Ирина Потанина - Одесская кухня

Иван Яковлевич Франко

Воспоминания очевидцев, с которыми Франко общался в тот период в Одессе, дают более или менее ясную, но весьма страшную картину. Иван Франко в 1909 году был серьезно болен «нервною болезнью». «Багажа с ним не было никакого. Он приехал из Львова как стоял, даже без денег, в старой шляпе и засаленной старой куртке с отвислыми карманами. Он был бледен, руки дрожали, двигать ими он не мог, а пальцы были словно сведены судорогой. Можно было удивляться, как он мог сам добраться до Одессы. Ведь его надо было и одевать, и раздевать, и кормить, подавая пищу прямо в рот», - вспоминает Сергей Шелухин - единомышленник и коллега Франко, с которым задолго до приезда в Одессу Иван Яковлевич вел активную переписку, связанную с публикациями разных украиноязычных литераторов. Оказалось, обнаружив в себе болезнь, Иван Яковлевич каким-то десятым чувством осознал, что Одесса может помочь. Позже друзьям он вполне серьезно говорил, что враги «нагнали чертей на руки, чтобы я не мог писать, и сбросить тех чертей можно только в море». Не имея толком средств ни на лечение, ни на пропитание, Франко так верил в снизошедшее на него озарение, что принялся хлопотать о разрешении на отъезд. Конечно, он хотел приехать в Одессу раньше, но бюрократические проблемы разрешились только поздней осенью, когда погода уже не располагала к лечению, а психическое здоровье Ивана Яковлевича окончательно пошатнулось. В поезд писатель садился инкогнито, не вполне и сам понимая, кто он. Кондукторы жалели «бедного калеку» и всячески помогали ему в дороге. По прибытии - передали в руки городовому, который, «распознав в безумце украинца», обратился к единственному знакомому ему украинскому общественному деятелю. К счастью, тот узнал великого писателя и взялся обустроить его. Что же произошло дальше? В Одессе Франко непостижимым, волшебным образом излечился. Морской ли воздух, осуществившаяся ли мечта, преданность ли и сочувствие одесских единомышленников повлияли на это - сказать нельзя, но уже через неделю писатель «полностью прояснился умом, шагал бодро и уверенно, разговаривал немного нервно, но сплошь по сути».

В Одессе Франко непостижимым, волшебным образом излечился. Морской ли воздух, осуществившаяся ли мечта, преданность ли и сочувствие одесских единомышленников повлияли на это - сказать нельзя, но уже через неделю писатель «полностью прояснился умом, шагал бодро и уверенно, разговаривал немного нервно, но сплошь по сути».

Иван Франко пробыл в Одессе всего месяц - срок ничтожно малый для исцеления серьезной болезни, но врачи, осматривавшие его перед отъездом, с удивлением констатировали, что случилось чудо: гость «существенно лучше физически, ну а душевно - полностью здоров». И хотя руки все еще не слушались литератора, он надиктовал письмо, в котором говорил, что с этих самых пор благодаря Одессе имеет твердую надежду «вернуться во Львове к работе». Целебный дар морского упоенья пусть ненадолго, но вернул миру одного из ярчайших и прогрессивнейших писателей того времени.

Морским дарам также посвящена и львиная доля всех рецептов одесской кухни. Кроме целебных свойств, они обладают еще и отменными вкусовыми качествами. Особенно если правильно готовить. «Форшмак из сельди» - наслаждайтесь!

Вам понадобится:

300 г филе сельди

1-2 яблока

3 вареных яйца

100 г белого хлеба

1 луковица

100 г сливочного масла

вода - для замачивания хлеба

зелень петрушки и укроп - по вкусу

Приготовление:

Прежде всего нужно подготовить ингредиенты. Размачиваем хлеб в холодной воде, мелко режем два яйца и лук, яблоки очищаем и трем на крупной терке, филе несколько раз пропускаем через мясорубку. Затем необходимо смешать все до однородной массы. Форшмак готов. Далее - работа чисто декоративная. Можно, например, сформовать из получившейся массы «колбаску», выложить ее на селедочное блюдо, украсить зеленью и нарезанными полукругами ломтиками оставшегося яйца.

Вокруг имени удивительного поэта Адама Мицкевича по сей день ведутся горячие споры. Поляки считают его своим государственным поэтом, литовцы - своим, белорусы тоже не хотят оставаться в стороне... «А ведь все дело в Одессе», - хитро улыбаются одесситы. Нет, до объявления Мицкевича своим национальным достоянием они пока не дошли (хотя кто знает, может, все еще впереди), но вот о том, что Одесса - родина некоторых самых известных работ Мицкевича (тех самых, за право гордиться которыми сражаются вышеперечисленные государства), одесситы заявляют вполне открыто. Во-первых, речь идет об «Одесских сонетах». Во-вторых, о «Крымских сонетах», появившихся по впечатлениям от путешествия по Крыму, но записанных именно в Одессе. В-третьих, именно здесь Мицкевич начал работу над своей знаковой поэмой «Конрад Валенрод», закончил ее черновик, а позже посвятил это произведение своим верным одесским друзьям - господам Залесским. Но давайте по порядку.

Удивительное время - 20-е годы XIX века! За поэтические труды тогда то сажали в тюрьмы, то отправляли в ссылки. Причем, если тюрьмы были настоящие, то ссылки - можно сказать, игрушечные. Из предложенных городов (основное требование - не столица) впавший в немилость поэт сам должен был выбрать тот, где ему хотелось бы «томиться в удалении от вредных дел своих». При этом ссыльный получал в качестве компенсации от государства небольшое жалованье, а также обеспечивался жильем. В списке таких мест значилась Одесса, поэтому совсем не удивительно, что лишь только городские власти вздохнули спокойно после отъезда дерзившего начальству Пушкина, как в город приехал ничуть не менее знаменитый укротитель слова - Адам Мицкевич.

Удивительное время - 20е годы XIX века! За поэтические труды тогда то сажали в тюрьмы, то отправляли в ссылки. Причем, если тюрьмы были настоящие, то ссылки - можно сказать, игрушечные. Из предложенных городов (основное требование - не столица) впавший в немилость поэт сам должен был выбрать тот, где ему хотелось бы «томиться в удалении от вредных дел своих».

Не случайно и совсем не «сгоряча» исследователи ставят два этих имени рядом. Александр Сергеевич очень уважал творчество коллеги, блестяще перевел некоторые его вещи на русский язык, и на насмешливую реплику Жуковского: «Знаешь, брат! А ведь Мицкевич, пожалуй, заткнет тебя за пояс!» ответил: «Ты не верно говоришь. Он уже заткнул». Мицкевич, в свою очередь, платил Пушкину полной уважения взаимностью. Общаться воочию поэты будут позже, а пока в Одессе, приехав почти через год после того, как тут находился в ссылке Пушкин, Адам Мицкевич всюду встречает упоминания и отзывы о нем. Так, опального польского поэта и его товарищей, несмотря на рекомендации и направление от друзей, не взяли преподавать в Ришельевский лицей: кто-то считает, что в лицее действительно не было вакантных мест, но большинство историков говорят, что, памятуя о нежелании Пушкина всерьез относиться к вменяемым ему в обязанность делам, влиятельные люди Одессы распорядились ссыльных поэтов на службу не брать - мол, ну их, этих вольнодумцев, лучше путь сибаритствуют, чем заваливают порученное и вынуждают власти вступать с ними в конфронтацию.