Н. Геташвили - Музей королевы Софии Мадрид

Представленная работа — одна из серии, посвященной маске Арлекина. Она сделана в особой технике, способом, который впервые ввел в скульптурный словарь истории искусства Гаргальо (сегодня сказали бы, что это его ноу-хау).

В 1901 творец делил мастерскую с Пикассо в Барселоне, позже последовал за ним в Париж, жил в Бато-Лавуар, затем на Монпарнасе, умножив своим присутствием когорту парижской школы. Здешний дух экстремального экспериментаторства захватил его полностью. Пикассо позировал Гаргальо для портрета, а своими кубистическими опытами решительно повлиял на друга. Экспрессивные маски ваятель делает из листа меди, но в других работах он часто использовал железо или свинец, картон и даже бумагу, ковкой придавая металлу нужную пластику.

Объектом для Гаргальо был не только Арлекин, персонаж итальянской комедии масок, но и реальные, живые модели. Так, он сделал три маски голливудской звезды Греты Гарбо, а также звезды Монпарнаса Кики — модели многих художников и фотографов.

Простейший на первый взгляд подход к форме (искусство «примитивных народов», а также «наивное», то есть непрофессиональное, творчество возбуждали особый интерес у авангардистов) придает ей у Гаргальо необычную жизнь, когда пространство, проникая в нее, пульсируя внутри, становится выразительным элементом, а контур делается острым в буквальном смысле.

Произведение «Великий пророк», над которым мастер работал тридцать лет до самой своей кончины, — одно из подтверждений владения автора как камерным регистром, так и монументальным. Именно этот дар сделал возможным исполнение им (совместно с Дидаком Масана) колоссальной декоративной арки над сценой концертного зала Дворца каталонской музыки в Барселоне, темой которой стал полет валькирий из оперы Рихарда Вагнера. Он работал над ней в период своего пребывания в городе, с 191 4 по 1924. Последние десять лет жизни ваятель провел в Париже, снискав успех как у друзей-профессионалов, так и у коллекционеров и любителей. Умер он в Реусе (на родине Гауди) от пневмонии. Посмертные выставки Гаргальо состоялись в 1935 в Мадриде, Париже (1935, 1947), на Венецианской биеннале (1950).

Странное повторение представленной работы (неизвестного автора) установлено на территории парка, окружающего главный корпус Московского инженерно-физического института.

Полное имя скульптора, художника, графика, сценографа, автора представленной работы — Альберто Санчес Перес, однако в истории искусства он нередко фигурирует просто Альберто. Мастер известен не только в Испании, но и в России. В 1937, за год до отъезда в Советский Союз, у входа в павильон страны на Всемирной выставке в Париже (той самой, где впервые была показана «Герника» Пикассо) была установлена работа Санчеса «У испанского народа есть путь, ведущий к звезде», в которой главным выразительным средством являлась вертикаль. Она доминирует и в этой небольшой скульптуре (ее авторское повторение высится у входа в Центр искусств королевы Софии).

В Россию Санчес был послан республиканским правительством как учитель рисования для испанских детей, которым стал заботливым другом. И в представленном изваянии, несмотря на обобщенность и отвлеченность его обтекаемой формы, ощущается нежное отношение к ребенку, хрупкой маленькой веточке-побегу, так жизнелюбиво возвышающемуся на руке у матери. Твердый материал под рукой мастера оказывается пластичным, когда речь идет об образе, воплощающем сокровенное устремление к объятию, поддержке и надежде.

Хулио Гонсалес родился в Барселоне в семье литейщика, вместе с братом Жоаном помогал отцу в мастерской, поэтому работа «в материале» была ему знакома с ранних лет. Вечерами молодые люди занимались в Школе изящных искусств. Хулио очень рано начал публично демонстрировать свои работы, и в родном городе, и на Всемирной выставке в Чикаго (1893). Унаследовав дело после смерти отца, Гонсалес продал его и с братом и сестрами в 1900 переехал во французскую столицу.

В 1928 он изучил методы автогенной сварки, новаторской для того времени, стал применять их затем в создании скульптурных произведений. Тогда же, в 1928–1932, творец начал сотрудничать с земляком Пабло Пикассо, тот серьезно занялся скульптурой, помогая ему в технике сварки. В произведениях Гонсалеса же совершенно явственно обнаруживается влияние пластических находок кубизма, «изобретателем» которого был Пикассо.

Образы античности в искусстве XX века подверглись значительным метаморфозам. И если сюжет древнегреческого мифа, изложенный Овидием в его «Метаморфозах» в страстных поэтических строках, о превращении целомудренной нимфы Дафны, которую преследует пораженный Эросом Аполлон, в лавровое дерево раньше трактовался художниками и скульпторами чрезвычайно чувственно, красочно и динамично, то кубист Гонсалес оставил лишь намек на трогательную и горячую мольбу дочери Земли-Геи и речного бога Пенея о спасении от насилия.

Пикассо и Гонсалес были первыми, кто стал использовать железо в качестве конструктивного материала скульптуры. В 1955 в Кунстхалле в городе Берне Арнольд Рёдлингер организовал выставку, названную «Железная пластика», на которой впервые столь широко были продемонстрированы возможности нового для ваяния материала. Работы испанца, а точнее, басконца, Эдуардо Чильиды тотчас же привлекли к себе внимание. И в 1958 скульптор представлял свою страну на Венецианской биеннале.

Художник учился в Мадриде в Высшей школе архитектуры. В молодости он успешно играл в футбол за команду «Реал», но оставил спорт из-за травмы. Тогда же Чильида увлекся скульптурой, передавая в абстрактных формах различные состояния и понятия. При этом он использовал не только железо, но и другие металлы, а также камень, глину, гипс, дерево. В Париже, где жил и работал с 1948 по 1951, мастер внимательно присматривался к творчеству своих современников, а также к архаическому искусству. И если его первые работы еще были отражением видимого мира, то затем автор перешел к абстракции, впрочем, не принимая этот термин и называя себя реалистом.