность. На высоком парапете, венчающем фасад, находятся скульптуры четырех евангелистов – Марка, Матфея, Луки и Иоанна – и фигуры двух ангелов, держащих в руках крест.

Собор Святой Екатерины связан неразрывно с людьми и событиями культурной жизни России и Европы. Здесь был торжественно погребен польский король Станислав Август Понятовский, останки которого перевезли на родину в 1938 году по просьбе польского правительства; здесь покоится французский генерал армии Наполеона Жан Виктор Моро, который перешел на сторону коалиции и возглавил союзные войска после смерти Кутузова. В 1858 году в костеле святой Екатерины отпевали блистательного архитектора Огюста Монферрана, автора Исаакиевского собора и Александрийского столпа. Монферран хотел быть погребенным у Исаакиевского собора, строительство которого было делом всей его жизни, но на просьбу его супруги о выполнении воли зодчего император Александр II ответил отказом: архитектор был католиком. Гроб с телом лишь обнесли вокруг Исаакия, а после установили в костеле Святой Екатерины. Вдова Монферрана увезла гроб мужа в Париж, где и был похоронен известный зодчий [223] .

Прихожанами церкви были многие русские аристократы, принявшие католицизм: видный общественный деятель Петр Чаадаев, декабрист Михаил Лунин, князь Иван Гагарин, княгини Зинаида Волконская и Александра Голицына. На торжественных богослужениях присутствовали члены императорской семьи. В храме звучал орган – один из лучших в Европе, исполнялись музыкальные произведения знаменитых итальянских композиторов, гордостью собора был первоклассный хор.

При церкви Святой Екатерины долгие годы существовали школа-интернат для дворянских детей, женская гимназия, начальная бесплатная школа для девочек, а также сиротский приют. Костел пользовался большой любовью прихожан, которых насчитывалось более 30 тысяч.

После революции дома, принадлежащие причту, были отобраны, закрылись гимназии, многие священнослужители подверглись репрессиям. Настоятель храма, Константин Будкевич, был расстрелян в Пасхальную ночь с 31 марта на 1 апреля 1923 года в подвале ВЧК на Лубянке. Он был обвинен в шпионаже и противодействии изъятию церковного имущества. И действительно, после событий апреля 1920 года, когда вооруженные чекисты ворвались в собор, сбивая с ног верующих и разграбляя храмовые святыни, Будкевич предпринял все возможное для спасения святынь. Сначала священник решил закопать церковные ценности на Выборгском католическом кладбище, но позднее ему удалось передать часть церковной утвари через польское представительство в Варшаву, а оттуда – в Рим. До последней минуты настоятель Константин Будкевич был верен церкви. Даже после долгих допросов и пыток, когда ему приказали стать к стене, он благословил своих палачей и отвернулся, шепча слова молитвы, прерванной выстрелом.