Анатолий Шиманский - Америка глазами русского ковбоя

Несколько лет пришлось ему жить в лагерях для «перемещенных лиц», называвшихся в просторечии Ди-Пи (от первых букв английского – Displaced Person), в ожидании разрешения на въезд в США. Приехав, в конце концов, в Америку, обзавелся он женой и тремя детьми.

Да не все и в этой стране медом помазано – дети выросли и разъехались, жена умерла. В последние годы приезжают в Америку эсэнгэшные бабенки в надежде выйти замуж и получить легальное право на проживание. Сам-то он им не нужен – ведь семьи-то их там остались, но почему бы не попытаться хоть что-то от него урвать. За последних три года перебывало в его халупе несколько женщин, но, уразумев, что взять с него нечего, возвращались они восвояси.

Разочаровался Владимир в соотечественницах, но и старая американская подружка не радует его любовью и заботой. Живет она на соседней улице, в еще худшем, чем у него, доме-развалюхе, с дочкой и внуками да зятемпьяницей. А у того рак легких недавно обнаружили, не хочется ему в это верить, вот и заливает мозги спиртным. Появилась у зятя даже дурацкая идея поднакопить денег и уехать на Аляску золото мыть. Да где ему – заработанные на покраске домов деньги пропивает на месте.

Заходят они к Володе денег занять, друг на друга пожаловаться, да еще и выпить за его счет. Он и сам знает, что пользуют его, да ведь нет никого ближе. Уж очень мне эта жизнь напомнила нашу, российскую, в глубинке, аж сердце защемило.

Предложил мне Володя остаться переночевать у него, но бежать надо было из этого района концентрированного несчастья. Такие места, как «черные дыры» космоса, вбирают свет, но никогда его не испускают. Здесь даже лошади было опасно находиться.

Через пару часов по раскаленной дороге через прерию я переместился из ада человеческих страданий в поселок Эдем, что переводится на русский – рай. Остановился во дворе Элиан Мак-Линн, которая в качестве пастбища позволила использовать лужайку рядом с домом. В тот день она с друзьями, Бэкки Крэг и Джо Коппер, собиралась на вечеринку к соседнему фермеру и согласилась прихватить меня с собой.

Мы ехали полынной прерией мимо стад антилоп. При виде их мне вспомнилась теория мироздания, по которой если материя приходит в соприкосновение с антиматерией, то происходит аннигиляционный взрыв, и они взаимно уничтожаются. Так вот – если «антилопы» встретятся случайно с «лопами», то от них тоже, похоже, ничего не останется…

А огромное закатное солнце посылало вдоль земли лучи, и кусты шалфея звенели серебром листьев, испуская аромат первозданности. Почему все так хорошо там, где нас обычно нет?

Хозяин фермы, Джим Грант, каждый год в этот день устраивал амбарный бал, где собирались соседи со всей окрестности. Пригласительных билетов не рассылали – все и так знали, что никому в гостеприимстве не откажут. Амбар освободили от техники и подмели. Заиграл самодеятельный оркестр, и затанцевали под его музыку крестьяне. Джим обеспечивал народ пивом и котлетами, поджаренными на открытом огне, они почему-то здесь называются гамбургерами. Гости тоже принесли с собой еду и выпивку, но, как я ни присматривался, так и не смог пьяную родственную душу углядеть. Поддатенькие, правда, встречались, в основном парнишки, напившиеся пива и державшиеся в тени. Гостей набралось сотни полторы, но порядок поддерживался хозяевами, и полиции вход сюда был запрещен.

Бал этот являлся местом деловых контактов, давал возможность подружиться и помириться. Молодежь танцевала, а старики сидели за столами и посасывали бочковое пиво. Я искал, но не нашел водки и тоже успокоился на пиве. Попросил у хозяев разрешения и позвонил монахам в Вознесенский монастырь, мимо которого должен был проезжать на следующий день. Мне хотелось бы остановиться там на ночевку, и настоятель согласился дать приют.

Хозяйка рано утром уехала на работу, оставив дом открытым и дав инструкции, как приготовить завтрак. Я же всегда следую кавалерийскому правилу – накорми вначале лошадь, а потом себя. Завтрак в американских домах, как правило, не готовят. Чаще всего насыпают в миску кукурузных либо других хлопьев, заливают холодным молоком и сербают (еще есть хорошее русское выражение для слова хлебать – это куликать). Вот вам и завтрак.

Безлюдная дорога вилась между холмов коричневого туфа. Поля картофеля сменялись полями сахарной свеклы и стерней убранной пшеницы.

Не все было так благодатно здесь в далеком 1942 году. После начала войны с Японией правительство США решило, что община американцев японского происхождения может представлять опасность. Японцы были посажены на поезда и отвезены в концентрационные лагеря в глубинке США. Более 50 тысяч их жило в этих местах вплоть до окончания войны.

Наверное, Рузвельт следовал примеру Сталина, который еще раньше сослал своих немцев в Сибирь и Казахстан. Через 40 лет правительство США принесло официальное извинение японцам за эту несправедливость и выплатило денежную компенсацию оставшимся в живых узникам лагерей. Не дождались подобного наши немцы и покинули обжитые места Сибири и Казахстана. Уехали за компенсацией в далекую Германию.

Не только потенциально чуждые нации страдали в те ж е маккартниевские 1950-е годы, но и стопроцентно американские граждане. Кузьминский рассказывал мне, что подшутил он как-то над мормонами-туристами, в бытность еще в Ленинграде, в 1973-м: «Мормон, а сколько у тебя жен?» и только в Америке, 15 лет спустя, узнал, что в годы «холодной войны», в борьбе с «аморальным многоженством», поотбирали у мормонов жен и детей, раздали по детприемникам, потом родители десятилетиями искали детей, часть так и не нашлась… Те еще шуточки. Вполне, скажем так, сталинские.

Когда от жары стало совсем невмоготу, заехал я на подворье Джима и Карен Сиручек. Они напоили Ваню холодной водой, а меня горячим кофе, после чего Карен и Джим рассказали о своем домашнем бизнесе. Как-то, отправившись на отдых в Мексику, они купили там по паре веревочных сандалий. Вернувшись домой, они с удивлением обнаружили, что всем соседям захотелось иметь подобные же, но в местных обувных магазинах таких сандалий не было. Сделаны они были из прочнейшей полиуретановой веревки, в них можно было ходить и по суше, и по воде, так как они не размокали и были чрезвычайно легкими. Карен связалась с мексиканской компанией «Гурки», производившей их, и закупила на пробу сто пар. Закупала она их по 10 долларов, а продавала по 25, тем не менее через пару недель они разошлись. После этого она сделалась торговым представителем «Гурки» в штате Айдахо, ей сделали скидку, и теперь она покупает сандалии по 8 долларов.

Сиручеки получили от компании каталог производимых ею товаров, впечатали туда свой адрес и распространили его по окрестным торговым центрам, кроме того, они регулярно печатают его в местной газете. Заказы приходят по почте или по телефону, и Карен рассылает товар заказчикам. Ей не нужно тратиться на содержание обувного магазина, бизнес она ведет, не выходя из гостиной своего дома. Две тысячи долларов– ее ежемесячная выручка. Мне она продала их по бросовой цене, за 16 долларов. Всего в два раза дороже оптовой.