Пьер Саворньян де Бразза - Миссия на Африканский Запад. 1883–1885. Документы и материалы

«Вперед!» – вы этого хотели, господа, и вы это сказали. Правительство оказало мне доверие: мне была поручена высокая и почетная задача еще раз отправиться в Африку, чтобы от имени Французской республики принести <���ее жителям> мир и свободу. Первое чувство, которое я испытываю, вспоминая об этом, – чувство глубокой признательности к вам. Я благодарю вас.

Выполнил ли я эту задачу, как того желала Франция?

Вы простите меня, если я не стану судить себя сам; решение должны вынести вы, мои соотечественники. Я только могу уверить вас, уверить, положа руку на сердце, что сделал все от меня зависящее, что ревностно служил интересам Франции и высоко нес честь ее флага. Если иногда приходило разочарование, если непредвиденные задержки и волокита мешали каким-то образом быстрому осуществлению проекта и его завершению (такие помехи неизбежны при любом новом деле), то, по крайней мере, моя вера не была поколеблена никогда; ее всегда поддерживала убежденность, что мои действия будут оценены со всей беспристрастностью в тот день, когда я представлю их на суд французской общественности.

Этот день настал, господа, и вот я стою перед вами, своими судьями, ободренный знаками вашей симпатии, гордый теплым приемом, который мне уже оказали пресса и публика при моем возвращении из Африки, счастливый, что смогу отчитаться о результатах своих усилий и положиться на вашу справедливую оценку.

Как я вам уже говорил, правительство, идя навстречу пожеланиям граждан и обеих палат [9], сказало мне: «Вперед!» Договор, устанавливающий наши суверенные права на берега Верхнего Конго, по предложению кабинета Дюклерка [10]был ратифицирован, и нам выделялась сумма в размере одного миллиона двухсот семидесяти пяти тысяч франков из фондов различных министерств [11]; в моем качестве правительственного комиссара [12]мне предоставлялись широкие полномочия; наконец, нашу экспедицию брало под специальный патронаж Министерство народного просвещения [13], тем самым подчеркивался мирный и научный характер нашего предприятия.

Я не буду останавливаться на малоинтересных деталях подготовки экспедиции, проведенной в большой спешке. Надо было действовать очень быстро: набор необходимого персонала, приобретение материалов и товаров, организация отъезда, на все давалось менее трех месяцев; это, конечно, слишком мало, чрезвычайно мало, чтобы все было сделано должным образом.

Отплытие передового отряда с <���Ригай> де Ластуром. Маламин [14]в Дакаре • Трудности в Габоне с разгрузкой материалов • На Огове • Фактории на реке • Лейтенант Кордье [15], капитан «Сажиттера» [16]• Его талант политика • Договор Лоанго [17]. Долизи [18]и Маншон на побережье

Мой передовой отряд под командованием Ригай де Ластура [19]отбыл 1 января 1883 г. [20]С ним уехал мой брат Жак [21], которому как обладателю диплома доктора естественных наук министерство [22]дало поручение собирать научные данные и коллекции [23]. Но главной причиной, побудившей его последовать за мной в Африку, была братская любовь.

Месяц спустя уехал лейтенант Деказ [24], чтобы набрать в Сенегале лапто [25], в которых мы нуждались; в это же время лейтенант Маншон [26]отплыл в Алжир за стрелками [27], которых военный министр [28]любезно предоставил нам.

19 марта я наконец уехал в Бордо. Уже давно пора было это сделать. Меня торопила общественность, да и сам я спешил больше, чем кто-либо, понимая, какой урон наносит эта задержка, вызванная необходимыми приготовлениями [29]. На «Прекюрсере» [30], принадлежавшем судовладельцам Тандонне [31], отправился [32]весь персонал экспедиции [33]. В целом это была иерархически организованная группа из сорока восьми европейцев – новичков, полных энтузиазма [34].

В первые дни апреля [35]мы бросили якорь в Дакаре [36]: сто тридцать лапто [37]– вся наша военная сила – поднялись на борт и среди них мой славный сержант Маламин, вернувшийся несколько месяцев тому назад из Браззавиля по приказу Мизона [38]. Дитя арабской и мавританской крови, Маламин, о котором я уже рассказывал [39], высокого роста и крепкого сложения. Его профиль почти европейский; лицо дышит мужественной гордостью. В нем сразу же чувствуется человек, способный со знанием дела выполнить приказ и умело толковать его в зависимости от обстоятельств. Когда осенью 1880 г. я оставил его одного охранять французский флаг, поднятый над Конго, без средств и в пятистах километрах от нашей ближайшей станции [40], я заранее знал, кому поручаю такую почетную, но чреватую опасностями миссию. Бесстрашный защитник слабых, Маламин сразу вызвал симпатию туземцев, и он научил их любить Францию.

Вместе с ним решили присоединиться к нам многие из тех, кто участвовал в моей прежней экспедиции.

На гвинейском побережье мы наняли еще нескольких бо́ев из числа кру [41]и 22 апреля 1883 г. [42]после приятного плавания бросили якорь на рейде Габона. Итак, я вступил на поле своей деятельности, где меня, как всегда, подстерегали всевозможные трудности.

Разгрузку снаряжения и товаров [43](примерно восемьсот бочек [44]) в Габоне я был вынужден производить за собственный счет. Я получил разрешение воспользоваться баржами, принадлежащими колониальной администрации, но и только. Небольшое паровое судно для плавания по Нижней Огове [45], которое я привез, пришлось собирать на месте и превращать в буксир. Свободных площадей на складах колонии не нашлось, поэтому всё – оборудование, боеприпасы, продовольствие – лежало штабелями на набережной и улицах, отданное на волю ливней (шел сезон дождей [46]), воров и грабителей.

Отношение <���местных властей> к тому, что назвали «первоочередными интересами колонии Габон», не соответствовало тону приказов, поступавших из Европы, которые требовали проявить к нашим нуждам особое внимание. Мне даже пришлось заплатить капитану «Прекюрсера» за задержку с выгрузкой две тысячи франков; но если бы я оставил грузы под открытым небом, это обошлось бы мне во стократ дороже.

Что делать? Жаловаться – только зря тратить время. Меня ждали в других местах. Дав необходимые поручения, я сел на торговое судно [47], направлявшееся в низовья Огове, куда по прибытии в Габон уже отправил [48]под началом де Керрауля [49]часть моих людей с достаточными припасами; им предстояло поставить первую веху <���в нашем предприятии>. Это было 30 апреля; в Либревиле [50]я провел неполных восемь дней [51]. Вместе со мной уезжали около пятнадцати европейцев [52]; одни – под руководством Мишле [53]– должны были добраться как можно скорее до Франсвиля, передать мои указания де Ластуру и идти к Алиме [54]; другим нужно было основать пост в Ламбарене [55], станцию на Нджоле [56]и не мешкая построить там склады для хранения продуктов, которые будут отправляться в верховья реки [57].