Адам Шафи Адам - Кули. Усадьба господина Фуада

— Эй, постой!

Киджакази вернулась.

— Послушай, где Мконгве? — спросил он.

— Я думаю, она уже легла.

— Ну ладно, иди отсюда.

Фуад вылез наружу, захлопнул дверь и с минуту постоял, держась за машину, чтобы не упасть. В тот вечер он вдруг вспомнил о Мконгве, которую уже давно собирался навестить. Решив, что подходящий момент настал, Фуад, покачиваясь и спотыкаясь, направился к ее хижине. Не спросив разрешения войти, он с грохотом распахнул хлипкую дверь. Разбуженная Мконгве в испуге вскочила и, не понимая, в чем дело, закричала во весь голос:

— Вор! Вор!

Ночь была тихая, и крик Мконгве разнесся далеко вокруг. Вооружившись чем попало, из хижин стали выбегать люди: кто с пангой [36] Панга — длинный и широкий нож. , кто с дубинкой, кто с ломом — хватали все, что попадало под руку.

— Где, где вор? — кричали они.

— Нет здесь никакого вора, — вдруг услышали они голос Фуада. — Кто отважится забраться в мои владения? Мконгве зря только панику подняла.

— A-а, господин Фуад? Что это вы здесь делаете в такой поздний час? — спросил кто-то из толпы. Это был Вуаи.

Но Фуад оставил вопрос без ответа.

— Эй, вы! Быстро! Все расходитесь по домам! — приказал он. Убедившись, что осуществить свой замысел сегодня ему так и не удастся, Фуад нехотя поплелся к себе.

Мконгве не удалось уснуть. Она со страхом ждала, что Фуад возвратится, но в ту ночь он больше не приходил.

Утром, когда батраки, как обычно, вышли на работу, только и было разговоров что о ночном происшествии. Вуаи не удивлялся: он помнил о том, что случилось с Мариам.

Вуаи и его друзья готовили встречу с молодым революционером из города. Сначала они собирались отыскать какой-нибудь укромный уголок, но потом решили, что лучше того места у дороги, где они всегда собирались, им не найти.

Молодой человек появился в Коани около восьми часов вечера. По описанию, сделанному Вуаи, он почти сразу нашел условленное место, где его уже ждало человек десять батраков.

Чтобы не привлекать к себе внимания, молодой человек оделся по-крестьянски, а велосипед, на котором приехал, спрятал в кустах. Вуаи познакомил его с собравшимися, и разговор начался.

— Что нового в ваших краях? — спросил молодой человек.

— Я уже рассказывал вам о здешних делах, господин. С тех пор ничего не изменилось, — ответил Вуаи.

— Как вы знаете, я приехал из города. Послан сюда вашими друзьями, после того как к нам приходил вот этот товарищ, — сказал он, указывая на Вуаи.

— Меня зовут Вуаи.

— Ах, да. Я тоже забыл представиться. Меня зовут Мариджани, — сказал молодой человек.

— Так вот, господин Мариджани. Мы очень ждем вас. Растолкуйте нам, пожалуйста, что происходит вокруг.

— Ну, слушайте, — начал Мариджани, и все сгрудились вокруг него, стараясь не пропустить ни одного его слова. — У вас такие же проблемы, как и у всех крестьян в стране. Есть, правда, люди, которым еще хуже, чем вам, — это те, которых лишили земли. Сам я тоже родился в деревне, в районе Донге. Мои старики остались там. Сейчас я городской житель, но каждую неделю бываю на родине и знаю жизнь крестьян.

— Господин… — начал было один из батраков, но Мариджани перебил его.

— Пожалуйста, не называйте меня господином. Мне хотелось бы, чтобы вы называли меня товарищем. Это самое почетное звание. У нас есть специальная программа по крестьянскому вопросу, — продолжал Мариджани. — Мы не собираемся просить милости у помещиков, не собираемся взывать к их великодушию. Проявить великодушие может только тот, у кого оно есть. О том, какие конкретные шаги мы собираемся предпринять, вы узнаете позже. Пока лишь скажу, что все, кто был незаконно согнан помещиками с земли, уже получили земельные наделы и имеют все необходимое для жизни. Так будет и впредь.

Крестьяне слушали Мариджани затаив дыхание. В тишине звучала лишь его спокойная и уверенная речь, да издалека доносились крики совы и трубные голоса слонов.

— А теперь, товарищи, я пойду, а то могут быть неприятности с полицией в Мвере, а они нам сейчас не нужны, — стал прощаться Мариджани. — Приходите ко мне всякий раз, как будет возможность выбраться в город, — говорил он, пожимая руку каждому из собравшихся.

С тех пор Вуаи стал часто встречаться с Мариджани. Они подолгу беседовали, и каждый раз Вуаи передавал своим товарищам его указания. Между штабом революционеров и крестьянами из Коани установилась надежная связь.

Фуад не знал, что творится у него в имении. Конечно, он не мог не замечать, что в стране что-то происходит, но ни о каких крестьянских выступлениях, тем более у себя в усадьбе, он и подумать не мог.

Через месяц после памятной встречи Мариджани с крестьянами Коани в городе должен был состояться массовый митинг, организованный революционерами. Как раз в этот день Фуад уехал в город поразвлечься. Решив не упускать такую прекрасную возможность, Вуаи отправился на митинг. Он вышел из деревни сразу же после отъезда Фуада, надеясь добраться до города на попутной машине, но дорога, на которой всегда было оживленное движение, в этот день, как назло, оказалась пустынной. Ему пришлось пройти пешком километров шесть, прежде чем у мечети его подобрал проходивший мимо грузовик. Когда он пришел в Киджангвани, люди — многие из них в рабочей одежде — уже начали собираться на митинг.

Митинг прошел так интересно, что Вуаи и не заметил, как настало время возвращаться домой. Стемнело. Неподалеку от Мверы он увидел на дороге две светящиеся фары и понял, что его нагоняет автомобиль.

— Эй, стой! — закричал он.

Когда машина поравнялась с ним, он узнал в ней "рэмблер" своего хозяина. А Фуад, как назло, вопреки своему обыкновению вдруг затормозил, решив посмотреть, "какая это собака осмелилась остановить его". К тому же на этот раз он был не слишком пьян.

— Ты кто? — спросил Фуад. Чтобы в темноте рассмотреть прохожего, ему пришлось высунуть голову из окна автомобиля. Вуаи некуда было деваться. Он молча потупился, но хозяин все же узнал его.

— Ты что здесь делаешь? — гневно спросил Фуад.

Вуаи стоял, опустив голову, не зная, что ответить.

— Ну ладно, завтра поговорим, — сказал Фуад с угрозой в голосе. Машина взревела, рванулась с места и скрылась из виду.

Вуаи спокойно продолжал свой путь, готовый к любым неприятностям. Через некоторое время с ним поравнялся велосипедист, который согласился довезти его на багажнике до деревни. Усталый, Вуаи еле доплелся до своей хижины и сразу же лег спать.

Фуад был не настолько глуп, чтобы не понять, какую опасность таят для него самовольные отлучки батраков. Всю ночь пролежал он без сна, думая о том, что крестьяне слишком уж осмелели, если решаются покинуть деревню без его ведома. А утром, как только рассвело, он сел в машину и помчался в город.